- Было бы неплохо, - мечтательно протянула Шелли, запахивая полы плаща. – Как-то не больно хочется тащиться по такой гнусной погоде, в темноте, на холоде, за тридевять земель… Ну почему в Хеллвиле нет маршруток, а? И почему дядя Фред не живёт где-нибудь поближе, в центре города, например?

- Раньше, много лет назад, центр как раз и был там, где нынче городские окраины, - блеснул историко-географическими познаниями Алан, ступая на тротуар.

- Это ничего не меняет для нас, - проворчала Шейла, пристраиваясь рядом с братом. Было трудной задачей приноровиться к его быстрому размашистому шагу, но она справлялась. Как всегда. Им было не впервой вместе наматывать километры пешего пути.

Несколько минут они шли, не разговаривая и никого не встречая. Час был поздним, особенно для маленького провинциального городка, да и надвигающаяся из-за гор зима диктовала свои условия. Темнело рано. В домах давно горел свет, а за зашторенными окнами угадывались силуэты местных жителей. Кто ужинал, кто праздно смотрел телевизор, кто готовился ко сну… Насколько знал Алан, население Хеллвила не дотягивало и до двух тысяч человек. Практически все дома в городе были одно и двухэтажными, многие очень старыми. Из всех развлечений лишь знаменитый бар «Внутрь на ногах – обратно на руках», где неограниченно властвовал Грэм Лоулес. Что ещё? Ну, школа, конечно. Трудно назвать учебное заведение развлекательным, но зато там каждую субботу устраивалась дискотека для старшеклассников и всех желающих.

Ещё в Хеллвиле из заслуживающих упоминания пунктов имелись больница, полицейский участок, похоронная контора, обязательная церковь, лесопилка, большой универмаг, пекарня, мэрия и аптека. Для небольшого города вполне достаточно, чтобы занять трудоспособное население. Несколько местных фермеров исправно снабжали Хеллвил зерном и овощами. Однако город так и не разросся до более впечатляющих размеров. Подрастающую молодёжь всё больше и больше манили гораздо более перспективные и карьерные мегаполисы. Многие уезжали из Хеллвила, чтобы начать новую жизнь вдали от провинциальной тиши, в грохоте автострад и сиянии миллионов огней, в вечной суете и гари выхлопных газов тысяч и тысяч машин…

А Алану нравился Хеллвил. Именно тем, что он был полной противоположностью нескончаемой беготне и шуму большого города. И здесь никто не считал его странным. Шелли не разделяла мнение брата. Она была типичной городской девочкой, что выражалось абсолютно во всём, но… Но и она любила гостить в Хеллвиле. За свою недолгую жизнь Шелли успела побывать во многих уголках мира. Гарольд Блейз часто отправлялся в заграничные поездки и всегда старался брать с собой семью, если командировка затягивалась. Так Шелли была в Мексике, Канаде, Англии, Франции, Японии… В её комнате скопилось немереное количество сувениров, привезённых из других стран, а жёсткий диск компьютера ощутимо разбух от сотен мегабайт фотоснимков. Но… Хеллвил всегда вызывал в ней некое особое чувство. Чувство едва уловимой близости и родства с этим удалённым от сокрушающего натиска цивилизации городком.

- Ты возьмёшь меня за руку? – Шейла стянула перчатку и покосилась на брата. Уже стемнело и тусклого света уличных фонарей едва хватало, чтобы судорожным мерцанием разгонять сгущающуюся тьму.

Алан подтянул ремень рюкзака и нащупал холодные пальчики сестры, крепко сжимая ладонь. Шейла не боялась темноты, и отличалось немалой храбростью, и её желание взяться за руки было продиктовано отнюдь не страхом. Да и не было в Хеллвиле по сути своей ничего такого, что грозило бы обернуться нешуточной опасностью. Банды воинствующих хулиганов, своры голодных озлобленных собак, грязные вонючие закоулки, набитые бомжами… Нет, это всё «прелести» больших городов, ни имеющие к Хеллвилу никакого отношения. Хотя, чего уж там скрывать, и в Хеллвиле можно было нарваться на неприятности. Особенно если не знаком с местными, бытующими долгие годы порядками. Невежественных приезжих нигде не любят. Особенно там, где нездешнее происхождение гостей так и бросается в глаза. Случалось, что Алану приходилось несколько раз пускать в ход кулаки в этом радушном и спокойном городке. Сначала в детстве, отстаивая свои права, и гораздо позже, защищая честь сестрёнки. Алан, в отличие от подавляющего числа сверстников очень трепетно относился к таким, ставшими в современном мире почти что эфемерными понятиям, как честь и достоинство. И для него слово «честь» было не пустым звуком. Скоро это уяснили все и к ним перестали цепляться, окончательно приняв за «своих». Шелли подозревала, что многие просто стали бояться их. Точнее, её странного брат. Но привычки часто оказываются сильнее разума, и Шелли иногда любила ходить с братом, держась за руки. Ей становилось гораздо спокойнее и теплей на душе. Это были отголоски из недавнего детства…

- А помнишь, как на тебя летом набросилась какая-то облезлая собаченция? – Алан перешёл на другую сторону пустой и тёмной улицы, увлекая за собой сестру. – Она выскочила из какой-то подворотни и чуть не ухватила тебя за ногу!

- Ещё бы не помнить! – тихо рассмеялась Шелли. – Я тогда чуть не уписалась от страха! А ты так её подфутболил, что глупая дворняга улетела как ракета. Где это было, кстати?

- Возле школы. Ты захотела пойти на дискотеку. А потом ещё выяснилось, что эта собака принадлежит дочери мэра!

- Ага! – Шейла в возбуждении замахала рукой, заставляя Алана совершать идентичные движения. – Эта дура так разоралась, словно собиралась родить на месте. А потом побежала жаловаться своему ухажеру, и он набросился на тебя…

Шелли замолчала, сильнее сжимая руку, чувствуя, как нагреваются длинные твёрдые пальцы брата. Она понимала, что в большинство неприятностей Алан попадает именно из-за неё. И так было всегда. Порой ей становилось очень стыдно, хотя она и знала, что Алан ни в чём её не обвиняет и никогда не посмеет этого сделать.

- Было дело, - пожал плечами Алан, не сбавляя хода. – Стив неплохой парень, только больно уж вспыльчивый и горячий.

- Это точно, - шмыгнула носом девушка. – Ты его так отделал, что… Скажи, а тебя когда-нибудь били?

Алан удостоил сестру слегка удивлённым (это как раз в его духе, поморщилась Шейла) взглядом и сказал:

- Да. И не раз.

Шейла закусила губку. Алан никогда об этом не рассказывал. Мама говорила, что в детстве, когда она была совсем махонькой, её драчливый братец частенько ходил с синяками. Может, Алан имеет в виду то время? Но что-то подсказывало девушке, что Алан говорил о временах не столь отдалённых. Она задрала голову к чёрному небу – ни звёздочки, только бескрайний саван тёмных как сама ночь туч. Алан прав, подумала Шейла, я ещё та понтовщица. Ну что мне мешало чуть быстрее шевелить попой? Глядишь, уже давно сидели бы у дяди Фреда в гостиной перед тёплым камином, и пили вечерний чай, болтая о том, о сём… Она тяжело вздохнула. Сомнительно, что при нынешних обстоятельствах беседа носила бы лёгкий, непринуждённый характер. С ними больше никогда не будет тёти Урсулы…

Они шли через ночной город, вдыхая прохладный бодрящий воздух и слушая зыбко дрожащую тишину. Лёгкий ветерок обдувал их лица, усилившаяся с наступлением сумерек промозглая сырость настырно оккупировала ещё не успевшие напитаться влагой части одежды. Пользуясь моментом, Шейла отзвонилась домой и отрапортовала маме, что они добрались без происшествий, не считая задержанного по невыясненным причинам рейса (тут она умоляюще захлопала ресницами, вызывая у Алана вынужденный утвердительный кивок) и наказала получше присматривать за Ральфом, не забывать кормить черепаху его любимыми корешками. Алан беспомощно закатил глаза…

Алан услышал гул автомобильного движка прежде, чем сумерки озарились светом ярких фар. Напротив них затормозил окрашенный в чёрно-белый цвет «форд» с выключенной полицейской мигалкой на крыше. Они остановились. Шелли торопливо вырвала из руки брата ладошку и приняла самый независимый вид из всех возможных.

Со стороны водителя опустилось стекло и в окошко выглянул никто иной, как Энди Тёрнер, широко улыбаясь от уха до уха.