Губы вдруг непроизвольно дрогнули, застыв в недоверчивой, шокированной полуулыбке.

- Ты ведь не серьёзно, да? – нервно хохотнула я. – Мне не справиться с такой обязанностью, а там ведь люди работают, деньги зарабатывают, семью обеспечивают, - попыталась я намекнуть на несостоятельность держать такое бремя.

Но папа подло и непробиваемо продолжал улыбаться.

- Разве зря тебя учили мастера своих дел? Разве зря были потрачены многие часы на прочтение и изучение тех документов и книг? – перешел к финальным ударам безжалостный сейчас родитель, и я в ещё большем отчаянии понимала насколько влипла в его давно раскинутые сети. – Неужели моя дочь так сильно боится не оправдать надежды отца? Или, быть может, за своими увлечениями ты скрываешь страх перед реальной жизнью? Хочешь таким образом отсидеться в стороне и наблюдать? – не унимался Александр Владиславович. – А может, вопреки твоим же словам, ты хочешь прожить всю свою жизнь на мои доходы и доходы твоей младшей сестры?

- Конечно нет, папа! – возмущенно вскрикнула я, не в силах выдержать его тирады. – Разве ты не веришь собственной дочери?

Отец неопределённо пожал плечами. Возбуждённо вскочив с места, я нервно дёрнула рукой, откидывая недочитанную книгу на журнальный столик и, глубоко дыша, была вынуждена покориться родительской воле.

- Вот завтра возьму и займусь этим твоим делом! - не колеблясь выразила я свои намерения и с гордо поднятой головой направилась в сторону выхода.

- Документы уже на твоём столе, - как бы между делом оборонил мой дорогой отец, находясь в самом радужном расположении духа.

- Как предусмотрительно, - гневно пробурчала под нос, жутко обозлившись слишком скорым и опрометчивым ответом на явную провокацию. – Спокойной ночи, папа! – не забыла я о нашей маленькой традиции прежде, чем захлопнуть дверь.

«Не желаю сегодня больше общаться с этим интриганом! – в сердцах заявила я, грузно топая в спальную комнату. – И почему на мне всё так зациклено? Кате вот никогда, кажется, и не приходилось париться над подобным выбором, а у меня такая головоломка с этой работой!»

Раздраженно пыхтя и негодующе временами взмахивая руками, я шла по длинному коридору и невольно размышляла о младшей сестре. Чуть ли не с самого младенчества она уже желала готовить, а сейчас, учась всего в десятом классе, была серьёзно нацелена идти по стопам отца. Она вообще всегда казалась удивительно серьёзной и по-деловому сдержанной. Иногда я даже завидовала её нерушимым устоям. Казалось, будто она само воплощение моей противоположности. И да, почти сразу в тайне ото всех я спихнула на неё свои будущие обязанности наследуемого бизнеса. Она была бы только за, в этом я была уверена, да и папа, несмотря на последнюю пакость, тоже не стал бы настаивать, но вот так скинуть мне целый ресторан!

О свободе выбора оставалось только мечтать.

Глава 2. Проверка на прочность

Тянуть время бесполезно – это я поняла ещё в том беззаботном возрасте, когда только начала свои маленькие безобидные эксперименты. Правда, осознание этого факта не всегда сопутствовало действиям. Так, к примеру, я до последнего оттягивала момент вступления в должность начальника не самого пристежного ресторанчика. За те несколько дней - и даже чуточку больше, - что отец милостиво отпустил мне на изучение всех нужных и возможных документов, я чуть ли не наизусть знала характеристики доверенного персонала, историю развития заведения, степень его популярности и даже, в общих чертах, все его связи с фирмами поставщиков и средний уровень экономической выгоды. Не то чтобы мне хотелось знать всё это, но иначе не вышло. Тем не менее, несмотря на все попытки отсрочить неизбежное, терпение папы оказалось далеко от бесконечности. И в одно солнечное утро пришлось топать в подаренную «сокровищницу».

Немало народу собралось посмотреть на нового покровителя. Кажется, в итак небольшой зал совещания в час моего прихода бывшая хозяйка заботливо впихнула всех работников, дабы предоставить их мне. Ну или меня им. Чтобы знали на кого сливать своё недовольство от неудобного и не особо-то нужного простаивания в образовавшейся тесноте. Нина Борисовна, до крайности серьёзная и строгая заведующая, по-моему, делала это специально. Её явственное недовольство по списанию с должности не заметить было невозможно. Хотя в начале она показалась мне довольно сдержанной леди, пока я, вполне естественно, не приземлилась в кресло начальства, когда она приветствовала меня стоя.

Думается, именно с этого момента она решительно вознамерилась на мне отыграться. Представила она меня, конечно, как положено, да и пока многословными речами вводила всех в курс дела не позволяла себе опрометчивых действий (никак из-за разговора с папочкой), однако я кожей чувствовала её пристальный холодный взгляд. Одна беда, мне её чувства были до лампочки. Этот рабочий день, решила я, станет не только её последним как неофициального уже руководителя, но и как моего помощника. Пусть я была не в восторге от взваленной на меня ответственности, но держать рядом мстительную подчинённую не намеревалась.

- … Прошу любить и жаловать! - неестественно бодрым голосом закончила Нина Борисовна, махнув глазеющему персоналу на меня.

Я, как и положено в таких ситуациях, приветственно кивнула, натянув самую добродушную и милую улыбку. Прониклись не особо, хотя в ладоши захлопали не так уж вяло.

- Теперь давайте представимся, - решила продолжить торжественную речь немолодая мегера, но слушать итак известные данные мне показалось занятием слишком уж утомительным.

- Да не утруждайтесь, - легко махнула я рукой, освобождая подчинённых от нудных приличий. – Познакомимся со временем, - любезно пояснила я, глядя на вытянувшиеся лица и благоразумно предпочитая не вводить их в ещё больший ступор откровением о изученных на досуге данных со всеми их характеристиками. – Давайте лучше поделимся мнениями о работе ресторана. Есть ли у вас какие-либо пожелания или, может быть, претензии? – Выжидающе оглядела слегка ошеломлённых и как-то даже испуганно переглядывающихся между собой работников, сдерживая слабую довольную ухмылку. – Неужели совсем ничего?

Все тут же дружно и с захватывающим усердием захмыкали, чего-то забубнили, старательно подражая бурной мозговой активности.

- Можете описать свои мысли по этому поводу на бумаге, - добросовестно подкинула им идейку, с заботливым выражением лица наблюдая за весьма забавными реакциями. – Прошу, не стесняйтесь, листов и ручек здесь хватит на всех, - уведомила их, уверенно держа на губах деловую вежливую улыбку.

И все тут же решили, что сказанное мной - единственно-возможный вариант изложения творившегося в их головах хаоса. Аккуратно разложенные стопочки бумаги и выложенные в ряд ручки перекочевали в руки опрашиваемых.

«Какое стремление!» – умилилась я, разглядывая задумчиво-нахмуренные лица.

Все молчаливо и усердно что-то черкали в импровизированной книге отзывов, неизменно перешептываясь или переглядываясь с соседями. Подобная просьба нового начальства определённо застала их врасплох. Однако такая проверка вполне лаконично вписывалась в мои намерения узнать подопечных ещё чуточку лучше. У каждого ведь свои способы, да?

Уголки губ невольно разъехались в стороны чуть больше, и я почти с искренней заботой в который раз пробежались по разодетому в чёрно-белые костюмы персоналу. Меня так и подмывало расплыться в довольном оскале, пока взглядом я не зацепилась за один отстранённый от образовавшейся суеты образ. В памяти тут же всколыхнулась тоненькая папочка с фото миловидной ухоженной блондинки.

Несмотря на распространённые заблуждения эта особа, значившаяся моей секретаршей - Людмила Георгиевна, отличалась превосходными знаниями программиста-дизайнера с острым умом и проницательностью. Насколько правдивы были отчёты о ней я не знала, но, смотря в ясные и внимательные серые глаза, готова была поспорить – в описание характеристики внесли не все её качества.