Звездолет накренился, когда Ферус Олин уронил его на правый борт. Осколочное поле было усеяно сброшенным за борт космическим мусором и мелкими астероидами, которые могли всосаться тебе в двигатель быстрее, чем ты успеешь сказать «ой». С этим он мог управиться. Если только руки его прекратят потеть.

За осколочным полем лежал Коррибан, – средоточие могущества древнего Ордена ситов. «Источник зла, который по-прежнему зазывает зло на встречу с собой», сказал однажды Оби-Ван Кеноби. Когда Ферус достигнет на корабле его внутренней атмосферы, он тут же ощутит вздымающуюся вокруг себя темную сторону Силы.

Ферус сам решил прилететь сюда, ввел дополнительные координаты в навикомпьютер – но все же складывалось такое ощущение, что решение было принято помимо его собственной воли. Словно бы его подцепил и тащил вперед притягивающий луч.

Почему я делаю это? Зачем?

Это не имело смысла, разве что тот заключался в том, чтобы пробрать его до костей.

Лишь несколько дней назад Оби-Ван взошел на вершину горы на Беллассе чтобы отыскать его. Ферус был ничем не примечательным человеком, заурядным ветераном Войн клонов, бойцом сопротивления и беглым имперским заключенным. Затем явился Оби-Ван, и вскоре он уже уклонялся от охотников за наградой и обнаружил себя втянутым в самое пекло гражданских войн, не говоря уж об открытии для себя того факта, что Галактика находилась в руках ситов.

Вот так он теперь и жил, снова став джедаем. А Оби-Ван ушел, чтобы найти уединение среди бант на Татуине.

Он даже и джедаем не был. Не совсем. Он был учеником Сири Тачи, когда покинул Орден. Он чувствовал Силу, но обращаться с ней с той же быстротой, с той же безупречностью, было нелегко.

Он направлялся на Корусант с Внешнего кольца, чтобы разведать слух о джедае-заключенном, когда на ум ему пришла идея воспользоваться Коррибаном в качестве заправочной станции.

Он никогда и не говорил, что был умным джедаем.

Что-то звало его. Побуждение испытать себя, возможно. Ему необходимо было увидеть, с чем он может столкнуться. Даже проблеск темной стороны на Коррибане скажет ему больше, чем когда-либо могли это сделать слова Оби-Вана.

Он миновал осколочное поле и взгляду его неожиданно открылся Коррибан; багряные облака затмевали его поверхность, семь лун блистали белизной кости. Он бывал здесь и прежде, еще учеником. Он припомнил чувство у себя в животе, навроде тошноты от чего-то приторного, как будто во рту был гнилой фрукт.

Позади Феруса возник его тринадцатилетний попутчик – Тревер Флюм.

– Жутковатые. Эти облака…

– Цвета крови.

– Цвета боли, – промолвил Тревер.

Ферус мельком глянул на него. Тревер повидал многое за свою короткую жизнь. Имперцы убили всю его семью. Если у боли есть цвет, Треверу он известен.

Им дали разрешение сесть в Дрэшде. Космопорт располагался в центре плато, представляя собой всего лишь кучу безобразных построек под металлическим небом. Ферус направил корабль на посадочную площадку, заходя медленно и неторопливо.

– Можем мы теперь все обсудить, о, храбрый вождь? – поинтересовался Тревер. – По твоим и Вана словам, ситы кошмарно скверные парни с устрашающей злобной силой. И ты хочешь подзаправиться на их личной стоянке?

– Это входит в планы, – ухмыльнулся Ферус. – Мы надолго не задержимся.

Тревер взъерошил рукой свои голубые волосы.

– Мы и так слишком надолго задержались, – пробурчал он.

Снаружи уже поджидал имперский офицер.

– Никакого доступа в Дрешдэ. Только экстренное пополнение горючего. Оставайтесь на своем корабле.

– Прелестное приветствие, – сказал Тревер, когда офицер удалился.

Ферус осмотрел все без внешнего того проявления, – старая джедайская техника. Посадочная площадка и ангар были недавно расширены: он разглядел новый феррокрит, пластинами уложенный рядом со старым, подогнанный спешно, с буграми и ямами, и уже растрескавшийся и выжженный из-за большого трафика. Ангар трещал по швам от имперского транспорта и потрепанных звездных крейсеров. Чумазые пилоты копошились над своими кораблями, а имперские офицеры важно сновали туда-сюда. Повсюду были боевые дроиды. Ему показалось, что большинство из них уже вышло из строя.

Он почувствовал, как будто бы что-то коснулось его плеча, но никого рядом не оказалось. На коже у него выступила испарина, скатившись вниз промеж лопаток. Темная сторона Силы была так могущественна здесь, что казалось, висела в воздухе подобно влаге. Он помнил и это чувство тоже. И голоса.

Поначалу они были очень тихими: ты думаешь, что это легкий ветерок, пока не замечаешь, что никакого ветра нет и в помине. И слова не исходили от людей вокруг него. Они были внутри, настойчивые и легкие, словно ласкающие его влажные кончики пальцев.

Призраки ситов шептали ему на ухо, унося его страхи, раздавая свои темные посулы.

Ты думаешь, что потерял Силу, но мы можем обучить тебя. Ты будешь лучше, чем прежде. Ты потерял все; мы вернем тебе это. Мы можем дать тебе все… все, что ты имел, и все, чего ты хочешь… просто останься и присоединись к нам…

– Ферус? Ты как?

– Порядок.

Голоса – это еще куда ни шло. Теперь Ферус заметил и своеобразную особенность звука в ангаре. Был ли дизайн взлетно-посадочных полос, ангаров, или низкие навесы, причиной тому, что голоса вторили эхом? Что бы это ни было, это придавало звуку галлюцинирующее свойство. Шаги, которые, как ты думал, приближались, на самом деле удалялись. Голоса, которые, как ты думал, раздавались позади тебя, на самом деле звучали спереди. Лендспидер, который, как ты думал, вылетит из-за угла, так и не показывался.

Так что, когда сзади послышался голос, но женщина возникла перед ним, Ферус удивился.

Она обвела посадочную площадку холодным голубым взором. Затем набросила на плечи роскошную накидку и прошествовала в его направлении, сопровождаемая высокопоставленным имперским офицером.

Ферус небрежно завел назад руки и натянул на голову капюшон, скрывая свое лицо.

– Немедленно доставьте меня в Долину Темных Повелителей, – пройдя мимо сказала она офицеру.

– Ты ее знаешь? – спросил Тревер.

– Дженна Зен Арбор. Самая разыскиваемая в Галактике преступница до Войн клонов. Выдающийся ученый, которая разработала лекарства от болезней, истреблявших целые народы.

– Мило.

– А еще она ввела этим народам вирус, убив тысячи, прежде чем вмешаться, чтобы их спасти. А сама тем временем набивала цену.