Вот у вас перед глазами проходит слияние двух клеток - мужской и женской. В маленькой прозрачной ванночке, куда по тонким трубкам поступают питательные растворы, начинает развиваться зародыш. Он растет и крепнет у вас на глазах. В нем бьется и теплится жизнь.

Проходят дни, недели, и вот, наконец, вы видите на экране первое биение маленького сердца зародыша.

Реакционное духовенство восстало против опытов ученого, считая их богопротивными. Встречаясь с Петруччи в Москве, мы слышали его рассказ о том, как ему пришлось прекратить свой смелый эксперимент.

Но кто знает, возможно, зародыши, выращенные по методу профессора Петруччи, могут стать основным источником запасных частей для человека? Ведь органы этого искусственно созданного живого организма тоже лишены сопротивляемости при пересадке.

Вот почему эксперимент Петруччи с успехом продолжают сегодня советские ученые в Экспериментальном институте новой хирургической техники и инструментов - в том самом институте, который так смело разрабатывает аппараты для сшивания кровеносных сосудов. Однако советские ученые идут дальше итальянца.

Ими осуществлена установка для выращивания искусственных зародышей. Искусственные сердца и искусственные легкие подключены к биологической колыбели. Растворы, насыщенные кислородом, необходимые для роста и жизнедеятельности живых тканей, поступают к зародышу в колыбель. Сложные электрохимические приборы не только следят за ростом организмов, за температурой, за обеспечением питания, но контролируют один из самых удивительных процессов - процесс рождения живого.

Сегодня еще рано говорить об ощутимых успехах науки на этом романтическом поприще. Но то, что сделано сегодня, вселяет в нас новые, большие надежды.

Молодой энтузиаст, ученый и экспериментатор подводит нас к биологической колыбели. Сделанная из пластических масс, согретая электричеством, питаемая живительными растворами, эта крохотная ячейка развивающейся жизни пока еще немного может рассказать нам о себе. Но с нею связаны светлые надежды борцов за жизнь.

- Может быть, пройдет несколько лет,- заканчивает ученый свой рассказ,и мы вместе с вами поймем всю смелость поставленного опыта, который если и замахивается против господа бога, то во имя человека.

Уже была написана мною эта глава, когда в Москве открылась международная выставка "Здравоохранение-74". Я приходил сюда не раз и не два. Мировые достижения в области медицины и электронной аппаратуры магнетически притягивали меня к себе. Часами простаивал я около аппарата "искусственное сердце". В стеклянных сосудах необычной

формы в тонких трубках клокотала и пенилась кровь, обогащенная кислородом. Десятки электрических датчиков регулировали автоматически сложнейшие процессы, проходящие в живом человеческом сердце. Да, искусственное сердце еще колоссально по своему размеру.

Сегодня мы еще не можем сделать это сердце размером с человеческое. А завтра?..

У меня в руке небольшой пластмассовый аппарат размером с плоское яблоко. Это крохотная атомная станция, которая вживляется под кожу и работает внутри человеческого тела десятилетиями. Такой аппарат применяется для регулирования работы сердца с помощью биотоков. Диву даешься, глядя на электростанцию, лежащую на ладони, заряженную радиоактивными изотопами. Она расходует мало энергии. Но кто знает, может быть, со временем будут созданы крохотные, но мощные станции, которые позволят создать искусственное сердце, чтобы поместить его в человеческую грудь на место старого, износившегося.

20 мая, среда

В середине дня на Центральный пост управления не вошел, а буквально ворвался Акимов. На его раскрасневшемся лице было чувство величайшего удовлетворения.

- Ребята,- воскликнул он восторженно,- поздравьте, мы воскресили компрессор!

В его словах не было ничего удивительного. Ну что ж, умерла машина, перестал вращаться маховик, перестали двигаться поршни - наступила смерть механизма. И вдруг воскресили... Опять забилось железное сердце. Опять задвигались неумирающие части механизма.

- Ну и что, много времени потратили? - бойко спросил Акимова Петя Кузовкин.

- Четыре дня.

- В чем же была загвоздка?

- Дело было даже не в самом компрессоре, а в автоматике его пуска. Вот с этим-то делом мы и повозились... А сейчас работает на славу.

Как все удивительно просто, думал я, в этом внешне таком сложном мире машин. А человек?.. Остановилось сердце. Прекратилось дыхание. Медленно остыл свет человеческого разума - мозг, не обогреваемый тонкими нитями живой крови. И все... Человек умер. Его уже не вернешь к жизни.

Так неужели в этом споре человека с машиной перед лицом смерти так легко выигрывает машина? Не хочется в это верить.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ СМЕРТИ

Человек умирал. Алебастровое лицо его застыло, на белых губах каменела болезненная гримаса.

Его принесли с поля боя истекающего кровью. Санитары торопились: скорее, скорее... раненый может умереть от потери крови!

Но они так и не успели донести его до стола хирурга. Когда человека положили на операционный стол, он был уже мертв. Не было дыхания, не билось сердце, зрачки - крохотные оконца в человеческую душу - оледенели: они не реагировали на трепетный огонек поднесенной спички.

- Умер,- сказал пожилой санитар, многое повидавший в своей многотрудной жизни. Все опустили головы,

- Он должен жить! Он будет жить! - взволнованно воскликнул молодой врач, почти юноша, с энергичным лицом. Руки хирурга дрожали от волнения.Только скорее... Слышите? Скорее!

Молодой доктор и сестры в белых, перепачканных кровью халатах обступили мертвого человека. Теперь руки хирурга уже не дрожали - они действовали быстро, ловко, уверенно...

- Ну, как там дела, на том свете? - спросили лейтенанта Соколова товарищи по палате.

Лейтенант растерянно улыбнулся:

- А почему вы меня об этом спрашиваете, ребята?

- Да потому, что ты был мертв! И если бы не бригада доктора Неговского, тебе бы и сейчас с ангелами по облакам гулять.

- Да бросьте вы шутки шутить! - возмутился Соколов.- Вы что, всерьез?-задумавшись спросил он.- Честное слово, ничего не помню. Помню только, как меня ранило, как меня тащили куда-то. А потом я пришел в себя вот здесь, в госпитале...

К этой истории, произошедшей во время Великой Отечественной войны, хотелось бы добавить лишь одно. Бывший лейтенант Соколов отлично чувствует себя сегодня, работает на одной из многочисленных строек страны.

Да, он действительно был мертв, и бригада врачей Владимира Александровича Неговского вернула ему жизнь.

Где же грань между жизнью и смертью?

Когда можно оживить человека?

...Это было очень давно, несколько веков назад. В 1543 году врач испанского короля Карла V, знаменитый хирург Андрей Везалий, в присутствии группы придворных вскрывал тело одного дворянина, чтобы установить причину его смерти. Это была не первая операция хирурга.

Быстрым движением ножа он разрезал ткани мертвого человека, раскрыл грудную клетку - и внезапно нож со звоном упал из рук Везалия. Сердце мертвого человека билось.

- Он убил живого человека! - послышались восклицания.- Святотатство!

С трудом удалось хирургу избежать смертной казни за убийство. Личное вмешательство короля, авторитет врача оказали овое действие, и смертная казнь была заменена многодневным паломничеством в Иерусалим.

В чем же дело? Ведь человек был мертв. Значит, после смерти человека могут жить какие-то части его организма?

Задолго до революции русский врач Н. П. Кравков оживил пальцы мертвого человека. Он заставил жидкость непрерывно протекать по кровеносным сосудам. На пальцах продолжали расти ногти - они жили.

В 1902 году русский ученый А. Кулябко сумел оживить сердце ребенка через 20 часов после смерти. Сердце билось, но ребенок был мертв. Впоследствии врачи оживляли сердце и через 96 часов.

Еще более смелый эксперимент провел в середине прошлого века французский врач Сакар. В отрезанную голову собаки насосом накачивалась кровь. Чудом казалась эта ожившая голова, которая открывала глаза, смотрела на людей и даже пыталась лаять.