Ян убрал руку с живота Аори, когда она отключилась, перестала реагировать на прикосновения ненавистью, уже окрашенную тонами сумасшествия. Через силу он заставил себя подняться, накинуть загодя приготовленный халат и неторопливо, вразвалку, отправиться в безопасную, лишенную острых предметов и изнасилованных девушек спальню. Туда, где мягкие подушки и теплые одеяла обещали самый лучший, самый комфортный отдых полному приятной усталости телу.

– И снова здравствуйте! – едкий голос прозвучал над головой, и Аори со стоном открыла глаза.

Две мохнатые ступни, украшенные мощными когтями, нетерпеливо притопывали. Конечно, не сами по себе, хотя на Грани и такому зрелищу удивляться не стоило. Вверх уходили кривые лапы, согнутые в обратную сторону в коленях, переходили в толстые ляжки и остальное, вкупе составляющее известного Аори волколака.

– Не понял, – Веррейн недовольно наклонил голову и вытянул морду. – Ты чего это опять в разобранном виде? Где тушка?

– Я пыталась, – она сплюнула, но песок все так же скрипел на зубах. – Не вышло.

– Вставай?

Он действительно спросил, а не приказал, и протянул темную лапу, предлагая помочь. Аори без особого страха ухватилась за нее и встала.

Синяя ткань плеснула по босым ногам – платье, которого в реальности на ней давно уже не осталось.

– Связи готовы, – Веррейн медленно обошел ее кругом, разглядывая что-то, видимое ему одному. – А ты опять здесь. Хрень полнейшая. Не похоже, что тебя держит на изменение.

– Зато у меня снова две руки, а не четыре, – она хрипло рассмеялась и помахала ладонями в воздухе. – И змея уползла. Хотя четырьмя руками ее держать куда удобнее. Не знаю, что бы я с ней делала. Говорят, надо откусить ей голову, а если попадется ядовитая?

Веррейн натурально захлопал ресницами, и Аори впервые заметила, насколько они густые и жесткие.

– Ты не видел?

Она изобразила ладонью, как ползает змея.

– А… Оль… Оленяшка, у нас уже кончились места в клубе психов. Что это с тобой?

– А кто еще в клубе? Кто на троне сидит? Кто местный король или Глава Арканиума?

– Боги, они же аватары сути, – Веррейн подозрительно принюхался. – Не стремлюсь с ними общаться и тебе не советую. У нас тут очень маленькая разница между богами и демонами. Ты что, напилась?

– Меня напили… А бра качалось. Представляешь? Или я качалась…

С тихим воем волколак запустил в неадекватную собеседницу маленький зеленый шарик, сам собой возникший в ладони. Она и не подумала уворачиваться – стояла, глупо улыбаясь, и изображала руками широкие волны.

Кусочек изумрудного пламени влепился прямо в лоб, и Аори свела глаза к переносице, пытаясь его разглядеть. Она постояла так несколько секунд, а потом обхватила себя за плечи, ссутулилась, будто пыталась свернуться в клубочек.

– Зачем, ну зачем?

– Да ты б с ума сошла. А то я не чую, что пьянство ни при чем. Ладно, раз-два, шаг шире, идем на выход.

– Я не могу. Не выгоняй, пожалуйста. Или…

– Никаких или. Отправишься обратно, как миленькая, и, будь добра, разберись, что твое тело блокирует.

– Я не могу убрать то, о чем не имею никакого представления.

– Сама не замечаешь, когда твои силы резко опадают, а ты перестаешь ощущать мир?

– Не знаю, – она пожала плечами. – Я проснулась такая же, как и была.

– Ты должна чувствовать хоть что-то на Астрали, ты же одаренная! Видеть изменение, отзываться на него!

– Разве что в парке, когда меня от демона защищали. Ну, и та дымка.

– И никаких толчков дара при сильных эмоциях? Странно. То есть, тебя пробило только при инициации, когда ты находилась в зоне блокированной магии и под контролем. Нет, полнейшая хрень. Тебя не могли контролировать круглосуточно.

Она с силой растерла лицо, заправила короткие волосы за уши. Ноготь царапнул мочку, и Аори замерла, обожженная внезапной догадкой.

«Сиэ все знала…»

– Веррейн… А ты знаешь, что такое контрольные браслеты?

– О… Браслеты, – облизнулся он, похабно ухмыльнувшись. – Какая интересная мысль…

Аори едва заметно приподняла бровь, и волколак, перехватив вырвавшийся мыслеобраз, и вовсе расхохотался.

– Нет, моя маленькая извращеночка, нет! Я про расчлененку, ммм…

– Они могут влиять на тело?

– Элементарно. В них закладки из обсидиана, как и в большинстве штуковин для контроля силы. А что, тебя таки украсили? Не уверен, что это помогло.

– Значит, если их не снять, ничего не выйдет?

– Вообще без шансов, как ни старайся. Но я впервые слышу, чтобы их надевали вне Арканиума. Совсем от лап отбились, дятлы… Давай, оленяшка, крутись и освобождай тяпки поскорее.

– Зачем?

– Во-первых, я заколебался прыгать по Грани вслед за твоим огоньком. Во-вторых, дар постепенно выгорает. Еще немного – и ты не сможешь сюда попасть. Не сможешь завершить инициацию и стать изменяющей.

Аори медленно подняла взгляд.

– Что это такое – быть изменяющей?

– А ты что, ничего не замечаешь? Потоки сил вокруг?

Он удивленно повел лапой.

Послушно оглянувшись, она недоуменно пожала плечами.

В этот раз Грань предстала в виде простирающихся, насколько хватало глаз, руин. Целый город, напоминающий Астраль множеством колонн… точнее, того, что от них осталось. Каменные блоки развалились, раскатились в стороны, между остатков стен высились груды булыжников.

Одно из зданий сохранилось лучше других. Собор, составленный из одних стрельчатых арок, высился на рубленой скале неподалеку. Камень стен мерцал изнутри мрачным багровым светом, едва заметно, будто остывающая лава. Матово-черные колонны вокруг здания выпустили каменные корни, плотно впились в почву, будто живые деревья. Три или четыре ряда выходили далеко за пределы собора. Ветви-отростки, выходя из колонн, тянулись друг к другу, срастались и переплетались, формируя каменный свод. Крайний ряд накренился, и только узорные переплетения удерживали его над обрывом.

Небо затягивали тучи, поливая землю странным подобием дождя. Редкие багровые хлопья пепла порхали в воздухе, гасли, стоило им опуститься на камни, и снова разгорались, когда редкие, сильные и горячие порывы ветра выдували их из облюбованных мест.

Каждый вдох дарил глоток пересушенного, мертвого воздуха, и он пах жжеными пряностями.

Серо-черно-багровый мир, сухой и пыльный… Какие еще потоки?

– На что они похожи?

– Ну ты что? Как разноцветные нити или ручьи, зависит от интенсивности… Вот, вот, вот…

Он словно дергал невидимые Аори струны в воздухе, но она так ничего и не увидела.

– Кошмар, – резюмировал Веррейн. – Ну хоть зверушек увидишь?

Наклонившись над одной из щелей в стене, он гаркнул туда всей мощью звериной глотки. Стая черных мотыльков, крупных, с ладонь, выпорхнула оттуда и заметалась вокруг. Аори подставила ладонь, и одна из бабочек послушно уселась, трепеща крылышками, готовая в любой момент сорваться и исчезнуть.

– Что это?

– Тонкие, – Веррейн дернул носом. – Так, обрывки разумов… Неопасны и совершенно бесполезны. Всего и могут, что летать.

– Она теплая… Я думала, тут одни демоны. А их можно приручить?

– На кой?

– Ну а все-таки?

– Научишься видеть потоки – сможешь подкармливать энергией. Их и в реальности полно, просто без жрачки не воплощаются. Да и с ней – ненадолго. Я знал одну изменяющую, которая таким баловалась. Никогда этого не понимал.

Аори поднесла к лицу ладонь с тонким, принялась рассматривать на просвет его крылышки. Кажется, внутри мерцали багровые нити, изящные и почти незаметные, как прожилки молодых листьев.

– Сиэ. Она умела обращаться с существами Грани. Где она сейчас?

– Без понятия. Но рыжая, в отличие от Каллике, ерундой не страдала, а брала демонов и выжимала их до капли.

– Каллике? – удивилась Аори. Кажется, этого имени она раньше не слышала.

– Неужели тебе не изложили мою скромную биографию?

– Постой, это та изменяющая, которая…