Прошло восемь лет…

«Это были лишь исполнители, посредники, никчёмная вошь, но кто стоит за ними? Кто?»

За окном вечерело. Артем устало прикурил сигарету, ожидая свою чашку кофе. Пальцы теребили платиновую зажигалку, лишь этот невольный жест выдавал его сегодняшнее нервное состояние.

Обычная пятница, ничем непримечательный день, двадцать третье. И кошмарное событие восьмилетней давности, все же оставившее после себя отголоски, несмотря на солидный срок давности. Именно этот день стал точкой отсчета совершенно иной жизни.

Официант принес кофе, к которому Старков даже не притронулся.

Стрелка часов перевалила за одиннадцать, и зал наполнился живой музыкой.

– Скучаешь? – послышалось из-за спины, от чего Артем лениво обернулся. Перед его взором красовалась длинноногая брюнетка, с ярким макияжем и в коротком платье, цвета венозной крови.

– Исчезни, – он говорит это спокойно. Немного тихо, только вот, весь тот подтекст, который он вкладывает в слова, обрамляя их леденящим кровь взглядом и жестким оскалом, брюнетка понимает сразу. Радость и вульгарность ее глаз, сменяются диким страхом, от чего она, нервно улыбается, спеша уйти отсюда, как можно дальше.

– Не пугай моих красавиц, – усмехнулся подошедший.

– Рома, скажи своим подопечным, чтобы они стороной меня обходили… не люблю шлюх.

– Они и так тебя шарахаются все, даже легенды у нас тут ходят. Что Артем Викторович, с потусторонним миром связан, в демоны тебя записали. Старый, взгляд у тебя, говорят, недобрый, – усмехнулся Рома, хозяин мужского клуба со скромным названием «Наслаждение».

Артем вскинул бровь, кивая на стул, чтобы Ромка не стоял у столика, аки истукан.

– Рад за них и их потустороннюю просвещённость.

– Да ладно тебе, чего не весел?

– День дерьмо.

– Ну это бывает, это поправимо. – Роман махнул рукой, и в считанные секунды у столика возник официант. – Нам виски, два по сто пятьдесят.

– Не пью сегодня.

– Тёма, – Рома, ухмыльнулся пододвигая стакан,– че, как баба-то?!

Старков перехватил руку мужчины, сжимая его запястье, так, что невольно можно было услышать хруст кости. Рома напрягся, расплываясь в ненавистно-доброй улыбке.

– Я тебе сказал, не пью,– процедил сквозь зубы, отталкивая от себя Ковригина.

– Да понял, понял я, – резко встал со стула, желая убраться в свой кабинет. – С*ка,– бросил шепотом, уже возле лестницы.

– Катись, – Старков вытащил из кошелька пару купюр и кинул их на стол.

У машины он вновь закурил, потому что нервы сегодня были не к черту. Каждый звук, слово. Все сегодня раздражало и без того вспыльчивое сознание. Повернув ключ в зажигании, мужчина со скрипом шин, стартовал с места, уносясь в ночь улиц.

Темнота, сегодня казалась по-особенному темной. Непроглядной и слишком оглушающей. Лишь подрагивающий оранжевый огонек, отравляющей жизнь сигареты, был сродни лучу солнечного света сегодня.

Квартира его встретила пустотой, такой же, как и та, которая уже давно затаилась в его душе. Скинув кожаную куртку, мужчина кинул ее на стул в кухне. Взгляд замер на фото, висящем на стене. Аленка. Губы растянулись в улыбке, а после та угасла, как планета, которая попала в черную дыру.

Он в свою попал уже давно. Восемь лет назад.

Минутное сожаление, отчаяние и точка. Плотно сжатые губы.

Грузно побрел в спальню, выключая за собой свет. Пальцы медленно пробегали по стене, преследуя собственную тень. В комнате, он упал на огромную кровать. За окном ветер трепал еще не опавшую листву. Тонкая полоска луны тускло освещала спальню.

Подрагивающие от ветра ветви деревьев, качались из стороны в сторону, отражая свои пугающие тени на стене. Мужчина прикрыл глаза, погружаясь в сон. Этот день выжал из него все силы. Только пару часов назад вернулся в город. А так целые сутки дороги. Час у могилы и пару часов у ее родителей. Он делал так из года в год, все еще чувствуя свою вину.

Но утро, как и всегда, поменяло реалии. Будильник поднял его в шесть, когда только начало восходить красное солнце.

– Здравствуй, милый человек! – Артем улыбнулся, усаживаясь в кресло.

– И тебе не хворать. Зачем приперлись? Мы, по-моему, давно обговорили, факт того, что вам здесь не рады.

– Да мы тоже не с великим удовольствием, но дела вынуждают.

– Какие у нас с тобой, Старков, могут быть дела, не смеши?!

– До сегодняшнего вечера никаких, пока один «прекрасный» человек не оказал нам с тобой медвежью услугу.

– Ты сейчас о чем? – Мужчина смутился, переводя взгляд на Рагозина. – Я чего-то не знаю?

– А он по ходу реально еще не в курсе, – Миха хмыкнул, переглядываясь с Артемом.

– Что происходит? – все больше раздражался Григорян.

– Груз, за который мы с тобой так радели… сперли сегодня.

– Что значит сперли? – Тимур нахмурил брови, все еще непонимающе смотря на эту парочку.

– Вот глупый человек, – Миха хлопнул себя по ноге.

– Тихо, – Артем медленно встал с кресла, равняясь с Григоряном, – час назад в порту произошло вооруженное ограбление, был вывезен весь груз с прибывшей баржи, в ней же была и наша «посылка».

– Это не просто ограбление, да?

– Какой догадливый. Конечно. Все было идеально спланировано: ограбление, вывоз всей баржи… Не заподозрить, что нужен был именно наш контейнер… если бы не одно НО...

– Какое?

– Мы успели засечь засранцев и даже нашли контейнеры, за чертой города… Не важно… так вот, во многих были очень ценные вещи, но они конечно же, не тронуты, а вот нашей «посылки» там не оказалось. И ты ведь понимаешь, что случайным ворюгам, будет просто невозможно реализовать такое количество нашей собственности, – как можно корректнее излагал Старков, не имея привычки называть данные вещи своими именами. – А вот теперь, делай выводы. – Тёма хлопнул мужчину по плечу, тихо рассмеявшись.

На долю секунды в кабинете повисло молчание, а потом его сотряс крик, громкий, яростный.

– И какого х*я, ты твою мать ржешь? Нас на бабки кинули, на большие бабки! – Григорян схватил со стола бутылку, делая большой глоток янтарной жидкости.

– Тише. Не сотрясай зря воздух. Мы что бабки не отобьём? – закурил, медленно вдыхая терпкий дым. – Сейчас нам нужно найти заказчика, а дальше – дело техники, – задумчиво выдохнул, сжимая пальцами подбородок.

– Что предлагаешь?

– Не дергаться.

– У меня товар из-под носа увели, а ты говоришь – не дергаться,– проорал мужчина, в какой-то момент, переходя на армянский.

– Тише, джигит, тише. Товар не только твой был. Догадываюсь я, кто это провернул. В общем, схема такая…

Вера кинула в чашку два кубика сахара, принимаясь тщательно те размешивать.

– Сто лет тебя не видела, – Аля расплылась в улыбке, отпивая коктейль. Ярко-красные диванчики, на которых они сидели, изредка поскрипывали от неловких движений.

– Гном мой, а я-то как.

– Как съездила?

–Отлично, так у мамы хорошо, не представляю, как вновь буду здесь уживаться, – сцепила пальцы, упираясь локтями на стол. – Хорошо, что ты позвонила, не хочу домой ехать. Сейчас начнется…

– Да, семейка у твоего папика сумасшедшая. Ирочка ваша и бабка – фашисты настоящие, – зеленоглазая залилась смехом.

– Алька!

– Да так и есть. Одни нравоучения – джинсы драные, ногти длинные, ходишь не так, ешь, пьешь… Скоро вообще скажут: зачем дышишь?

– Я уже не обращаю внимания. Привыкла, им лишь бы повод найти, любой.

– А я тебе уже год говорю, съезжай от них!

– И куда по-твоему? – Аля скривила недовольную моську.

– Ко мне, куда еще. Ты меня иногда удивляешь.

– Я подумаю.

– Ну-у-у, как всегда. Ты в выходные придешь на наше шоу посмотреть? Я солирую.

– Шоу. В клубе? На шесте? – поддела, улыбаясь.