— Не могу поверить, — добавила она, когда Джесса попыталась вернуться к Ченсу вновь крикнув “каасавчик”!

В доме было шумно и суматошно, все пытались рассесться: Джесса села на свой стульчик, Ченс напротив Джека, а Дженни заняла место между Ченсом и мамой. Они вели непринужденную беседу, шутили и многим делились друг с другом.

Ченс чувствовал себя странно, когда, кладя себе добавку, наблюдал за семьей сидящей перед ним. У него никогда не было этого тепла, он никогда не сидел за столом и не ужинал со своей семьей. Его родители обычно ели в гостиной или своей комнате, а детей заставляли сидеть за столом. Он не знал, что семьи действительно устраивают такие ужины, где спрашивают у детей, как прошел их день и, кажется, действительно считают важным выслушать ответ.

А, ведь, они и его приняли. Мама Дженни задавала ему вопросы и действительно интересовалась ответами. Джесса все еще пыталась привлечь внимание Ченса и кидалась кусочками котлеты, а Джек вроде даже не совсем ненавидел его.

Ченс хотел этого. Ему хотелось, чтобы эти моменты (то, как мама Дженни вытирает соус с лица Джессы, в то время, как Дженни громко и заливисто смеется над чем-то, что сказал ее брат) запечатлелись в его памяти. Возможно, однажды Ченс вытащит это воспоминание, и оно согреет его в холоде дома его семьи.