Дерево застонало, но не поддавалось.

Каэл врезался в него еще раз. В этот раз он уже знал слабости дерева. Он знал, куда целиться. Трещины заскрипели под его силой. Он смотрел глазом разума, как они изгибаются, как лук, вопя в панике. Они уже не могли держаться.

Дерево сломалось под его ладонями. Каэл покатился вперед, увидел, как поднимается земля. Он видел узор каменистой земли, быстро перекатился через плечо и вскочил на ноги.

Половина дерева лежала рядом с ним. Слабость была ясно видна на обломанном краю, он не мог сопротивляться. С криком он раздавил ее пяткой.

Гвен ударила его. Ее кулак попал в его челюсть, и он ответил, пригвоздил ее к земле за плечи. Они возились, их удары были полны восторга, тела не ощущали боль. Их вопли распугали птиц с деревьев.

Каэл толкнул Гвен с силой в грудь.

Она врезалась в дерево, его ствол громко затрещал. Вой увял в его горле, верхняя половина дерева раскололась и упала на землю. Он сморгнул взгляд воина и потянулся к ее ранам.

- Ты в порядке?

- Ясное дело, - рявкнула она. Гвен выглядела потрепанно, вставая на ноги, хотя Каэл подозревал, что сам был бы не лучше, если бы его телом разбили дерево.

Он сделал шаг к ней, странное ощущение сковало его. Конечности ощущались… странно. Он уперся на пятку и ощутил каждую нить мышц в голени. Они натянулись вдоль кости, напряглись, когда он сделал шаг.

Они изогнулись от его следующего шага. Они хотели повернуть его ногу под определенным углом, и он позволил. Он не понимал, зачем они так изогнулись, пока его нога не опустилась на камень… пятка попала идеально.

Это имела в виду Гвен, когда сказала, что сила воина защитит его: она была там все время, тихо следила за ним, проявлялась, когда он нуждался в ней больше всего. Теперь он ощущал ее, а, значит, мог ею управлять.

- Теперь я буду меньше спотыкаться, - сказал он. Каэл прошел по кругу, улыбаясь т ощущения мышц. Его сила была скрыта в неожиданном месте. Он не думал, что найдет ее, если бы Гвен не сказала ему ту фразу. – Те слова… это была магия шепота, да?

- Мне надоело смотреть, как ты проваливаешься, - сказала Гвен, стряхивая щепки с туники. – Я подумала, что слова творца помогут тебе сделать шаг.

- Но ты не творец.

- Не творец. То были слова Сезерана. Он был последним Райтом, жившим среди дикарей, и мой отец учил его нашим приемам. Он рассказывал, что Сезеран терпеть не мог мастерить, но это из него порой вырывалось. Порой его слова оживали. Они звенели на всех языках, произносящих их. Звенят и теперь. Дикари уже знали силу воинов, - она ухмыльнулась, - но слова Сезерана заставили нас посмотреть глубже. Он помог нам отыскать истинную силу.

Каэл пытался подавить раздражение. Но, когда увидел на ладонях кучу мозолей, он быстро сдался:

- Тогда почему ты сразу не сказала мне, как ее найти? Почему заставила столько раз упасть?

Она пожала плечами.

- От слов нет толку, если ты не готов их услышать.

Каэл вернулся в Тиннарк под вечер, он нес на плечах первого убитого им оленя.

Это произошло не так, как он представлял. Он не думал, что Гвен бросится к оленям, сломает одному из них шею. Он не думал, что самый большой из них бросится к Каэлу в панике, и у него из оружия будет только камень.

Но, когда он отвел руку и ощутил, как сокращаются мышцы, сдерживая его силу в идеальном напряжении, он не сомневался. Он знал еще до того, как полетел камень, что он победил.

- Поверить не могу, что ты забрал самого большого, - сказала Гвен, сверля его взглядом из-за ног своей лани.

У него был большой олень. Человек мог удобно сидеть между его рогов.

- Если бы ты подождала и не бросилась сразу, мы придумали бы, как поймать больше, - пробормотал он.

Она закатила глаза.

- Я лучше съем меньше, чем буду ждать.

Это было самым смешным, что он слышал. Но, когда он задумался, это показалось правильным.

Они оставили добычу в Зале: мастера займутся мясом для ужина, но Гвен сказала, что он мог взять шкуру и рога, если хотел.

- Можно этим украсить лазарет. Внутри мрачно, - сказала она, хмуро глядя на холм. – Я хочу, чтобы ты сегодня его доделал.

Каэл не возражал. Он столько времени кричал на мастеров, что мог день потратить сам.

Он прибыл в лазарет и увидел, что Бейрд устроил там бардак. Как-то бард нашел, куда Каэл спрятал свой рюкзак, и вывалил содержимое кучей. Теперь он сидел, скрестив ноги, на кровати и держал перчатки из чешуи дракона.

Каэл решил не носить их. Вокруг было слишком много оружия из проклятия дракона, воины постоянно нападали на него. Он решил поберечь их, чтобы не испортить.

- Они особенные, - пробормотал Бейрд. Его перевязанное лицо было повернуто к стене, рот раскрылся от концентрации. Он осторожно водил пальцами по выпуклым частям перчаток, словно гладил живых существ. – Особенные. Очень осо…

- Ладно, хватит, - Каэл забрал у него перчатки и отложил их. – Почему мне нельзя рыться в ваших вещах, а вам в моих можно?

- Ты так разрешил! – рассмеялся Бейрд.

Каэл такого не разрешал. Он хотел это сказать, но увидел в пальцах Бейрда новый предмет. «Атлас путешественника».

Он выхватил книгу из его хватки.

- Это не ваше.

Бейрд недовольно скривил губы.

- Но… но… он мне понравился. Слова говорят со мной голосом старого друга.

- Вы даже их не видите.

- Я их ощущаю! Я покажу, он размахивал руками, пытаясь найти «Атлас».

Каэлу стало любопытно. Он вложил книгу в руку Бейрда, но впился в его запястье.

- Эта вещь мне очень дорога, ясно? Это мое самое ценное сокровище.

Бард-попрошайка удивительно нежно открыл «Атлас» на случайной странице. Его пальцы прижимались к изгибам букв. Они были написаны твердой рукой, без украшений. Хоть они немного выцвели, Каэл видел следы, оставшиеся от пера. Видимо, их ощущал Бейрд.

Его губы тихо двигались, он обводил буквы.

- Ох, я попал прямо в середину «Скарна», да?

Так и было.

- Вы их ощущаете?

Но Бейрд не ответил.

- Найдем начало, - пробормотал он, листая страницы. – Только так мы сможем оценить историю по достоинству. Да, да, с начала…

Каэл хотел закончить крышу лазарета. Но вместо этого погрузился в чтение Бейрда. Одна история за другой сплетались в его голове, им давал новую жизнь голос барда.

Не у всех героев была огромная сила. Может, из-за боя с Гриффитом он уделял этому особое внимание, отмечал, как герои перехитрили врагов, чтобы не биться.

Дело было не в том, что он не мог его одолеть. Он не хотел. Одно дело бросать камень в грудь оленя, но бить Гриффита он не собирался. Должен быть способ, при котором он ему не навредит…

- Я сберегу это со своими сокровищами, - сказал Бейрд, прижимая «Атлас» к груди. – С остальными великими вещами. Не переживай, юноша, я сберегу его, - он ушел, ощупывая стены, пока не скрылся в кабинете.

Каэл тяжко вдохнул, посмотрев на незаконченную крышу и увидев, что уже почти закат. Он запихал свои вещи в сумку, шаркая. Он поднял перчатки из чешуи дракона и покрутил их в руках.

Они были сложной текстуры: легкие, но очень твердые, одновременно бугристые и гладкие. Чешуйки сидели на руке удобно, проветривались. Но могли разбивать мечи. Даже Гриффиту было бы сложно…

Вот оно.

- Бейрд, идем! – завопил Каэл. – Пойдем ужинать, пока я не начал думать логично.

- На это требуется мало усилий, юноша. Куда сложнее думать правильно, - пропел в ответ Бейрд.

Каэл все же смог вытащить барда-попрошайку и отправиться на ужин. Его разум был переполнен мыслями, он едва помнил, как открыл тяжелые двери.

Зал был полнее, чем прошлой ночью. Каэл заметил, что мастера добавили пару новых столов в прямоугольнике. Люди за ними были не в мехах, без краски, а в грубой одежде, как у жителей Тиннарка.

- Народ с нижней части горы.