— Что? — спросил он, пытаясь понять о чем она, черт возьми, говорит. При чем тут Саманта? Он совершенно забыл об этом.

— Откуда ты знаешь?

Она наконец посмотрела на него, но ее зеленые глаза ничего не выражали.

— Я подошла как раз в тот момент, когда она спросила тебя. И я решила подождать, пока она не уйдет, чтобы заговорить с тобой.

Ченс чувствовал себя виноватым, совершенно не понимая почему. Он свободен. И ему можно разговаривать с другими девушками. Но он не хотел встречаться с Самантой, тем более когда это вызывает такое разочарование у Дженни.

— Я просто забыл, что у меня были планы с моей лучшей подругой.

— Ты откажешься от свидания ради меня?

Он кивнул, наклоняясь ближе к ней.

Внезапно телефон Дженни издал сигнал, и они оба буквально подпрыгнули. Дженни вытащила его, и, глядя на экран, скривила лицо.

— Это оповещение, — сказала она. — Скоро обед.

— Тебе нужно возвращаться домой? — Ченс не хотел чтобы она уходила. Он хотел, чтобы она снова на него посмотрела и, может быть, прикусила губу.

— Ага. Мама хочет, чтобы мы всегда все собирались на ужин. Традиционное время в кругу семьи.

Наверное, это классно, — с горечью подумал парень.

— Тогда поехали.

Уезжая, он продолжал смотреть на их Место, украдкой кидая взгляды в зеркало заднего вида. Наблюдал, как все меньше и меньше становилось оно, и чувство спокойствия, обретенное там, рассеивалось. Ченс хотел запомнить это ощущение, удержать его.

Это место может стать их убежищем в полном безнадежности городе.

* * *

У Дженни хороший дом. Не супер особняк или что-то такое, а простой двухэтажный дом с бело-зелеными ставнями и милой отделкой — все, что нужно для счастливой семьи.

— Не хочешь зайти на секундочку? — внезапно спросила Дженни.

— Но у тебя родители дома, — запротестовал он. Девушки обычно не приглашают его, когда родители дома.

— Мама, — Дженни поправила его непринужденно. Она протянула руку к нему и сжав его плечо сказала, — пойдем.

Он опустил взгляд на то место, где они касались друг друга. Они вообще трогали друг друга до этого? По крайней мере не кожа к коже.

— Хорошо, — согласился он.

Внутри ее дом выглядел так же уютно, как и снаружи. Их встретила милая прихожая с маленьким столиком и лестницей. Перед нижней ступенькой лежал симпатичный коврик, а на стене висели несколько картин. Ченс не смог упустить того, что ни на одной фотографии не было мужчины. Гостиная, в которую Дженни неторопливо зашла была слева, с большим креслом, расположенным справа от входа. Ченс следовал за ней, заметив длинный бежевый диван и коробку с игрушками в углу.

— Как ты видишь это гостиная, — сказала Дженни. — На этом диване я провожу сериальные марафоны бесчисленное количество часов, смотря Баффи — истребительницу вампиров. На приставном столике стоит телефон, которым я никогда и не пользуюсь. В коробке — игрушки, с которыми моя сестра Джесса играет в течение дня, — Дженни указывала на каждый предмет, рассказывая о них голосом гида.

Дальше она провела его в кухню совмещенную со столовой, которые разделялись посередине высокой барной стойкой. В кухонной зоне все блестело и сверкало, а в столовой стоял лишь большой деревянный стол, за которым сидела стройная женщина. Куча бумаг, разложенных перед ней, была похожа на счета.У нее были длинные кудрявые каштановые волосы, как у Дженни, только тоньше.

Когда они вошли, женщина подняла взгляд.

— О, привет.

Дженни проигнорировала ее.

— За стойкой я сижу с ноутбуком и с тоской смотрю на задний двор, желая положить конец этому миру. А за тем столом я обычно объедаюсь. Ах, ну и конечно сейчас за ним сидит женщина, которая родила меня.

— Дженнифер, что ты делаешь? — спросила женщина. Небольшая улыбка заиграла у нее на губах. Она не могла оторвать глаз от Ченса. Он уже привык к этому. Он был именно тем парнем, которого мамы совершенно не хотели видеть в комнатах своих дочерей. Интересно, а она подумала уже над тем, что у него скорее всего есть какие-то скрытые мотивы.

— Провожу Ченсу экскурсию, Мам, — ответила Дженни.

Мама Дженни смотрела то на него, то на свою дочь.

— Может быть, Ченс хотел бы остаться на ужин? Мы хотим заказать тако.

Он хотел остаться. И он уже почти согласился, прежде чем остановить себя.

— Я не могу…,— начал он, но Дженни перебила его.

— Это было бы круто, — сказала она, обернувшись и смотря на Ченса с надеждой, — друзья никогда не оставались со мной на ужин раньше.

Ченс был ошеломлен. Никогда? Даже когда он был младше, у него на ужин оставались один или двое друзей. Разумеется, это было до тех пор пока его родители еще стыдились ссориться на глазах других людей.

Дженни протянула руку и схватила его за рукав.

— Мы закончим осматривать дом, пока мама будет заказывать еду.

И прежде чем Ченс осознал что происходит, его уже увели из кухни и потянули на второй этаж. Они были уже на середине лестницы, когда мама Дженни позвала их спуститься вниз снова.

Вот и все, — подумал Ченс. — Ей неудобно, что я тут.

— Дженнифер, — женщина выглядела удивленной, будто не могла поверить тому, что происходит. — Можешь разбудить Джессу, пока вы будете наверху? Помоги ей умыться перед ужином.

Дженни скривилась.

— Почему Джек не может это сделать? — она указала на Ченса. — Видно же, что у меня гость.

Мама пригвоздила ее взглядом.

— Ладно, — согласилась Дженни, — я сделаю это, но буду жаловаться все время. Так громко, что это будет слышно везде, и вам придется это слушать.

Мама отмахнулась от нее.

— Я буду работать в наушниках, чтобы не слышать тебя.

Коридор на втором этаже бледно-голубым с белыми плинтусами. Ченс насчитал пять дверей.

— Там дальше комната моего брата, — рассказывала Дженни, указав на дверь украшенную плакатами Майнкрафт.

— Ему двенадцать и он просто тихий ужас.

— Да, двенадцатилетние мальчики обычно такие, — сказал Ченс, вспоминая себя в двенадцать.

На следующей двери были пастельно-желтые цветочки и приклеенный рисунок феи. Сама фея и большая часть листка были просто закрашены темно-фиолетовым.

— Это комната Джессы. И она еще не научилась аккуратно раскрашивать без этих дурацких черточек, — сказала Дженни, — ей четыре.

— А вот это комната моей мамы, — она указала на простую белую дверь.

— Правда тут одна ванная, что не так уж и плохо, потому что внизу есть еще одна. По крайней мере, я не всегда должна делить ее с Джеком.

Осталась последняя дверь такого же белого цвета, как и ее мамы. Единственным украшением на ней была старая медаль, висящая на дверной ручке.

— Чемпионат по Квиз Болу в пятом классе, — сказала Дженни в ответ на его вопросительный взгляд.

— У нас была кошка, и она каждый раз прокрадывалась в мою комнату. И я начала вешать медаль, чтобы услышать, когда она будет входить.

Ну разумеется, она звякала, когда ее толкали.

У Дженни испортилось настроение.

— Была, но папа увез ее с собой, когда переезжал. Ну и чисто технически, она была его.

Комната Дженни была довольно простой: персиковые стены и очень мало постеров. В углу около окна стоял белый книжный шкаф, полки провисали в нем ото всех книг, которые она на них сложила. С одной стороны стоял белый стол с зеркалом и двуспальная кровать с другой. Кровать была выкрашена в белый цвет с металлическим каркасом, который закручивался в сложное изголовье и изножье со столбиками. Краска местами отслаивалась, обнажая металл, скрывающийся внутри.

— О чем ты думаешь? — спросила Дженни, нервно окинув взглядом свою комнату.

Ченс перевел взгляд с нее на спинку кровати и обратно.

— У тебя кровать принцессы, — удивленно сказал он.

— Вообще-то нет, — сказала Дженни, вставая рядом с ним. — Если бы у меня была кровать принцессы, то был бы еще и балдахин. Можешь поверить, я умоляла его мне купить.

Комната олицетворяла Дженни: ночи, проведенные за учебой, а дни за чтением, то, как она прикусывает губу или тот фырк, который она издает когда очень сильно смеется. Эта комната стала еще одним маленьким шагом, который позволил ему узнать Дженни лучше.

— Дженнифер, — позвала ее мама снизу. — Я не слышу никаких жалоб, а ужин уже скоро будет тут. Джесса сама себя не разбудит!

Дженни двинулась к двери.

— Нам стоит пойти, — сказал он.

В комнате у Джессы было темно, но девочка уже не спала. Она сидела на полу в центре в костюме феи и рисовала что-то в раскраске.

— Джесса, солнышко, пора ужинать, — мягким голосом сказала Дженни, приближаясь к девочке.

Малышка посмотрела на старшую сестру и высунула язык.

— Нет!

— Да ладно, я знаю что ты проголодалась, — Дженни потянулась к ней, но девочка оказалась быстрее. Она вскочила и побежала вокруг сестры прежде, чем Дженни успела пошевелиться. — Вернись сюда. Нам надо помыть с тобой руки.

Но малышка ускорилась, врезалась в Ченса, которого не заметила в темноте, и упала на пол.

Дженни с Ченсом резко задержали дыхание, ожидая что раздастся плач. Удивительно, но этого не произошло. Вместо слез малышка посмотрела на Ченса своими зелеными глазами, прямо как и у старшей сестры, и ткнула маленьким пухлым пальчиком в его лицо, крича:

 — Каасавчик!

 Ченс смотрел на девочку в замешательстве.

— Что она говорит? — спросил он у Дженни, но та лишь сгибалась от смеха, глядя на Джессу, продолжающую указывать пальцем и кричать “Каасавчик!” все снова и снова.

В конце концов девочка вскинула обе руки в воздух и воскликнула:

— Вверх!

— Что мне делать? — отчаянно спросил Ченс.

— Она хочет, чтобы ты поднял ее на руки, — сквозь хохот все-таки сумела сказать Дженни.

— Но я не хочу!

— В этом вопросе решаешь не ты, Ченс.

Дженни все еще смеялась над случившимся, когда они спускались вниз. Ченс нес Джессу на руках, а та обвивала его шею своими пухленькими ручками. Мама Дженни уже была за столом с коробкой тако, а перед ней сидел темноволосый мальчик. Они оба открыли рты при виде этой троицы на лестнице.

— Но Джесса никогда никого не любит! — воскликнула мама Дженни, рванув к ним, чтобы забрать дочь у Ченса.