Так и уехали. Фотографий наснимали «море».

Глядя на фотографию брата, Рес загрустил. Федор уже месяц был в командировке на Байкале и писал письма, «… с ума сойти! Рес, это… ну, как море! На горизонте с небом сливается. Вода холодная, чистая, как слеза, пить можно! Есть поверье, что здесь чудища подводные водятся, как в Лох-Несском озере. Глубина-то, древность какая! Здесь куча эндемиков — это виды живого мира нигде в мире больше не встречающиеся. Некоторые поговаривают что видели здесь…».

— Представляешь, какая там красота, деревья сплошной стеной подымаются, и гладь воды, — заворожено произнес Рес, оборвав на полуслове читающего письмо Вовку.

— Я видел… по телевизору. — поддержал Вовка и вдруг насупился…

— Ты чего? — встревожился Рес, глянул заново в письмо, на Вовку — не понимая перемены настроения, — я тебя что, чем-то обидел?!

— Люди там пропадают, — сказал тихо Вовка, — я видел передачу. Без следа пропадают…

Вовка перелистнул очередную страницу Икстлана и вдруг понял, что все это время, пока мысли бродили в прошлом, он продолжал читать, только не помнит ни слова.

Нужную строчку он нашел быстро, но читать уже не хотелось… Вспомнилось, как классно накладывала бинт Света.

«…где ты так наловчилась?» — спросил тогда Вовка, слегка смущаясь своей неловкости. Света вдруг замялась, на некоторое время замолчала… И он больше не спрашивал, стараясь не касаться больного вопроса — порой можно сделать больно человеку совершенно безобидными вопросами. Близкий человек почувствует, остановится — чужой не обратит внимания, желая получить информацию. Да!.. Точно! Это и была та заноза, что грызла Вовку весь день подспудно. Что же у нее могло быть?

Мысли скакали, как кегли, разбитые шаром. Одна цеплялась за другую, тяжело перекатываясь по душе…

«Надо пойти и спросить — подумалось ему, — а если в ответ полные боли глаза?»

Светы в спальне не оказалось, не было ее и на кухне, и на улице тоже… Ирина Константиновна подсказала, что видела, как Светлана выходила за калитку.

До моря идти было около десяти минут. Растрескавшийся асфальт серой лентой ложился под ноги. От дороги веяло теплом. Ровный ветер с моря дул в опаленное за день лицо, успокаивал. Шоссе повернуло в сторону. Вовка сошел на грунтовку, ведущую к берегу. Пока он шел, стемнело, выглянула луна. Пляж был пуст и казался сказочным местом, где вот-вот появятся эльфы и русалки для своих таинств. Идти по щиколотку в воде было приятно. Лунная дорожка обрывалась недалеко от берега. А на берегу сидела Света. Она пристроилась на большом камне, одну ногу согнула, обхватила руками, вторая по щиколотку свешивалась в воду. Волосы пушисто облегали тонкую фигуру.

— Ну вот, и русалки появились уже, — вполголоса рассмеялся Вовка.

Света обернулась, подвинулась на камне.

Сидеть рядом хорошо. Света прислонилась теплым боком, положила голову другу на плечо

— А ты почему ушла одна?..

— К морю захотелось — подумать…

Они некоторое время молчали, только вдыхали чистейший морской воздух, напоенный запахами трав, разогретого за день камня и солено-пряным ароматом водорослей выброшенных дневной волной на берег. Небо сияло звездами словно большой перевернутый котел. Казалось, вот-вот нарушится незримое равновесие, и вся масса звезд зависших над головой сверкающим потоком хлынет вниз — отдельные блестяшие капли уже падали, оставляя за собой меркнущий шлейф. Вовка, впечатленный великолепием природы, разглядывал Млечный путь, протянувшийся слева направо через все небо.

Света какое-то время молчала. Вовка чувствовал, как она напряжена. Потом, словно прорывая плотину, Света сказала:

— Я всегда крови боялась, до обморочного состояния. А в тот раз шла домой по тротуару… Бензовоз вынесло на встречную полосу, и он столкнулся с рейсовым автобусом. Как в замедленном немом кино — смяло кабину, прицеп утащило вбок, автобус, сминаясь, все наползал и наползал на бензовоз…

Вовка от неожиданности даже дышать перестал. Света продолжала:

— Я увидела военного. Он добежал до автобуса, кинул на проем окна шинель и одним прыжком оказался внутри. Потом появилась его голова, мужчина звал на помощь. Я оглянулась, рядом со мной никого не было…. Тут внутри меня что-то сорвалось, я побежала. Я думала, что бегу прочь от этого ужаса, а оказалось, бежала на голос.

Около автобуса лежал ребенок лет восьми.

— Оттаскивай быстрей! Тащи его подальше, да шевелись же ты!!! — прикрикнул военный. Блеснули знаки различия, я машинально отметила, что видела такие по телевизору у военных в оркестре…Мы успели вытащить шесть человек, потом рвануло. Меня отбросило взрывом.

— А военный в автобусе, а люди… остались? — напряженно спросил Вовка.

Девушка молчала. Так же серебрилась дорожка, ровно шумело море, а вот спокойствия уже не было. Вовка с болью посмотрел на Свету и накрыл ладонью ее холодные пальцы.

— Ты вся замерзла, дрожишь! — выдохнул он. Скинул ветровку и набросил на плечи девушки. Света благодарно прижалась к теплому боку. Вовка попробовал перевести тему разговора.

— Давай следующим летом съездим в Питер? Там… обалденно здорово, люди хорошие, и красиво… Представляешь — белые ночи!

— Давай, — согласилась девушка, некоторое время молчала, а потом продолжила рассказ, может, чтоб выпустить невысказанную боль…

— Ты спрашивал про умение делать перевязки. Взрывом разнесло осколки стекла, многих посекло. Меня тоже, несильно, в руку. Одна из спасенных оказалась медсестрой. Она не могла двигаться и просто объяснила, что и как делать. Когда приехала скорая, мы уже успели остановить кровотечение троим. Все помнится как в тумане, я действовала, наверное, как послушная кукла… Потом мне что-то вкололи, я заснула.

Вовка молчал, Света устроилась поудобней и тоже затихла. Лунная дорожка неярко мерцала, удерживая на себе взгляд, гипнотизировала. Вовка решил поменять тему:

— Куда ни пойдешь, а светящаяся дорожка двинется с тобой. Айвазовский в своих картинах имел секрет — его лунная дорожка на огромных полотнах «передвигалась» вместе с идущими, как в жизни.

— А ты мог бы дотронуться до лунной дорожки рукой? — лукаво спросила Света.

— Н-нет конечно! А как до нее дотронешься? Вон она как далеко от нас заканчивается.

— Эх ты, сама наблюдательность! А если приблизить глаза к воде, не пробовал?

— Так это купаться придется.

— Купнемся?!

— Так ты же замерзла!

— В воде согреемся!

Светка через голову, одним движением сняла с себя все, и кинула на берег. Повернулась к ошарашенному Вовке.

— Идешь?

Вовка стал торопливо стаскивать штаны. На камне это делать неудобно, конечно же, он шлепнулся. Это событие окончательно вернуло обоим настроение, и через минуту они уже как дети топали пальцами рук по лунной дорожке. Глубина была по шею, вода теплой и жизнь прекрасной. А плавать, плескаться, нырять и брызгаться в ночи — что-то вообще невообразимое! Не пробовали? Все в искрах планктона. Движение рождает фейерверк блеска. И смех, этот особенный, южный смех!!!