– Да, – утвердительно отвечает Слава. – Авторитет надеется, что его скоро продвинут.

Продвинут откуда? Куда? Это не имеет никакого смысла. Ветер проносится мимо моей головы, и я опускаюсь ниже. Не знаю, почему мне так страшно. Это всего лишь Дмитрий. Он никогда не обижал меня.

Но мое чутье подсказывает, что мне нельзя быть пойманной. Что все, что произойдет сегодня, я не захочу увидеть.

Мы оказываемся на складе. Здесь очень темно, но дрожащие уличные фонари проливают достаточно тусклого света вдоль заброшенной стоянки. Бетон наполовину разворочен, так как строительство было начато, а затем заброшено на полпути. Я не знаю, где мы находимся, и холодный ветерок щиплет мою кожу.

Дмитрий и Слава оставляют грузовик со мной в кузове, и мой инстинкт говорит мне, что они понятия не имеют о моем местонахождении. Я не вижу их, поскольку они выходят из моего поля зрения, но могу слышать, как их ботинки со стальным носком ступают по гравию. Их шаги неторопливые и размеренные, не такие осторожные. Кажется, что они просто тянут время.

– Куда Виктор его дел? – спрашивает Дмитрий в нескольких футах от меня.

– Привязал к столбу, – отвечает Слава, и наступает пауза. – Там.

Я хочу домой. Я боюсь. Это кошмар, я знаю это, и изо всех сил стараюсь не закричать. Щипаю себя за голые руки, но не вскакиваю в своей теплой, удобной кровати. Все-таки я на жестком, ребристом полу грузовика, слушаю, как удаляются шаги Славы и Дмитрия.

Что случится, если они меня поймают?

«Дмитрий никогда меня не обидит», – обещаю я себе, но слова звучат как-то невесело, даже в моей голове. Никогда бы не подумала, что Дмитрий поедет куда-то посреди ночи, заниматься непонятно чем.

– Ты, гребанный стукач, – раздается рычащий голос Славы, он использует слова как английские, так и русские. Он, вероятно, на расстоянии тридцати футов от меня, но я могу услышать звук кулака, врезающегося в тело. Кто-то хрюкает от боли, и я прикрываю рот руками, чтобы подавить крик.

Что Дмитрий здесь делает? Почему они избивают этого мужчину?

Несмотря на то, что я прожила с Дмитрием и Ребеккой уже более трех лет, мой навык русского язык по-прежнему не так хорош. Они редко говорят на нем в моем присутствии, а когда делают это, то я мало что понимаю.

Раздается еще один звук, кулак попал во что-то мясистое, и я поджимаю под себя ноги. Понятия не имею, сколько времени мы уже тут находимся, теряясь в звуках ругательств, криков и ударов рук и ног.

А потом голос, который я не узнаю – Антон – начинает причитать совсем на другом языке. Он мягче, чем русский, более лиричный.

– Pieta![2] – кричит он, и я не могу понять, это французский язык или, возможно, итальянский. – Пощадите! Пощадите!

Пинки прекращаются, и голос Дмитрия рычит.

– Ты должен был принести нам информацию о своем боссе, а не сделать наоборот!

Парня еще сильнее пинают ногами, и мне интересно, может ли кто-нибудь нас услышать. Может ли кто-нибудь появиться и спасти этого человека от страданий. Я представляю его всего в синяках, ушибах, рыдающего и извиняющегося.

– Они собирались убить мою жену!

– Я собираюсь сделать кое-что похуже, – клянется Слава, и я могу сказать, что он говорит это всерьез.

Что происходит? Дмитрий и я живем в огромном доме, у нас есть все, что мы могли когда-либо хотеть. У моего отца было столько денег, что он не знал, куда их потратить, и как только Ребекка вошла в его жизнь, деньги были всем, что она в нем видела. Но мы с Дмитрием никогда и ни в чем не нуждались.

Так почему же он находится на парковке с человеком, который клянется совершить что-то ужаснее, чем убийство жены этого парня?

Я просыпаюсь в холодном поту, уставившись в потолок. У меня не было этого кошмара несколько лет, но судя по тому, что я видела и слышала, он имеет смысл, ведь последнее время мои мысли крутятся вокруг этого.

Особенно после того, как я взглянула на Славу и поняла, что тот отсидел в тюрьме, когда стал оказывать покровительство от лица русской мафии.

У меня мутит в желудке, и я не знаю, что делать. Мне нельзя доверять Ребекке. Понятия не имею, какой информацией она владеет, но она никогда не заботится обо мне. Она просто держала меня в доме до восемнадцатилетия, чтобы почувствовать себя мученицей после смерти отца.

Единственный человек, к которому я могу пойти – это Дмитрий. Это означает, что мне нужно проглотить свою гордость и попытаться заставить его открыться мне. Никаких игр, больше никакого хождения вокруг да около.

Он должен мне все рассказать, или я могу пригрозить ему…

«Чем, Сара? Походом в полицию? Или тем, что он попадет в тюрьму?» – я качаю головой. Понимаю, что не стану этого делать, особенно если Дмитрий работает с мафией.

«Возможно, это не то, чем кажется», – пытаюсь убедить я себя, но знаю это напрасно. Он связан со Славой, и из компании Дмитрия пропадают деньги, теперь нет никаких сомнений, что эти два события связаны между собой. Я просто никак не могу собрать их воедино.

Я надеваю какие-то джинсы и чистую футболку. Сейчас два часа ночи, но мне плевать. Это не может больше ждать. Я схожу с ума, и если не могу в этом разобраться, то Дмитрий поможет мне. Просто заставлю его признаться, скрыв тот факт, что Ребекка наняла меня.

Но не странно ли, что новый бухгалтер заметил некоторые нарушения и сам приехал доложить о них своему боссу?

Я не успеваю об этом подумать, потому что уже выхожу из дома. Моя соседка по комнате уже спит, я быстро иду пешком до метро, пока ночь окутывает меня, словно одеяло. Я люблю ночь. Понятия не имею почему. Знаю, что должно быть страшновато, гулять в два часа ночи в одиночестве, но меня наполняет умиротворенность.

Безмятежность.

Иду к теплу тоннеля метро и жду следующего поезда. Я узнала, где находится новый дом Дмитрия – не далеко от офиса – из почтового конверта с адресом, который он оставил на своем столе. Я опускаюсь на пластиковое сидение, и мне интересно, как сильно он разозлится на меня за то, что я его разбужу.

Если Дмитрий вообще дома.

Блин, сейчас два часа ночи, суббота, в конце концов. Что делать, если его нет?

«Что, если он с кем-то?» – от этой мысли моя кровь вскипает, и, кажется, будет немного правильным прервать его, если тот не один. Волна ревности проходит через меня без моего на то разрешения.

«Он твой сводный брат, Сара. Ты не должна так реагировать, если он кого-то найдет». Умом я понимаю, что это правильно, но это не помогает моему беспокойству, и поездка внезапно кажется такой длинной.

«Я просто переживаю о том, во что он ввязался», – пытаюсь напомнить себе, но теперь, когда мысль о другой женщине с ним застревает в моей голове, то все остальное просто перестает иметь значение, кроме паранойи, что ему на меня плевать.

От метро до дома Дмитрия идти недалеко, хотя с каждым шагом мое беспокойство лишь подкрепляется. Мне стоит просто развернуться. Просто забыть об этом сумасшедшем деле. Я потрясена воспоминаниями о том, что Дмитрий и Слава сделали с тем парнем, но это не повод будить его посреди ночи.

Уверена, что это все полная хрень. Трусиха. Мне нужен предлог, чтобы развернуться и притвориться, что ничего не произошло.

Я захожу в большой холл многоквартирного жилого комплекса и оказываюсь немного напуганной присутствием здесь охраны.

«О нет», – я вздрагиваю внутри.

Я представляю, как подхожу к его двери, врываясь без приглашения, и застаю его врасплох. Каким-то образом я забыла, что Ребекка дала мне пинка под зад и забрала все деньги моего отца, но Дмитрий – генеральный директор и все еще греховно богат.

Особенно, если замешан в том, о чем я думаю.