Как и обещала доктор Кэллоуэй, темп показа фотографий ускоряется. Одна за другой фотографии появляются так быстро, словно я просматриваю книжку с движущимися картинками. Вскоре цвета сливаются воедино, и я перестаю понимать, где заканчивается одна фотография и начинается следующая.

У меня начинает кружиться голова. Такое ощущение будто я на американских горках и вагончик сейчас сделает головокружительную петлю. Желудок переворачивается. Кажется, меня сейчас стошнит.

— Хватит, — прошу я. Фотографии перелистываются все быстрее. — Я сказала хватит.

Доктор Кэллоуэй останавливает показ на нашей с Уэсом фотографии, но мой разум никак не может затормозить. Он усиленно цепляется за все воспоминания, словно голодный хищник вгрызающийся в свою жертву. Сердце бешено бьется. Я с трудом собираюсь с силами и делаю глубокий вдох. Чувствую себя в ловушке, словно вокруг меня медленно сжимаются стены.

Я погружаюсь в воспоминания, становясь меньше с каждой секундой, в то время как фотографии увеличиваются в размере, медленно окружая меня. Кабинет доктора Кэллоуэй затуманивается. Она продолжает говорить, но я не в состоянии разобрать ни слова.

В ушах начинает звенеть, я ничего перед собой не вижу. Чувствую, как теряю связь с настоящим и погружаюсь в прошлое. Моя нынешняя одежда растворяется и я оказываюсь одета в хлопковое летнее платье. Волосы блестят и кожа начинает сиять. Кожу овевает ветерок. Эвелин растворяется прямо на глазах. Я тянусь к ней, но уже слишком поздно… я и сама исчезла.