– Ну… в смысле… – замялась Дилона, не зная, куда деть руки.

И тут дарга, наконец, прорвало.

– Ты!! – взвыл он, протягивая ко мне руки явно горя желанием сыграть главную роль в местной постановке Отелло.

А у меня злость уже перетекла в горячее желание посмеяться. Поэтому, вместо того, что бы прятаться от разъяренного Морни за спиной у Сорта, я ринулась ему навстречу, так же протягивая руки и вереща, что есть силы:

– Дорогой!!!

В таверне наступила резкая и какая–то неестественная тишина. Дарг застыл мухой в янтаре. Судя по его глазам, мысли рогатого были в полном и окончательном ступоре. Он даже руки опустить забыл, так и сидел, словно какой–то зомбяк из фильма ужасов. Остальные мои новые друзья тоже застыли, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

Посмотрев на них и пожав плечами, я оглядела стол в поисках еще чего съедобного. Прогулки на коне да на свежем воздухе пробуждают прямо–таки зверский аппетит. Надо будет последить за собой, а то такими темпами я скоро рискую в джинсы не влезть.

Хм, только кувшин… Интересно, а что в нем? На запах – что–то алкогольное, в нос так и шибает. Я даже недовольно поморщилась. Нет, ну почему в трактирах все пьют какое–нибудь дешевое вино или отвратительное пиво? Почему нельзя выпить чаю, там, или сока?

– Сорт, – дернула за рукав воина я, – а тут сок подают?

На всякий случай я спрашивала шепотом, что бы не обижать обедающих. А то я где–то читала, что те, кто пьют алкогольное, плохо относятся к тем, кто его на дух не переносит.

Тот недоумевающее уставился на меня, моргнул, и только потом до него дошел смысл вопроса.

– Так ты что, шутила?! – едва не подпрыгнул на месте он.

– Ты про что? – сейчас я была занята поиском влаги, не содержащей и процента алкоголя, выкинув из головы предыдущие перипетии.

– Про тебя и Моррена. – включилась в разговор Дилона.

– Что – про меня и Морни? Ну, не сошлись характерами, ну что я могу поделать? – пожала плечами я.

Глаза лучницы неожиданно сощурились, она как–то странно всхлипнула, а потом уткнулась лицом в сложенные на столе руки. Тишина разбавилась всхлипами и протяжными стонами. Сорт отчаянно кусал губы, стараясь сохранить на лице невозмутимый вид. Виллис, почувствовав прилив жажды, скрылся за большой глиняной кружкой.

За спиной раздалось угрожающее рычание…

Ой, боялась я твоего хомячка…

Резко встав с места, я решительно направилась в сторону трактирщика, так как из нашей компании никто не согласился обеспечить меня вожделеемым.

– Уважаемый! – обратилась к тучному мужику за стойкой я. – А у вас соков случайно нет?

– Отчего же? – пожал плечами тот, – завсегда найдем. Тебе какой, дитя?

Да что они все меня дитём называют??!

– А какие есть? – я вскарабкалась на высокий стул у стойки, облокотившись на поцарапанную столешницу.

– Яблочный, вишневый, томатный… – принялся перечислять трактирщик.

– Томатный! – тут же оборвала его я. С самого детства помидоры во всех своих видах были моим излюбленным овощем, фруктой, ягодой и прочим.

– Сколька? – отставив большую вытираемую пивную кружку, спросил мужик.

Я ухватила отставленный предмет за ручку и переместила ее на стойку перед трактирщиком. При этом умильно–просительно глядя ему в глаза. Тот заглянул в емкость, посмотрел на меня, сопоставляя размеры, и ехидно поинтересовался:

– А осилишь?

Ха! Это он не видел, как я литровый пакет за пять минут приговорила!

Вокруг нас начали собираться заинтересованные клиенты трактира. Хозяин сего заведения пренебрежительно хмыкнул, а потом достал из–под прилавка огромную бутыль, наполненную красной жидкостью, молча наполнил кружку и подвинул ко мне со словами:

– Осилишь – за счет заведения.

Я тебя за язык не тянула…

Ну, действительно! Моя любимая домашняя кружка всего ничего не дотягивает до полулитра. А своего любимого сока я могу выпить их не только две подряд, но еще и добавки попросить!

Повторив его хмык, я подтянула кружку поближе и задумчиво заглянула внутрь, блаженно принюхиваясь к содержимому.

– А соли у вас нет?

Если настоящий, томатный сок чуть присолить… Мммм… Такая вкуснятина получается! Оль вроде как и пробуждает жажду и ты тут же ее заливаешь новой порцией сока.

На столешницу с деревянным стуком была выставлена емкость с сероватыми толчеными кристаллами. Я взяла щепотку, чуть присолила и наконец–то припала к излюбленному напитку…

– Мирин, мы уже уходим! – донесся до меня недовольный возглас немного успокоившегося Морни.

– Умгум, хлюп, хлюп, – высказалась я в гулкую емкость, аккуратно отставила, пустую кружку, облизнула томатные «усы» над верхней губой и, сыто щурясь и икая, направилась в сторону двери. У которой меня, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, ожидал дарг.

За спиной повисла тишина, нарушаемая разве что только постукиванием пустой кружки о столешницу. Похоже, каждый из присутствовавших в трактире и слышавших наш разговор с хозяином, решил лично удостовериться в том, что кружку я–таки допила!

Хе, а… ик… то! Ну что, тронулись?!

Стоявший на страже Северных ворот славного города Динкера воин от удивления едва не уронил себе алебарду на ноги. А причиной тому стала странная компания, с последними лучами Ока богов подъехавшая к уже опустевшим воротам.

Да и дело, по большому счету, было совершенно не в том, что южанин мирно ехал бок о бок с северянкой. Да и маг, сопровождавший компанию, не вызывал никакого удивления. Мало ли их ходит по пыльным дорогам Митилии?

Причиной удивления была парочка, оседлавшая рыжего хуранского боевого жеребца.

Впереди, сияя на весь мир открытой детской улыбкой и широко распахнув глаза, гордо восседала невысокая девушка в странной одежде. Такой одёжки воин, прошедший почти половину обитаемого мира, никогда не видел. Да и не слышал, что бы где–то одевались эдаким вот несуразным образом.

Темно–зеленая вылинявшая рубаха с очень уж коротким рукавом и без шнуровки. Более плотная, но с застежкой, словно у куртки, верхняя рубаха имела странную расцветку. Это ж каким надо быть мастером, что бы расписать ткань в черно–бело–бородовую клетку? Да еще так аккуратно… Только вот девушка ее отчего–то не застегнула, а просто завязала полы узлом на талии.

Ноги до середины икры прикрывали какие–то странные светло–синие, словно вылинявшие штаны, местами порванные. Низ брючин топорщился белой неровной бахромой, а кое–где на них были нашиты какие–то пестрые латки с непонятными значками.

Но все это с лихвой перекрывала обувь странной девушки. Больше всего они напоминали мягкие туфли без каблуков, зачем–то обшитые по краю ярко–желтым мехом неведомого зверя.

А за девчушкой сидел самый всамделишный дарг. Вот уж кого воин не думал увидеть в такой компании. Да и сияющие зеленоватым светом глаза нелюди ясно давали понять, что тот в бешенстве и лучше его не трогать. Но, тем не менее, он крепко держал сидящую впереди, даже не делая попыток взять поводья.

Компания приостановилась у ворот, заплатила въездную пошлину, причем странная девушка вовсю вертела головой, разглядывая постройки, ворота, стену, нищих у ворот, птиц в помойке, оружие и все, что попадало на глаза. При этом короткий хвост, в который были собраны ее волосы, хлестал по лицу сидящего позади дарга. Но, на удивление, возмущения с его стороны не последовало. Нелюдь только морщился и старался отодвинуться от своей попутчицы.

И, уточнив где находиться храм Отца богов, странная компания проследовала внутрь крепостных стен.

– Эт кто? – мотнув головой вслед проехавшим, спросил его напарник.

– Большие неприятности, – вздохнул воин. Он знал, что когда соединяется несоединимое – грядут большие перемены… 

К вечеру мы уже добрались до города без особых приключений. Ну действительно, не считать же происшествием пару неосторожных движений локтем и то, что я уговорила компанию выбрать другую дорогу. Та, по которой мы хотели проехать сначала, мне не понравилась. Какая–то она была… очень уж заманчивая. До противности.