С короткой дистанции "яки" сбили ведущий самолет врага. Второй проскочил место схватки и стал набирать высоту. Его мгновенно поймал в прицел командир звена истребителей, и обломки разваливающегося в воздухе "мессера" полетели к земле.

Вражеские самолеты повернули назад. Два "яка" бросились преследовать фашистов, а два продолжали выполнять основную задачу, защищая штурмовики.

Возбужденных, разгоряченных боем летчиков встретил заместитель командира полка по политчасти гвардии майор Мелкий. Он попросил Каштанкина задержаться, чтобы побеседовать, как он выразился, о важном деле.

- О штурмовке знаю, - сказал он. - А как взаимодействовали с истребителями?

- Отлично! Истребители - настоящие герои! Погнали "мессеров" - пятки у тех засверкали.

- Что вы мне одному, всей эскадрилье об опыте последних боев надо бы рассказать!

- Хорошо, подумаю, - не сразу ответил майор.

- Вот до вечера и подумайте, или поручение не нравится?

- Да нет... Чем богат, тем и поделюсь. Знания и опыт - дело наживное.

Вечером многие летчики и техники пришли в клуб на беседу.

- Почему мы выиграли утренний бой? - начал без предисловия Каштанкин. Прежде всего потому, что штурмовики и истребители умело применяли оружие, друг друга поддерживали огнем и маневром. Война - сложный труд. Я не оговорился - труд. Успеху в бою предшествуют изучение техники, тактики... Чтобы еще выше поднять боевой дух летчиков, - продолжал Каштанкин, - на взлетно-посадочную полосу вынесли знамя части, и каждый летчик поклялся не щадя своих сил бить врага. По-моему, взлетно-посадочное "Т" - это не только место взлета и посадки, а буква с огромным значением. С нее ведь такие слова начинаются, как товарищ, традиции, труд...

Авиаторы встретили слова Виктора Николаевича аплодисментами. Они все гордились боевыми делами и штурмовиков, и истребителей - своих собратьев по оружию пилотов и техников полка.

Майор рассказал о тактике передовых экипажей, понимающих сердцем небо и самолет - свое боевое оружие...

У каждого самолета, как у человека, своя судьба. Одна машина служит долго, налетает много часов, украсится звездочками, по числу одержанных летчиком побед. Другая, не набрав и часа летной жизни, погибает в бою. Но судьба самолета всегда в руках летчика и техника. Выше летное искусство пилота, мастерство техника - дольше живет машина. И в полете она опирается не только на подъемную силу крыла, но V на плечи авиамехаников, техников, оружейников, мотористов. Истина эта известная, и все-таки нет-нет да возникают среди авиаторов разговоры, подобные тому, который шел однажды в кабинете майора Мазуренко после полетов.

Майор Каштанкин докладывал командиру полка о своем вылете, отметил удачные действия молодого летчика, высокие летные качества машины, а о работе техников почти ничего не сказал. Инженер по эксплуатации, недовольно мотнув головой, заметил, что нельзя забывать техсостав.

- Да ведь среди летчиков немало молодых, а технический состав, вашими заботами, опыт хороший имеет, там все нормально, - возразил Каштанкин.

- Так вот, "вашими заботами", - повторил нараспев инженер. - О техниках, значит, - наши заботы, - о летчиках - ваши? Так, что ли?

- Я понял, товарищ инженер-майор, на что намекаете. "Летун" на всем готовом выскочит в воздух на сорок минут, ему честь и хвала. И награды повыше и отдыха побольше, - сказал Каштанкин и посмотрел на Мазуренко, словно ища поддержки.

Но командир полка не спешил высказывать свое мнение.

- Не совсем так. Роль летчика никто не отрицает, он главная фигура в авиации, но о тех, кто на земле победу кует, тоже надо вспоминать почаще, стоял на своем инженер полка.

- Это в вас техник говорит!

- А в вас - летчик. Тяжелые бомбы кто под плоскости подвешивает? Пушки кто заряжает? С мотором кто в любой мороз возится? Кто рацию настраивает и приборы проверяет? Парашют укладывает кто?

- Все так, что дальше?

- Не о вас конкретно речь. Некоторые летчики свысока на техников смотрят, говорят, что их дело летать. Так-то оно так, но помочь бы иногда могли, - горячился инженер, слегка хлопая рукой по лежавшему на колене планшету.

- Оставьте планшет в покое. Я вас понял. Хотелось бы летчиков поприжать, чтобы побольше технической части помогали?

- В чем-то можно бы и побольше помогать!

- Знаете же, когда вылетов много, прилетаешь, как выжатый лимон. Наземной работой можешь только на кровати заниматься, - заметил Виктор Николаевич.

- Но бывает и полегче, - снова возразил инженер-майор.

- Бывает.

- Думаю, друг друга вы поняли, - вмешался, наконец, командир полка. Старая истина, что летает не летчик, а экипаж, да всегда новая. Давайте-ка поактивнее в этом направлении работу поведем.

- Товарищ майор, в экипаж по штатам входит и техник самолета, - уточнил инженер.

- Конечно же, я и его имею в виду, - сказал Мазуренко. - Летает не летчик, летает экипаж, - еще раз повторил он. - А для сплочения экипажей давайте для начала оформим стенд о их боевой работе. Ведь в самом деле, техники подготовили машину, летчик слетал, выполнил задание, но какой ущерб нанесли врагу, техники знают слабо, по отрывочным рассказам летного состава. А ведь летчик о себе не всегда расскажет.

- Конечно, - заметил Каштанкин, - один может наговорить, что Геринга сбил, из другого, кроме обычного "все нормально", слова не вытянешь...

- Я с политработником и фотоспециалистами поговорю, - подвел итог разговору Мазуренко, - а вы посмотрите, что еще для улучшения воспитательной работы можно сделать.

...Увеличенные фотографии запечатлели яркую картину разгрома вражеских войск: искореженные взрывами бомб автомашины и танки, разбитые реактивными снарядами зенитные орудия, горящие транспортеры. В клубе полка, где стоял стенд, слышались возгласы одобрения и похвалы "илам", отечественному оружию, летчикам.

Когда фотоснимки были рассмотрены, скорее, изучены, политработник тут же побеседовал о содружестве летчиков и техников. Снова и снова повторял он, что в полете самолет, летчик опираются не только на подъемную силу крыла, но и на их - техников - плечи и благодаря этому шире у него становятся крылья, сильнее оружие, зорче глаз.

Говорят: "Сто лет глядел бы на дело рук своих", имея в виду созидание, но сейчас летчиков и техников радовал нанесенный ущерб врагу, и каждый понимал, что уже не стрелять больше этим сожженным танкам и орудиям, не бороздить воды потопленным кораблям и ^удам, не топтать нашу священную землю убитым гитлеровцам.

16

Перед штабом выстроился полк. Каштанкин впервые видел в сборе весь личный состав известного в морской авиации 7-го гвардейского. Командир полка Герой Советского Союза гвардии майор А. Е. Мазуренко поздравил личный состав с 26-й годовщиной Красной Армии и Военно-Морского Флота и зачитал приказ Верховного Главнокомандующего, в котором подводились итоги боевых действий против немецко-фашистских захватчиков. "Свыше года, - говорилось в приказе, - Красная Армия ведет победоносное наступление, громя армии гитлеровских захватчиков и сметая их с Советской земли". Подчеркивалось, что Красная Армия выиграла летние сражения 1943 года и развернула победоносное наступление 1943-1944 годов. Фашистская Германия оказалась поставленной на грань катастрофы. В приказе отмечалось, что воины Армии и Флота, партизаны проявили чудеса героизма.

В памяти Каштанкина встали те, кто своей жизнью завоевывал победы, о которых говорилось в приказе, ушедшие в бессмертие боевые друзья: таранивший и утопивший вражеский тральщик Кротевич, летчик Щербинин, который направил свой горящий штурмовик на "мессер". Их было немало, славных соколов, что погибали, но побеждали.

Он считал в строю полка и тех, кто служил в нем, нес ему славу, а ныне сражался в других частях: Героя Советского Союза Е. Н. Преображенского, когда-то в прошлом командира этого полка (человека, водившего балтийские бомбардировщики бомбить фашистскую столицу Берлин), Героя Советского Союза Н. С. Степаняна (впоследствии дважды Герой Советского Союза), Героя Советского Союза Н. В. Челнокова (вскоре он стал командиром штурмовой авиадивизии, куда входил 7-й гвардейский полк, был удостоен звания Героя Советского Союза дважды) и других, пусть менее известных летчиков.