И чтобы ударить по Чубайсу и Немцову, депутаты должны сначала обрушить почти любимого и родного Черномырдина. Именно родного — такого же тяжелого, косноязычного, обремененного советским аппаратным прошлым, как и многие из них. Черномырдин устраивает всех думцев: с ним легко работать главам фракций, он готов на непринципиальные уступки и поблажки, он предпочитает торговаться, а не рвать контакты и конфликтовать в открытую. Он такой уютный и домашний в своем синем шлафроке, так доверчиво делает брови домиком (отсюда, наверное, и название фракции). Он совсем не похож на двух вертких и кусачих бесенят — одного рыжего, другого курчавого, что укрылись в его урчащем чреве. Он не меньше, чем депутаты, ненавидит своих сожителей по “Белому дому” и охотно готов подыграть думцам, стремясь хотя бы ослабить позиции своих первых замов. Притворяясь простаком, он “случайно” публично унижает их, культивирует народную ненависть к прячущимся за его широкой спиной кровососам. Черномырдин не желает роспуска Думы и готов вечно водить депутатов на крючке мелких и крупных поблажек, создавая для штатных оппозиционеров теплые места в различных советах и советиках, комиссиях и постоянно действующих совещаниях . А много ли еще нужно тем, кто хочет спокойно встретить старость?..

Чубайс и Немцов выглядят обеспокоенными накалом всеобщей ненависти. Понимая, что депутаты не посмеют тронуть Черномырдина, они сначала лишь презрительно комментировали усилия противников: “Что-то у них там не клеится”. Потом тон их выступлений стал ниже, появились даже не характерные покаянные интонации. “Молодые реформаторы” явно не боятся Думы самой по себе. Просто затянувшийся кризис подрывает их международный престиж, столь важный для запланированной на ближайшие месяцы широкомасштабной торговли остатками российского достояния. Так же слабеют позиции вице-премьеров в государственном аппарате — в чиновничьих играх они еще сильно уступают своему шефу. Однако эксперты утверждают, что Чубайс уже занят активным строительством властной вертикали “под себя”, и по работоспособности, а также логичности принимаемых административных решений, значительно превосходит премьера. Возможно, эти качества и позволят ему взять реванш, если только в новый политический расклад не ворвется президент, оторвавшийся от засолки или заклеивания окон на зиму…

Александр БОРОДАЙ

Николай Анисин

Два лорда после охоты дремлют у камина. Один открывает глаза и, не шевелясь, молвит: “Сэр, мне кажется, у вас горят носки”. “Сэр, — отвечает другой, не размыкая век, — вы хотите сказать: горят сапоги?” “Нет, сэр, сапоги уже сгорели”.

Члены российской “палаты лордов” — Совета Федерации — университетов в Кембридже и Оксфорде не заканчивали и на своем заседании 15 октября, обсуждая “горящий” вопрос, — столкновение Думы с правительством — почтительностью в обращении друга к другу не блистали.

Председатель СФ, выпускник Мичуринского плодоовощного института Егор Строев, однажды, например, так апеллировал к палате: “Ребята, нельзя же в пропасть головой нырять”. Никто из седых членов СФ не возмутился развязностью председателя. Никто не попросил его уточнить: почему в пропасть нырять нельзя именно головой? А другим местом можно?

Манерами и умением говорить на родном языке российские “лорды” не походили на лордов английских. Но нисколько не отличались от них в невозмутимом восприятии происходящего. У большинства граждан страны сапоги давно сгорели и уже догорают носки. Сэры из СФ, они же — начальники территорий, бок о бок живущие с миллионами босяков, прекрасно это видят и ясно понимают — кем распаляется пожар нищеты. И что же?

15 октября , когда всем в Совете Федерации было известно, что оппозиция в Думе ставит вопрос о недоверии правительству и его разорительному курсу реформ, “палата лордов” принимает обращение к нижней палате: “Мы разделяем озабоченность депутатов Государственной думы положением дел в стране, ходом и результатами экономических реформ и поддерживаем предложение о проведении совместных “круглых столов”. Как это перевести с канцелярского языка на язык нормальный?

Да, господа-товарищи из Думы, реформы правительства и президента губительны для народа. Но премьер, вице-премьеры и министры, которые эти реформы проводят, — несмышленые и наивные люди. Они не ведают, что творят, и поэтому их надо не гнать прочь из правительства, а надо садиться с ними за “круглые столы” и совместно вразумлять.

За данные бредовые, по сути, умозаключения проголосовало 129 “лордов”. И только 6 — высказались против. Значит ли сей факт, что абсолютное большинство членов СФ окончательно потеряло собственное лицо и способно лишь пресмыкаться перед Ельциным и его правительством?

Мэр Москвы Лужков за диалог с творцами разрушительных реформ не голосовал — он покинул зал заседаний перед тем, как СФ начал обсуждать обращение к Думе. Президент Татарстана Шаймиев предложил вместо рекомендаций о диалоге дать оценку текущему моменту. Что происходит? Что делать? Кто виноват? Глава законодателей Камчатки Машковцов внес резолюцию: поддержать намерение Думы, выразить правительству недоверие.

В Совете Федерации нет полного единомыслия. В нем есть и верные сторонники Ельцина с Чубайсом, есть и их яростные противники. Но первые не ратуют за осуждение оппозиции в Думе, а вторые не требуют “крови” правительства, потому что и тем, и другим нужна в сей момент стабильность в государстве.

Большинство начальников территорий на своей шкуре чувствует провалы реформ и рост недовольства населения. Большинство их наверняка подумывает о том, чтобы возглавить народный протест против реформ. Но каждый из них при всем том вынужден думать, как выжить его территории сегодня, как не допустить в ней распада всей системы жизнеобеспечения.

Оказавшись перед альтернативой: или конфликтовать с творцами реформ, или, утопая, попытаться ухватиться за соломинку — Совет Федерации выбрал последнее, проголосовав за предложенный Строевым текст: давайте все жить дружно, давайте усадим за “круглые столы” нанятых Западом волков-реформаторов и ходоков от российский овец.

Николай АНИСИН

Николай Михайлов

Верхушка КПРФ в минувшую субботу решала на пленуме: какой должна быть линия поведения партии осенью-зимой?

Решала, но ничего не решила. Не решила потому, что внутри единой по форме верхушки — ЦК — нет единства. Как нет его и внутри всей партии.

КПРФ беременна расколом. Признаки этого проявлялись на пленуме по разным поводам.

Член ЦК Светлана Горячева сложила в своем выступлении оду Зюганову. Член ЦК Татьяна Астраханкина доказывала, что Зюганов как лидер партии исчерпал себя. Кто из двух дам завоевал на пленуме больше поклонников, не установлено. Но обе они не остались без одобрительных взглядов.

Разное отношение к председателю ЦК — не главное, что разделяет верхушку партии. Главным предметом спора на пленуме был вопрос о взаимоотношениях с властью.

Из доклада Зюганова на октябрьском (1997 г.) пленуме ЦК КПРФ: “Отказывая правительству в доверии, мы тем не менее не намерены оставлять ситуацию в подвешенном состоянии. Потому настаиваем на том, чтобы текущие и перспективные государственные дела стали предметом забот “большой четверки”, трехсторонней бюджетной комиссии и “круглого стола” с участием всех ветвей власти, профсоюзов и общественно-политических организаций”.

Из того же доклада на том же пленуме: “Определить главной задачей всех организаций партии и их руководящих органов на осенне-зимний период подготовку и проведение Всероссийской политической стачки в поддержку требований смены социально-экономического курса и создания правительства народного доверия”.

Как мы видим, Зюганов и ближайшее его окружение, с которым он готовил доклад, полагают, что партия может и сидеть за “круглым столом” с Ельциным и Чубайсом и одновременно бить по ним кулаком политической стачки. Часть же членов ЦК считает, что эти две задачи несовместимы, ибо переговоры с властью лишают партию права звать людей на улицу и отрезают ее от энергии народного протеста.