Это и понятно. Не забывайте, ведь в то время Аппер еще не изобрел консервы и холодильников не было. Трюмы судов, отправлявшихся за моря-океаны, набивали сухарями, сушеными бобами, горохом и бочками с солониной. Но в сухарях и бобах быстро заводились насекомые. Вездесущие и неистребимые крысы тащили все, что могли утащить. А мясо (обычно лошадиное, но иногда и говядина), хотя и плавало в пересыщенном солью растворе, от тропической жары тоже часто портилось. Да и надолго ли его вообще могло хватить? Корабли были перегружены людьми: везли солдат, чтобы обороняться от врагов и пиратов, везли переселенцев и ссыльных. И команды брали больше, чем требовалось. Ведь многие умирали от цинги и других болезней, а в бурю и шторм, чтобы справиться со сложной оснасткой, требовалось много рук.

Плаванье длилось годами. Парусные скорлупки, на которых люди ощупью исследовали земной шар, были во власти ветра и течений. Они часто влекли их туда, куда моряки плыть не хотели, или не влекли никуда. В штиль дрейфовали неделями. В бурю уносились за сотни миль от курса.

Вот почему вкусные, жирные, огромные черепахи, которые бегали чуть быстрее улитки, были для моряков всех стран желаннее пресной воды. Черепахами набивали трюмы, и эти живые консервы, «ниспосланные нам всеблагим господом», месяцами без воды и пищи копошились в трюме и не умирали, а стало быть, и не портились. Никакая солонина не могла с ними сравниться!

Толстая броня, в которой, как в блиндажах, черепахи прятались от врагов, кажется, неплохо защищала их от динозавров. Но от голодных мореплавателей не спасла.

Эти самые «блиндажи», попавшие с кораблей в музеи Европы, окончательно убедили натуралистов, что огромные сухопутные черепахи – не миф. Никто не сомневался теперь, что есть в океанах острова, на которых они живут. Но какие это острова? Гигантские панцири хранились в музеях без этикеток, а если этикетки и были, то часто неверные. В Парижском музее, например, берегли панцирь «индийской» черепахи, но в Индии исполинские черепахи не водятся и никогда не водились (на памяти человека). Неразбериха в музейных каталогах и названиях черепах царила долго. Никто не знал, где еще живут они, эти черепахи, а где жили, но уже вымерли. Где вымирают, а где процветают?

Известный порядок был наведен лишь девяносто лет назад, когда доктор Гюнстер из Британского музея опубликовал книгу «Гигантские сухопутные черепахи (живые и вымершие) в коллекции Британского музея».

Он доказал, что несколько видов и подвидов исполинских черепах еще недавно обитало (и притом в большом изобилии!) на Маскаренских островах (их всех здесь теперь истребили). Несколько видов – на атолле Альдабра (к северу от Мадагаскара). Здесь они еще уцелели. Опасаясь за их судьбу, доктор Гюнтер послал длинное письмо английскому правительству, подписанное многими учеными Британского музея, в котором просил принять необходимые меры для охраны черепах. И меры были приняты. Решили, кроме того, часть черепах переселить с Альдабра на Сейшельские острова. Но оказалось, что переселение такое давно уже совершилось: когда немецкие океанологи с исследовательского судна «Вальдивия» в начале 1899 года прибыли на Сейшельские острова, им подарили здесь несколько больших черепах.

Одну из них дед местного рыбака еще сто лет назад привез с Альдабра. Привозили их и позднее. Полудомашних черепах содержат здесь в просторных, огороженных камнями загонах. Много «диких» ползает и в кустах вокруг полей. Перед большими торжествами черепах забивают, поэтому на Сейшельских островах черепаший суп – обычный деликатес на праздничных обедах.

Четвертая большая группа островов, по которым еще ползают бронированные кузины динозавров, раскинулась в Тихом океане (Маскаренские, Сейшельские острова и атолл Альдабра расположены, как известно, в Индийском океане).

Тихоокеанский архипелаг, населенный черепахами-исполинами, вопреки старой морской традиции назван был не именем его первооткрывателя Диего де Риваденейра, а в честь бронированных животных, которые поразили воображение испанцев, когда те в 1535 году по воле случая попали вместо Перу на Галапагосские острова.

Черепах здесь было так много, что четыреста лет подряд и конкистадоры, и пираты, а позднее китобои и рыбаки, сделав изрядный крюк, приплывали сюда только за тем, чтобы пополнить свой провиант. Подсчитали, исследовав корабельные журналы, хранящиеся в библиотеках США, что лишь с 1831 по 1868 год только 79 китобойцев вывезли с Галапагосских островов 13 013 черепах! Китобойный флот Соединенных Штатов насчитывал в то время семьсот судов. А корабли других стран! А пираты, которые еще до охотников за китами объедались черепахами!

Полагают, что именно черепахам мореходы минувших веков (и открыватели, и завоеватели, и флибустьеры, и китобои) обязаны успехом своих предприятий {67}. Ведь только на Галапагосских островах моряки всех наций и всех времен съели, наверное, несколько миллионов черепах.

Удивительно, как они еще уцелели. Ведь сухопутные черепахи не очень-то плодовиты. В год, говорят, откладывают они лишь около двадцати яиц. Но живут долго, и, конечно, за сто да за двести лет каждая самка много произведет на свет потомков.

Помимо своего великолепного долголетия (которое, бесспорно, поразительный феномен!) черепахи немало и других загадок могут предложить любознательному уму. Как попали они, например, на уединенные острова, отделенные от материков сотнями миль соленой воды?

Плавать черепахи умеют, но, по-видимому, морская вода губит тех из них, которые к ней не приспособились. Вильям Биб, известный американский биолог, видел, как большая сухопутная черепаха плыла по морю, «и плыла хорошо». Но через неделю она умерла. Ее легкие и кишечник наполнены были соленой водой, которой черепаха наглоталась, когда плыла. Биб думает: это ее и погубило.

Возможно, что некоторые острова когда-то очень давно и были связаны с материками перешейками или составляли с ними одно целое. Но Галапагосский архипелаг, как теперь полагают, с материковой сушей никогда не соединялся. Если такой мост существовал, справедливо заметил один биолог, «то почему он так мало использовался?»

В самом деле, почему в таком случае прошли по нему с материка на острова только черепахи, ящерицы, змеи (всего один вид) и белоногие мыши {68}?68 Других нелетающих четвероногих на Галапагосах ведь нет. Также и на атолле Альдабра: живут только птицы и летучие мыши двух видов да… черепахи. (Есть, правда, и мелкие ящерицы – гекконы и сцинки, но они могли приплыть на корягах.)

Если птицы и летучие мыши наверняка прилетали из Африки или с Мадагаскара, то как добрались сюда черепахи, которые летают не лучше топора?

Возможно (это одно из наиболее вероятных объяснений), очень-очень давно их завезли на острова люди. Конечно, черепах ели мореплаватели не только исторических, но и доисторических эпох.

Однажды (еще в прошлом веке) на Маскаренских островах нашли очень старую (ей было около двухсот лет), неведомо как туда попавшую… галапагосскую черепаху.

И на островах Хуан-Фернандес {69} жили еще недавно галапагосские черепахи. Их привезли сюда переселенцы из Чили, чтобы есть, и в конце концов всех съели. А по одному из островов Тонга, в Тихом океане, и сейчас еще, по-видимому, ползает мадагаскарская черепаха, по имени Туи-Малила.

Сначала думали, что она приплыла сюда с капитаном Куком. Он действительно в 1777 году подарил одному из местных вождей большую черепаху. Но то была галапагосская черепаха, а Туи-Малила, как определил несколько лет назад доктор Оливер, мадагаскарская – Testudo radiata.

Так что по воле людей сухопутные черепахи неплохо путешествуют по морю. Наверное, это было и раньше: расселяясь по островам, предки полинезийцев, меланезийцев, мальгашей и других островных народов везли с собой и живых черепах. Покидали острова, которые им не пришлись по душе, а черепах оставляли, чтобы всегда иметь здесь провиант, если судьба снова занесет их ладьи в эти края. Черепахи плодились и расползались по острову во все его концы. Пищи, травы разной, было много, а врагов никаких. Жили они тут, как в раю, пока люди снова сюда не явились.