Меридит резко повернулась к отцу.

– Забываешься, вероятно, ты! Я-то прекрасно помню о наших плачевных обстоятельствах. – И она вновь, разъяренная, обратилась к незнакомцу: – Да, у нас нет денег! И, как вы, должно быть, видите, продавать нам тоже уже нечего! – Меридит быстро обвела рукой разоренную комнату. – Так что угрожать моему отцу бессмысленно.

Девушка гордо вскинула свой точеный подбородок, отчего углы рта Джайреда Блэкстоуна слегка дрогнули. Мокрая как мышь девица защищает своего предателя-отца – вот это спектакль! Вода текла с Меридит буквально ручьями, а капли с растрепавшихся кудрей сделали мокрым ее лицо.

Джайред даже чуть было не поведал этой сумасшедшей подлинную причину своего появления здесь, что, впрочем, ее-то уж никак не касалось. Однако, поскольку лорд Альфред представил его как своего друга, ему оставалось только пожать плечами и сказать:

– Я здесь вовсе не для того, чтобы взимать с вашего отца деньги, и уж тем более не для того, чтобы угрожать ему.

В это время – как всегда неожиданно – ослепительно сверкнула молния, и через несколько мгновений стены старого дома потряс мощнейший удар грома. Меридит совершенно не к месту вдруг подумала, что голос незнакомца, такой глубокий и уверенный, оказался гораздо приятнее, чем этого можно было ожидать.

– Тогда зачем же вы здесь? – Вопрос был почти неуместен, и девушка решилась задать его лишь с единственной слабой надеждой – подловить незнакомца на какой-нибудь лжи.

Но тот совершенно спокойно ответил:

– У нас с вашим отцом есть одно общее дело, и к деньгам это не имеет ни малейшего отношения.

– Вот видишь! – почти с победой в голосе произнес Альфред. – Ты горячишься по пустякам. Мистер Блэкстоун действительно мой друг.

– Друзья не крадутся в дом под покровом ночи и не носят с собой пистолетов! – парировала Меридит, ибо подозрения касательно этого незнакомца все еще не оставляли ее. Да и вид его, по правде говоря, не внушал особого доверия.

– Бывает, Мерри, бывает. К тому же мистер Блэкстоун – наш гость и в этом качестве заслуживает гостеприимства и вежливого обращения, о чем я, кажется, и сам совершенно позабыл. – С этими словам Альфред дернул шнур старого дверного колокольчика. – Тарстон покажет вам вашу комнату.

– Благодарю вас, но думаю – это лишнее. Если мы сможем сейчас же покончить с нашим делом, то я сразу уйду.

– Не говорите ерунды! Погода ужасная, да и ситуация не совсем благоприятна для обсуждения наших вопросов. – Альфред едва заметным движением глаз указал гостю на дочь, которая все никак не могла оторваться от созерцания незнакомца, словно пыталась прочесть на его лице разгадку какой-то тайны.

В ответ Джайред решительно поднялся с места, намереваясь закончить с обменом денег на требуемые сведения как можно скорее и даже, если понадобится, потребовать выслать эту девчонку из комнаты, но что-то в поведении старого лорда вдруг тронуло его сердце. Человек, которого он готов был презирать, неожиданно вызвал у него прилив симпатии своим искренним желанием всеми возможными способами оградить дочь от проникновения в свою постыдную тайну…

Он нехотя пожал плечами и поспешил покинуть библиотеку вслед за пожилым понурым слугой.

– Отдайте Тарстону свою одежду, он высушит ее над огнем. Не стоит ходить в мокром, когда на улице так зябко.

Джайред на секунду замешкался в дверях и хищным внимательным взглядом еще раз осмотрел девушку – от ее мокрого лица до лужицы, образовавшейся под маленькими тупоносыми башмачками.

– Может быть, вы позаботитесь и о своей дочери, прежде чем последствия ее шалостей приведут к болезни?

– Я не шалила, я… – но тяжелая дверь красного дерева уже закрылась за незнакомцем, и он так и не услышал пронизанных гордостью объяснений Меридит.

Девушка постояла еще некоторое время, не сводя глаз с того места, где только что находился незваный гость, и пытаясь удержать начинавшуюся дрожь. Только теперь она почувствовала, как холодно в этой полупустой комнате с едва натопленным камином.

Скинув плащ, Меридит подошла к огню и вытянула над жалким пламенем руки. Затем со вздохом повернулась к отцу:

– Ну теперь-то ты скажешь мне наконец правду?

– Мерри! – Отец произнес ее домашнее имя с той беззащитной протяжной нежностью, которая так веселила ее в детские годы, а теперь вызывала лишь раздражение.

– Опять какие-то денежные аферы? Опять все в том же духе? Ведь ты же совсем недавно заявил мне, что продажа маминых драгоценностей покрыла все самые неотложные долги! – Меридит осторожно тронула золотой медальон на шее – одно из немногих украшений, избежавших пока еще жадных лап кредиторов, – и в который раз удивилась своей собственной наивности.

– В последний раз говорю тебе, что мистер Блэкстоун появился здесь совсем не из-за денег, – тон Альфреда мгновенно перешел с лести на раздражение. – К тому же мы оба отлично понимаем, что их отсутствие тотчас же перестанет представлять из себя проблему, едва лишь ты соблаговолишь принять предложение лорда Чадвела.

Меридит вздрогнула, и гнев с новой силой охватил ее. Она обернулась как раз в тот момент, когда ее отец опрокидывал в себя очередную порцию мадеры и вновь наполнял стакан. Ах, как много могла бы она напомнить ему, упрекнуть, обидеть, – но это, как всегда, не привело бы ни к чему. Смущенный и расстроенный, отец снова пообещал бы ей бросить свою скверную привычку и пообещал бы искренне, но через неделю все опять пошло бы по-старому. Лорд Альфред не умел держать слова.

И вот теперь это привело к тому, что единственным их спасением от нищеты должен стать брак Меридит с человеком, годящимся ей чуть ли не в дедушки.

Медленно, стараясь не вспылить и удержать рвущиеся наружу упреки, Меридит взяла плащ и направилась к дверям.

– Мерр-иии…

Ноющий голос отца еще долго стоял у девушки в ушах, пока она не дошла до столовой, где обычно обедали слуги.

Тарстон и его племянница, такая же круглая и старая, возились над уютно мерцавшим очагом, тихо переговариваясь. При появлении юной хозяйки никто из них даже и не подумал встать, но, когда она заговорила, все тут же поспешно разбежались по своим местам.

– Где ты поместил гостя, Тарстон? – Меридит не решилась назвать незнакомца по имени, чтобы не возбуждать в слугах излишнего любопытства. Эта парочка, оставшаяся от некогда огромного штата Банистер-Холла, и так большую часть своего времени проводила не в работе, а в бесконечных сплетнях.

– В королевской комнате, ваша милость, – нехотя ответил Тарстон, выковыривая грязным пальцем пепел из старой глиняной трубки.

– Вот только там грязно, – хихикая, добавила Белинда, поудобнее размещая на стуле свой могучий зад. – Меня же не предупредили, что будут гости.

– Вот и славно, Белинда. – Меридит уже было намеревалась уйти, но вдруг заметила на спинке одного из стульев плащ ненавистного Блэкстоуна, повешенный для просушки. Она тут же повесила рядом свой.

Поднимаясь по широкой и гулкой лестнице, девушка решила первым делом зайти к себе, зная, что хотя и мало надежды на то, что камин затоплен, но все же там можно переодеться и даже, быть может, вытереть полотенцем волосы, упрямо падающие ей на лицо.

Да, сменить платье и согреться просто необходимо, особенно если потом собираешься во что бы то ни стало выведать секрет этого таинственного незнакомца. Однако, дойдя до длинного темного коридора, ведущего в королевскую комнату, Меридит внезапно изменила решение и поспешила к тяжелой, обшитой дубовыми панелями двери, гадая, знает ли гость о том, что занимает апартаменты, в которых когда-то ночевал сам король Джеймс II. Девушка, впрочем, не сомневалась, что старый болтун Тарстон непременно поведал мистеру Блэкстоуну эту романтическую историю, ибо, если и был от нерадивого слуги какой-то прок, то он заключался единственно в уникальном знании им всей истории Банистер-Холла.

И в какое же недоумение должен был привести гостя контраст между славной историей этой комнаты и ее запущенным нынешним состоянием! Впрочем, может быть, после лицезрения библиотеки гость уже более ничему не удивится…