Никто, кроме бабушки с дедушкой, не знает, где я. Если я позвоню лучшим друзьям, то как им все объясню? Будут ли они рады меня услышать? Или, может быть, они злятся, что я сбежала? Я понятия не имела, как они отреагируют, хотя мысленно проигрывала сцену нашей встречи тысячу раз. Мы с Бруклин увидим друг друга с разных концов заросшего зеленой травой поля. Подруга побежит мне навстречу с распростертыми объятиями. Глюк тоже, но споткнется обо что-то (возможно, о воздух) и прольет миндальный капучино с ирисками и обезжиренным молоком прямо мне на новенькое белое развевающееся платье, которое я куплю по дороге домой специально для того, чтобы бежать по полю. Кэмерон будет стоять в сторонке и ругаться, что все мы сумасшедшие и он жалеет, что когда-то с нами познакомился. А Джаред…

Джаред будет улыбаться. Он скрестит на груди руки и будет ждать, пока мои друзья не нарадуются встрече со мной, а потом подойдет, крепко меня обнимет, наклонится и…

— Лоррейн!

Я рывком вернулась в настоящее и, моргнув, уставилась на Кристал.

— Я знаю, что делать! — воскликнула она с огромными глазами, в которых сиял чистейший энтузиазм. — Можно подсунуть записку в кабинет директора, будто бы ее написали ему.

— Ну конечно! Нас за это ни в коем случае не исключат. И не арестуют.

— Да нет же! Это идеальный план. Если угроза будет в адрес директора, власти бросят все ресурсы на поиски того, кто послал записку.

— Ага. И вуаля — тюремный срок. Для нас.

Кристал закатила глаза, а я полезла под кровать за сумкой, которую привезла из дома.

— Нет. Они наверняка проверят бумажку на отпечатки пальцев.

Вытащив сумку, я вылезла из-под кровати и смерила соседку вопросительным взглядом:

— И найдут наши.

— Вовсе нет. Ой… Да. Забудь.

Раздосадованно сдув с глаз челку, Кристал упала на кровать.

Перекопав всю сумку, я отчаялась найти какое-нибудь оружие среди своих пожитков. Вряд ли Пикассо испугается расчески. Или зубной щетки. Хотя я, наверное, могла бы заточить ее, как это делают в тюрьме. Сделать из нее заточку, в общем.

— Ты не в курсе, как делаются заточки? — спросила я у Кристал.

Поскольку мои вещи закончились, я перешла на ее.

Кристал перевернулась на бок, подперла голову рукой и снова принялась за мной наблюдать.

— Знаю, наверное. Нам понадобятся мыло, зажигалка и старая расческа-гребешок.

Я застыла:

— Из какого фильма ты такого понахваталась?

— А причем тут фильмы? — задумчиво нахмурилась Кристал. — Я таким в детстве баловалась. Дай мне время, и я сделаю шикарную заточку из эмблемы дракона с помощью ножа для фигурной резки овощей. Ну и без мыла тут не обойтись.

Кажется, я стала восхищаться Кристал в десять раз сильнее.

— Ты просто супер.

Она посмотрела на меня так, будто не поняла. Будто я вдруг заговорила на иностранном языке.

— Спасибо, — наконец отозвалась она спустя добрую минуту. — Никто никогда мне такого не говорил.

Я встрепенулась:

— Что ж, печально, потому что это правда. Я пойду в столовку пораньше, чтобы раздобыть нож.

— Ладно. Мне пойти с тобой?

— Нет. Не хочу втягивать тебя в неприятности за кражу.

— Но я могу помочь! — подскочила соседка. — Могу постоять на стреме.

Перед ней открывалось блестящее будущее. И, хотя мне очень не хотелось оставаться одной, я не могла допустить, чтобы ее отчислили. Или нанесли множество колотых ран, если вдруг объявится Пикассо.

— Я справлюсь. А ты оставайся здесь и начинай придумывать план, как нам вычислить художника и при этом не попасть в тюрьму.

— Но я лучше думаю, когда чем-то занята.

— Кристал…

— Ты так запросто от меня не избавишься. — Определившись с решением, она уперла кулаки в бока.

— Ладно. Но если ты проворонишь Гарвард, потому что загремишь в колонию для несовершеннолетних, не приходи ко мне потом плакаться.

— Гарвард?! — оскорбленно ахнула Кристал. — Я нацелена на Стэнфорд. Сан-Франциско давно по мне плачет.

— Класс. А в слезах он не говорит тебе «Эй, маленькая психопатка, хочешь конфетку?»?

— Откуда ты узнала?! — притворно удивилась Кристал, в чьих глазах я безошибочно распознала веселье.

Из комнаты мы выходили, заливаясь смехом.

Ужин не подадут еще как минимум час, но, надеюсь, двери столовой будут не заперты. Наверняка там найдется нож, который можно будет носить с собой для самозащиты. Однако едва мы вышли из комнаты, я лицом к лицу столкнулась с Кенией. Опять. Да что с ней, блин, такое?

В самых темных и глубоких уголках моего разума засвербело ощущение чего-то знакомого. Меня и раньше преследовали. Причем преследовал тот, кто в то время был от меня не в особом восторге. Кэмерон Ласк.

Кения вела себя точно так же. Появлялась, будто из ниоткуда, была вся из себя загадочная и неуловимая. Вот только Кэмерон, как я потом узнала, преследовал меня, чтобы защитить, а не надрать мне зад. А у Кении имелся при себе складной нож — оружие, которым она, похоже, прекрасно умеет пользоваться. Я не могла решить, хорошо это или плохо. И пусть она намерена во что бы то ни стало измываться надо мной при каждом удобном случае, с тем же успехом она может оказаться весьма полезной.

В других обстоятельствах я бы делала все возможное, чтобы она тратила свое время на что-то более полезное. Например, пошла бы учиться танцу живота или занялась скайдайвингом без парашюта. Но сейчас мне хотелось, чтобы Кения ошивалась где-нибудь поблизости. Ясное дело, ей об этом знать совершенно не стоило, поэтому я продолжала играть роль несчастной жертвы.

— Тебе больше заняться, что ли, нечем? — спросила я якобы расстроенным тоном. — Я слышала, тут где-то бродят третьеклассники с деньгами на еду. Если поторопишься…

Кристал закивала в знак согласия:

— А можешь ограбить ликероводочный. Говорят, подобная деятельность приносит немалый доход.

Я удивленно улыбнулась соседке. А она, оказывается, не промах!

— А еще, — тщательно выверенным тоном скучающей особы заговорила Кения, — я могу подождать, пока вы не останетесь совсем одни, и перерезать вам обеим глотки.

Я резко остановилась и развернулась к ней. Она тоже остановилась и, уставившись на меня пытливым взглядом, подозрительно поинтересовалась:

— В чем дело?

А вдруг это она? Вдруг она подсунула мне в карман записку? Я думала, это был тот парень, но как знать, когда именно записка оказалась у меня? Может, Кения подбросила ее раньше, а я не заметила, пока не оказалась в туалете, чтобы извергнуть в унитаз последнюю еду.

— Это была ты?! — рявкнула я, едва веря, что она могла так далеко зайти со своими дурацкими угрозами. Впрочем, они могли быть не такими дурацкими, как я думала.

— Я? — Кения дернула меня за руку к себе. — В смысле?

Я рывком освободилась. Меньше всего на свете хотелось опять увидеть ее смерть, хотя одно и то же видение дважды не приходило ко мне еще никогда. Одного раза хватало с головой. Но на всякий случай я все же попятилась, пока между нами не влезла Кристал.

— Уходи, — процедила она с бравадой слегка шизанутого пирата в лицо местной хулиганке. — Иди и поищи таких же, как ты.

Взгляд Кении прошелся по Кристал и остановился на мне. Глаза сощурились. Из-за мощного слоя подводки она казалась еще более угрожающей.

— У нас свободная страна. Я могу быть там, где хочу.

— Да как угодно, — пробормотала я и снова направилась в столовую.

Однако решимость Кении не пошатнулась. Она шла прямо за нами. Вряд ли ей захочется зарезать меня на глазах у кучи свидетелей, если, конечно, она вообще этого хочет. А если и хочет, то почему? Так и подмывало еще разок взглянуть на записку, но доставать ее перед Кенией я не рискнула. Я лишь предполагала, что записку подкинул парень, но вполне могла и ошибаться. Может быть, в записке была подсказка, которую я упустила, и которая могла намекнуть на пол того, кто мне угрожал. Что ж, записке придется подождать, потому что за нами попятам шел преследователь с ножом.

Еще мне очень хотелось снова позвонить родным. Что-то было не так, и я отчетливо это ощущала. Однако говорить с ними на глазах у Кении я тоже не решалась. Чем меньше она обо мне знает, тем лучше.

Спустившись по лестнице, мы вышли через парадную дверь и направились к столовой. Все встречавшиеся по пути бросали на меня косые взгляды и украдкой ухмылялись.

— Боже ты мой! — пробурчала Кристал, проверяя сотовый.

— Что случилось? — поинтересовалась я, стараясь не отвлекаться от нашей блондинистой тени. — Ты разгадала тайну антивещества?

— Нет. Забудь. — Заблокировав телефон, она засунула его в карман куртки.

Ну да. Это же ни капельки не подкинет дровишек в костер моего любопытства.

— Кристал, ты самая худшая лгунья в мире. Колись.

Пока мы шли по влажной земле, Кристал прикусила нижнюю губу.

— Да ничего такого, правда. Кто-то запостил фотку в ленте школьных новостей. Люди идиоты.

Я приподняла брови и уставилась на соседку, ожидая, когда она сдастся. Лгунья из нее действительно никудышная. И со стойкостью у нее беда, потому что сдалась она практически сразу.

— Ладно уж! — прошипела она, снова достала телефон и прикрыла экран ладонью от «тени». — Но помни, люди идиоты.

— Поняла, — хихикнула я. — Люди идиоты.

Открыв фейсбучную ленту новостей, Кристал пролистала ее до фотки, которую кто-то запостил чуть раньше сегодня. Я сощурилась и присмотрелась повнимательнее. На фотографии была группа детей, учеников Бедфорд-Филдс. В том самом коридоре, по которому мы недавно прошли. И да — там была я, только что упавшая на задницу при всем честном народе. Некто по имени Zак-Z сфоткал меня в момент наплыва видений. Какой замечательный во всех смыслах парнишка! Уверена, его волновало исключительно мое благополучие.

Минуточку. Это же фотография! Я поморгала и снова уставилась на экран сотового. У меня теперь есть фотка!

Я чуть не грохнулась, пока доставала свой телефон. Внезапно все косые взгляды обрели смысл. Не сомневаюсь: уже вся школа видела пост. Под ним было несколько сотен лайков. Класс. Только этого мне в жизни и не хватало. Зато теперь у меня было с чем работать.