Знакомый затхлый запах ударил по носу Каэла, когда свет угас. Запах был не сильным, как он привык, но он не мог отрицать, что это была магия.

Каэл не выпускал лук, целился стрелой в спину мужчины, поднимаясь на ноги.

- Кто вы?

- Серочес, шаман-волк, - сказал он, не оборачиваясь.

Шаман? Каэл опустил лук.

- Вы из оборотней?

- Да.

Это было ясно. Бейрд говорил, что шаманы передали силу магам. Он использовал заклинание, похожее на… магию земли. Запах был не как у обычной магии.

Серочес опустился перед телом гончего. Его рука потянулась, а потом отдернулась, словно кожа была горячей.

- Мерзость, - прошипел он.

Наверное, Серочес ничего не видел монстров Кревана раньше. Каэл осторожно шагнул вперед.

- Такое с ними делает король. Это заклинание…

- Нет, тут другое. Это не оборотни… им нужна кровь людей, - Серочес нахмурился, глядя на искаженное тело гончей. – На нашей земле правит порядок: то, что должно тут быть, движется по предназначенным им путям. Но эти существа не должны были родиться. У них нет путей. Они живут, подрывая порядок. Их существование – Мерзость, это нужно прекратить.

Похожие ужасы в Тиннарке говорили о Каэле. Он быстро отошел от Серочеса и решил проверить Бейрда.

Бард, похоже, ударился головой о корень, он был без сознания и храпел в бороду, но ран не было. Могло быть хуже.

Он услышал тихий звук, обернулся и увидел, как Серочес тянут за ошейник на горле гончего.

- Помоги. Меченый.

Каэл сделал два шага и застыл.

- Погодите… откуда вы знаете, что я – шептун?

Он фыркнул что-то, похожее на «Углеклык», но это звучало странно.

- Почему вы не можете открыть его магией? – спросил Каэл, склонившись над ошейником.

- Наша магия не такая, как у магов. Я управляю порядком, а не силой.

Каэл не знал, что он имел в виду, но слишком сосредоточился на ошейнике, чтобы спрашивать. Он ожидал такой же ошейник, как до этого, но он был не железным, а золотым.

Он впился в него и ощутил знакомый зуд магии. Его удивило, что он не видел молочную пленку заклинания. Вместо этого тонкая рябь была на металле, как следы ветра на песке.

Рябь была тускло-красной и сияющей. Он решил, что это какое-то заклинание. Он тер следы, но они не ломались. Он разорвал ошейник, но рябь сияла. Словно магия была растоплена в золоте…

- Быстрее, Меченый, заберем другие ошейники. А потом нужно уходить, - рявкнул Серочес. Он легко закинул на плечо Бейрда и пошел в лес. Каэл сунул ошейник в сумку и поспешил за ним.

Что-то преследовало их.

Серочес не говорил это, но Каэл знал это по тому, как он вел их, пытаясь запутать следы. Он вел их по чащам и мимо огромных деревьев, легко неся Бейрда на плечах. Они обошли разлагающееся тело оленя, запах был таким сильным, что оставил привкус в горле Каэла.

Они становились у неглубокой пещеры. Большое дерево стояло на холме над ней. Корни тянулись от него и висели над входом в пещеру, как штора. Серочес опустил Бейрда на землю и прошел в пещеру. Он потер голые плечи о корни, а спину о камни. Потом он подхватил Бейрда и пошел дальше без слов.

Широкая река текла за пещерой. Каэл сжался, глядя, как Серочес опускается в воду, но заставил себя идти за ним. Течение было нежным, а мутная вода – удивительно теплой. В середине волны доставали до пояса Каэла. Он ступал осторожно, держал сумки над головой, чтобы не промочить.

Сапоги Бейрда описали полумесяц в воде, Серочес обернулся.

Его лицо ничего не выдавало, но Каэл, казалось, видел вопрос в его глазах.

- Я в порядке. Идемте.

Дно реки было покрыто толстым слоем ила и камешков. Он сильно сосредотачивался на равновесии, борясь с потоком, и у него неплохо получалось. А потом он наступил на рыбу.

Она, наверное, спала в иле. Скользкое тело извивалось под его сапогом, и, к его удивлению, Каэл отпрыгнул. Стоило ему оторваться ногами от дна, река сбила его. К счастью, он уцепился ногой за корень раньше, чем его унесло вдаль.

- Я в порядке, - сказал он, выпрямляясь. – Даже не промочил рюкзаки… почти, - отметил он, увидев темное пятно на дне одного из них.

Хор воплей прозвучал вдали. Кровь Каэла замерзла в венах, но Серочес не тревожился. Он закрыл глаза, вой продолжался.

- Дальше, чем до этого… вопли не такие резкие, вой не такой долгий. Мы их обманули, - он открыл глаз и прошел к Каэлу. Он кивнул острым подбородком за его плечо. – Следи, горное дитя.

Каэл видел берег, который они оставили. Его сердце тревожно билось, несколько гончих примчалось к пещере. Их искаженные тела пропали в тени дерева, но он слышал, как трещала штора из корней.

Каэлу казалось, что они не обманули гончих. Они ведь шли за ними.

- Нужно двигаться.

- Терпение, - пробормотал Серочес.

- Терпение? Сейчас не время для…

- Спать, Мерзости! – прогудел громкий голос.

Каэл закрыл глаза и спас их от яркого белого света. В воздухе зазвучали вопли, угасая до скуления, превращаясь потом в тишину.

Высокий мужчина стоял у неглубокой пещеры, медальон висел в его поднятой руке. Каэл заметил его, а потом свет угас. Он не был уверен, но выглядело так, словно спина мужчины была покрыта волосами.

- Идем, Меченый.

- Куда?

- Почему люди тратят столько времени на вопросы, - прорычал Серочес, - когда ноги легко могут привести их к ответам?

Каэл ускорился.

Они остановились почти на рассвете.

Бейрд проснулся в миле от реки и начал громко возмущаться, что пахнет как мокрая собака. Успокоить его словами не вышло бы, и Каэлу пришлось отключить его силой шептуна.

Они тихо шли еще около мили, насколько это удавалось тихо с бормотанием Бейрда во сне. Каэл пытался услышать за бесконечным потоком его ворчания шум в лесу, крики гончих. Но он толком ничего не слышал.

Наконец, Серочес привел его к ряду деревьев, растущих так близко, что они почти стали стеной. Их темные тени падали на головы путников, ветки скрипели, когда он проходил сквозь них. Каэл обрадовался, попав на другую сторону.

Но радовался он не долго.

Перед ним растянулась большая поляна. Лунный свет гладил промокшую от дождя землю, она блестела, а деревья окружали ее темной стеной. Он посчитал бы поляну красивой, если бы не гора тел в центре.

Тут был какой-то лагерь. Палатки стояли у края поляны, он видел тусклое сияние огня. Но теперь все жители в броне были окровавленной грудой на траве.

Каэл прищурился и, казалось, разглядел голову золотого волка среди темных пятен на одной из туник. Его желудок сжался в тревоге.

- Что люди графа делают в Великом лесу?

- Не знаю, что это за граф, - сказал Серочес, проходя мимо. – Мир людей меня мало заботит, мое дело связано с Мерзостью. Эти мечники встали у меня на пути. Теперь их нет.

Фигура в капюшоне вышла из-за палаток, неся тело солдата на плечах. С кряхтением и толчком фигура сбросила тело на вершину груди. А потом повернулась на Серочесу, скрестила руки и сказала:

- Вовремя.

- Килэй! – Каэл не знал, злиться или радоваться. И он пошел к ней, пригибаясь. – Где тебя носило?

Она махнула на груду тел.

- В основном, здесь. Долго пришлось их аккуратно укладывать.

Он убрал ее капюшон, чтобы посмотреть на нее в полной мере строго, и увидел, что она улыбается. Что-то с ним было не так, он радовался сильнее, чем думал. Он отчаянно пытался сдержаться, но рот вел себя самостоятельно, уголки поползли вверх раньше, чем он успел остановить это.

Килэй рассмеялась.

- Я все еще злюсь на тебя, - возразил он. – Нельзя так постоянно убегать на тайные занятия…

- Тайные занятия?

- Можно хоть говорить, куда ты идешь, - он надулся, когда она снова рассмеялась. – А потом мне надоест это, и ты пожалеешь.