— Я не могу представить себя, живущим здесь, — признался я.

— Подожди немного.

— По крайней мере, включили отопление.

— Мама включила для нас все коммунальные услуги — воду, глаз, электричество, телефон, полный набор.

— У нас есть телефон?

— Конечно.

Я не мог вспомнить, когда в последний раз видел городской телефон.

— Что мы будем делать с телефоном?

— Звонить людям. По большей части в доставку пиццы. Wi-Fi и кабельное обслуживание тоже есть. Это всё привязано к телефону.

Я подошёл к газовому камину. Джексон опустился на корточки, разобрался с кнопками и включил его.

— Не слишком убого, — сказал я.

— Мы можем лежать здесь на ковре и заниматься любовью.

— Могли бы, — согласился я. — И если бы я не был таким уставшим, то занялись бы.

— Мы будем здесь счастливы, Вилли.

— Я никогда раньше не жил в большом модном городе.

— Тупело не совсем маленький город.

— Ничего похожего.

— И слава Богу. Ты выглядишь уставшим, Вилли. Почему бы нам не пойти в кровать? День был долгий.

— Мы ещё не распаковали вещи.

— Сделаем это завтра. Уже одиннадцатый час.

— Я забыл о разнице во времени.

— Идём, ковбой. Давай посмотрим, работает ли наша новая кровать.

Он посмотрел на меня с зазывающей улыбкой.

— Эта кровать новая, да? — надавил я. — А не та кровать, в которой спали и занимались сексом твои родители?

— Есть что-то плохое в том, что мои родители занимаются сексом?

— Это отвратительно, вот и всё.

— Если тебе обязательно знать, это моя старая кровать. Мама её прислала. Это кровать, где я впервые научился мастурбировать. От этого тебе лучше?

— Надеюсь, она вывела все пятна спермы.

— А их было немало, могу тебе сказать.

— Ты такой бунтарь. Кстати, как там твой отец?

— Он говорил не слишком хорошо, когда я с ним общался. Ему не нравится ходить к доктору. Он лучше подождёт, пока не окажется на смертном одре, и вызовет скорую. Думаю, у него мог быть микроинсульт или что-то такое. Ему действительно нужно пойти и провериться.

— У него был инсульт?

— Может быть, мини-инсульт. Иногда люди даже не знают, что это происходит, и это может быть знаком, что надвигается что-то более серьёзное.

— Почему ты не заставишь его пойти к доктору?

— Моего отца ничего не заставишь сделать. Он сторонник свободы, и это включает в себя свободу отказа от медицинского ухода и игнорирование здравого смысла.

Таща чемоданы, мы поднялись на второй этаж по узкой лестнице, которая вела к главной спальне и двум маленьким спальням, плюс ещё к полной ванной. На третьем этаже располагалась мастерская и логово, которое будет моей “писательской комнатой”, наряду с игровой и ещё одной маленькой комнате, которая превратилась в крошечную библиотеку.

— Я думал, нам следует расположить Тони в комнате напротив нашей, — сказал Джексон. — Он может чувствовать себя безопаснее, зная, что мы рядом. Другая спальня больше, но она в другом конце коридора, с другой стороны ванной.

Мы прошли в “комнату Тони”, и Джексон включил свет. Там была целая кровать, огромный комод, маленький гардероб и антикварное кресло, которое стояло у окна, среди других вещей.

— Сейчас это гостевая спальня, но мы могли бы перенести отсюда эти вещи и достать ему стол, ящик для игрушек и всё, что он ещё захочет.

Я подошёл к маленькому окну с видом на улицу перед нашим зданием.

— У него хороший вид, — сказал я. — Думаешь, ему здесь понравится?

— Уверен, понравится. Мы наймём кого-нибудь, чтобы установить звонок с лампочкой, чтобы он знал, если кто-нибудь стучит в его дверь. Ещё мы установим функцию телетайпа* (прим.: Телетайп — режим телетайпа работает по принципу пишущей машинки. Эта функция используется не только для глухих и плохо говорящих, ею пользуются и те, кому просто нравится общаться в таком формате — ты пишешь, а собеседник на той стороне твое письмо получает в звуковом формате, или наоборот — ты говоришь, а собеседник сказанное видит в письменной форме) на телефон и мобильник. Мы справимся.

Я прошёл за ним в нашу комнату, где была кровать королевских размеров, диван, туалетный столик, большой шкаф, гардероб и своя собственная крошечная ванная.

Я сел на кровать, огляделся вокруг и вздохнул.

Я хотел быть счастливым, но не был. Это место не казалось домом.

— О чём ты думаешь? — спросил Джексон. Он открыл свой чемодан, выложил одежду. Сейчас он раздевался.

— Я не могу представить, что буду жить здесь.

— Подожди немного.

Проснувшись, я почувствовал запах свежесваренного кофе. Так как квартира хорошо обогревалась, я спустился по покрытой ковром лестнице в нижнем белье. На кухне я нашёл Джексона, убирающего продукты.

— Надень какую-нибудь одежду, — сразу сказал он, жестами прогоняя меня.

— Зачем?

— Просто иди!

Я нахмурился.

В этот момент открылась входная дверь, и зашла миссис Ледбеттер, впуская порыв холодного воздуха.

— Чувствуешь себя как дома, да? — крикнула она через большую гостиную. — Не обращай внимания на мамочку. Я вышла сегодня утром и купила продукты. К счастью, Джексон уже не спал и помог мне занести их внутрь, но я забыла свои очки для чтения. Не обращай на меня внимания. Я собиралась выпить кофе без кофеина со своим Джеки и почитать газету. Продолжай, дорогой.

— Вилли, почему бы тебе не одеться? — предложил Джексон.

— О, всё просто отлично, — сказала миссис Ледбеттер. — Хорошая задница, кстати говоря. Это называют круглой попкой? Знаешь, единственное, что мне не нравится в себе, — то, что у меня вообще нет задницы. Моя, скорее, похожа на малую ягодичную мышцу.

— Мам!

— Я просто говорю. Я понимаю, что тебя привлекает.

— Я не знал, что у нас компания, — сказал я.

— Теперь знаешь, — мило ответила она.

— Вы ведь не будете приходить каждый день, да? — спросил я.

— Только, если тебе повезёт.

— Ну, если вы будете заскакивать время от времени, полагаю, вам придётся привыкнуть к моей случайной наготе.

— Чудесно! Думаю, тогда я сниму лифчик.

— Нет необходимости держать девочек в узде из-за меня, — с улыбкой сказал я.

— О Боже, — пробормотал Джексон.

Миссис Ледбеттер затянулась электронной сигаретой и усмехнулась.

— Кстати, миссис Л., есть время и место для кофе без кофеина, и это время и место — никогда и на свалке. Если от кофе у вас не растут волосы на яйцах, то это не кофе.

— Я попрошу своего гинеколога проверить это во время следующего приёма, дорогуша. Там просто джунгли, клянусь.

— Мама, ты прекратишь? — требовательно спросил Джексон, краснея.

— А ваш сын скромник, — сказал я, улыбаясь из-за его дискомфорта.

— Ты можешь пойти наверх и надеть какую-нибудь одежду? — спросил он.

Когда в понедельник днём зазвонил телефон Джексона, мы были в торговом центре, пытаясь найти подходящее одеяло для кровати Тони.

— Это, должно быть, Хизер, — взволнованно произнёс я. — Ответь!

Джексон посмотрел на телефон, нахмурился, приложил его к уху.

После обмена любезностями он произнёс:

— Что она? …Нас? …Правда? …Эм, я не знаю…

— Кто это? — спросил я, вне себя от нетерпения.

Он отвернулся, раздражённый.

— Мы почти решили не делать этого, — сказал он после долгой паузы. — Она хочет? Правда? Дайте мне поговорить об этом с Вилли…

— Ну? — требовательно спросил я, когда он, наконец, повесил трубку.

— Это была Руби.

Где я раньше слышал это имя?

— Это по поводу Амелии, — добавил Джексон.

— Той девочки, которую мы видели пару месяцев назад?

— Руби сказала, что мать Амелии хочет, чтобы мы её удочерили.

— Правда?

— Полагаю, мы ей понравились.