Его внешний вид и вид грузовика, который он водит, далек от образа правильного парня, который разгуливает по улицам в форме и управляет патрульной машиной.

Я сажусь в кабину грузовика и пристегиваюсь. Забравшись внутрь, перед тем, как отъехать, он проверяет зеркала и все слепые зоны.

— Куда мы едем? — спрашиваю я, когда мы поворачиваем на шоссе.

А в ответ грубое молчание от бездушного мужчины на водительском сиденье.

Отлично. Все равно я не хочу с ним разговаривать.

Я наклоняюсь и включаю радио. Адам тянется и выключает его.

— Какого черта? — выкрикиваю я.

— Не люблю слушать музыку, когда за рулем, — отвечает он, глаза на дороге.

— Легко отвлекаешься? Не можешь делать несколько дел одновременно, мистер Крутой Коп: — дразню его, но по его взгляду вижу, что он не любит, когда его дразнят. — Да и ладно, мне нужно наверстать упущенный сон. Разбуди меня, когда мы приедем.

Я откидываюсь на сиденье, поднимаю ноги на приборную панель и закрываю глаза. Мое лицо повернуто к солнцу, лучи светят на меня через окно, когда теплая рука потирает мое бедро, заставляя икры моих ног покрыться мурашками от того, как пальцы проходятся по моей коже. Мои глаза резко открываются. Когда я поднимаю взгляд, Адам качает головой.

— Обувь прочь с приборной панели, — его рука тянет мою ногу, заставляя ее упасть на пол.

Я опускаю другую ногу, а затем снимаю обувь. С самодовольной улыбкой на лице, возвращаю ноги на приборную панель, откидываюсь назад и закрываю глаза.

Кажется, ему нечего сказать о моих ногах в носках на панели, и я не собираюсь открывать глаза, чтобы узнать, беспокоит ли его это.

Может я проспала пять минут, а может и пятьдесят. Когда меня трясут за плечо, я не имею об этом представления.

— Мы на месте, — говорит Адам и вылезает из машины.

Потирая глаза, я широко зеваю, и смотрю в окно. Понятия не имею, где мы, черт возьми, находимся. Все, что я вижу - это открытое поле с тремя домами на разных этапах строительства. Один - фундамент для дома. Следующий - дом с сайдингом и окнами, но нет крыльца или ступенек, чтобы можно было войти. Последний, кажется, почти законченный дом с темной деревянной террасой спереди и белыми колоннами, обрамляющими переднее крыльцо.

Я надеваю кеды и проверяю свое отражение в зеркале козырька. Мои бледно-голубые глаза слегка покраснели от недостатка сна, но, учитывая, что прошлой ночью я спала всего четыре часа, выгляжу я довольно хорошо. Выйдя из машины, я наслаждаюсь долгим потягиванием.

Адам впереди меня идет к дому в центре. Следую за ним и останавливаюсь, когда мы добираемся до рабочего в футболке «Дома для всех душ». Делаю еще один шаг вперед, так что технически оказываюсь перед Адамом.

— Привет, мужик! — парень посылает Адаму восторженную улыбку и протягивает руку.

Они обмениваются одним из этих очень братских рукопожатий, включающих толчки грудью о грудь и похлопывание по спине.

— Вижу, ты привел добровольца, — говорит парень, когда видит меня.

— Это Лия, — Адам кивает на меня. — Ее привлекли к общественным работам. На сто часов.

Парень свистит сквозь зубы.

— Черт. Что ты сделала?

— Я ничего не сделала.

— Выпила и села за руль, — вставляет Адам.

Изо всех сдерживаюсь, чтобы не вцепиться ему в горло.

— Лия, это Тоби Кефлер. Он помогает управлять «Домами для всех душ».

Я все еще зло смотрю на Адама, когда Тоби тянется вперед и говорит:

— Рад познакомиться с тобой, Лия. Неважно, по какой причине, мы рады, что ты здесь.

Несмотря на раздражение, которое ощущаю из-за поведения Адама, я вежливо улыбаюсь Тоби. Он высокий и худой, с лохматыми волосами каштанового цвета и добрым лицом. Он напоминает мне Рори О'Тула, парня, с которым Сьюзен была прошлой ночью.

Качаю головой при мысли о прошлой ночи. Такое чувство, что это было лет десять назад. С тех пор много чего произошло.

— Пойдем, — говорит Адам, говоря мне, но смотря в сторону. Он входит в дом, не потрудившись помочь мне подняться, ступенек-то нет.

Оказавшись внутри, я сразу же чувствую запах опилок. Воздух наполнен крошечными частицами, и слышен громкий звук циркулярной пилы, которую использует парень в углу. Внутренняя сторона стен демонстрирует электрические провода, медные и белые пластиковые трубы, которые необходимо установить.

Я поворачиваюсь и вижу оранжевую футболку Адама, который поднимается по лестнице. Тоже иду вверх по лестнице, и, вместо того, чтобы последовать за ним по коридору, захожу в комнату, заставленную деревянными балками и с большой кучей гипсокартона на полу. Двое парней работают молотками, и я пользуюсь моментом, чтобы оценить прекрасные образцы, размахивающие этими самыми молотками. Я бы не возражала, если бы один из них так упорно потрудился надо мной…

— Кхе-кхе.

Покашливание привлекает мое внимание. Поворачиваю голову к Адаму, который смотрит на меня, подняв брови, выглядывающие из-под солнцезащитных очков.

— Думаю, нам лучше начать в другой комнате.

Прищуриваюсь и поджимаю губы. Вот кайфоломщик.

Мы заходим в соседнюю комнату, вероятно, спальню. Здесь никого нет, только несколько листов гипсокартона. Окна, все еще с ярлыками на стёклах, открыты и впускают утренний ветерок, уносящий запах стройки, который уже начал наполнять мой нос.

Адам на пару минут покидает комнату и возвращается с ящиком с инструментами и черным футляром. Ставя ящик на пол, он приседает, открывает его и протягивает мне шуроповерт. Я нажимаю кнопку включения, и эта штука оживает.

— Поосторожней. Не хочу везти тебя в больницу, — и забирает дрель из моих рук.

Тянусь и снова беру ее.

— Вообще-то я знаю, как пользоваться дрелью.

Он искоса смотрит на меня, когда открывает коробку, чтобы взять пару шурупов.

Хотелось бы, чтобы здесь была музыка или что-то в этом роде. Его равнодушие действительно заставляет меня хотеть болтать о всякой ерунде, а разговор с Адамом о ерунде, просто чтобы заполнить воздух, не то, что я должна делать прямо сейчас.

Он протягивает мне горстку шурупов, а затем подходит к куче гипсокартона. Поднимает лист, словно тот весит унцию, и держит его у стены.

— Я буду держать лист, пока ты будешь его прикручивать. Удостоверься, что ты... эй, подожди, пока я не скажу тебе, где сверлить. Не начинай делать дырки там, где не надо.

Когда мой шуруп в гипсокартоне, начинаю работать над следующим. Я знаю, нужно лишь прикрутить шурупы к стене на расстоянии двенадцати дюймов друг от друга. Игнорируя комментарии Адама, я закручиваю шурупы, пока лист не оказывается надёжно прикрепленным.

Закончив, я поднимаюсь и смотрю ему в глаза.

— Ну и чего глазеешь? Бери другой лист.

Адам смотрит на меня мгновение дольше, чем обычно, прежде чем взять следующий лист. Когда он поднимает его, мы понимаем, что на стене электрическая розетка, поэтому нам придется вырезать для неё отверстие в гипсокартоне.

— У меня нет рулетки. Я скоро вернусь, — Адам прислоняет лист к стене и снова оставляет меня в комнате.

Пользуясь возможностью, я смотрю на свои ногти. Лак облупился. Может, на этот раз стоит накрасить веселенький оранжевый. На ногах, наверное, надо бы сделать то же самое.

Барабаню пальцами по бедру и жду возвращения Адама. Он все не возвращается, поэтому я иду в соседнюю комнату, где работают милые ребята.

Выдав свою самую сладкую улыбку, спрашиваю:

— Мальчики, у вас есть рулетка и нож, которые я могу занять на время?

Более симпатичный тянется к своему ремню с инструментами.

— Можешь взять мои. Только не забудь задержаться и попрощаться, прежде чем уйдёшь.

Он подмигивает мне, я отвечаю тем же, а затем возвращаюсь обратно к своей работе.

В одиночку начинаю измерять стену, затем гипсокартон, отмечая, где мне нужно сделать надрез для розетки. Используя строительный нож, я вырезаю ровный прямоугольник и сдуваю пыль с идеального разреза.