Аплодисменты.

Третья работница. Товарищи! Мы, кирпичницы… производственная комиссия… Мы как глину замачивали… мы ее замачивали…

Михалка. Вот еще, пошла мочить!

Рабочий в розовой рубахе. Посадите ее там, а то она всех замочит.

Первая работница. Ты, хулиган, не выражайся.

Третья работница. Мы замачивали глину без всякого пардона.

Суматохинов. Говори по-нашему.

Артамон. Гнали бы баб отсюда, ей-богу.

Болдырев. Как тебя… Лида… погоди… Смеяться не над чем. Поняли? Я выношу глубокую благодарность работницам нашего кирпичного завода, присутствующим здесь, за сознательное, за достойное отношение к производству. Наш кирпич идет теперь на ответственную кладку. Вам надо вместе со мной благодарить их. И я говорю: ура бабам-кирпичницам!

Собрание постепенно, вслед за Болдыревым и президиумом начинает аплодировать. Работницы растерялись.

Ну, говори, Лида.

Третья работница (первой работнице). Говори ты.

Первая работница (второй работнице). Скажи ты.

Вторая работница (третьей работнице). Ты начала.

Лаптев. Ну вот, закобенились. Гляди, заплачут…

Дудыкин. Эх вы, касаточки!

Председатель (третьей работнице). Товарищ, продолжайте.

Третья работница. Да нет же… что ж уж… мы, конечно… (Вдруг резко, твердо.) Темп темпом, а вот чтоб так… (Жест.) Каждый гвоздочек вот так… (Неожиданно ехидно.) Вас учить нечего, — вы знаете, про что я говорю. (И опять застеснялась под смехом.) Нет уж, хватит, а то напутаю тут… (Села.)

Председатель. Слово имеет инженер Груздев.

Гончаров (переводчице). Евгения Эдуардовна, каково впечатление мистера Картера? Наблюдал ли он нечто подобное?

Переводчица. Did you see anything liike that before?

Картер. This unusual meeting is characteristic of the present state of things in Russia. It is very fascinating. Please do not miss anything.

Переводчица. Мистер Картер просит передать, что данное необычайное собрание, по его мнению, весьма показательно для современного строя России. Он очень заинтересовался и просит переводить каждое слово.

Груздев. Я должен сделать разъяснение. Сдается мне, что главного у вас, ребята, не сказано. Темп, темп, а что это такое — многие не представляют. Так вот, прошу послушать. (Вынул лист бумаги.) Наш нормальный, средний, российский темп по каменным сооружениям мы определяем цифрой шестьдесят. Так мы работали всегда. Управление главного инженера считает возможным усилить этот темп до восьмидесяти. Понятно?

Голоса. Ясно.

Груздев. Немецкая экспертиза, изучавшая наши условия, дает цифру сто.

Голоса. Сто?…

Груздев. И, наконец, мистер Картер настаивает на американском темпе, который означает сто двадцать. Вот, ребята, официальное заявление. Нет, нет… Должен сообщить вам, что только при американском темпе, только если дадим по каменным работам показатель сто двадцать, то с цехами до заморозков управимся. Не дадим — могила. Понятно? Ну, а теперь от себя скажу. Если вы спросите у меня, согласен ли я с Картером, я отвечу вам: да, согласен. Вас я знаю. Двадцать лет с такими, как вы, живу, слава богу. Решайте — восемьдесят, сто или сто двадцать?

Молчание. Медленно с помоста сходит Груздев.

Председатель. Слово имеет строитель Зотов.

Зотов. По-моему, не шестьдесят, не восемьдесят, не сто двадцать, а все сто пятьдесят. Понятно? (Пауза.) Сто пятьдесят. Самого вашего Картера вызываем на соревнование. Как где, а по второму участку дело решенное — показать работу советского строителя. Сто пятьдесят. На том и станем.

На помост выбегает Михалка.

Михалка. Товарищи!..

Артамон. За первогодками пошлем.

Михалка. Товарищи!..

Артамон. Первогодки ложки кунай за старшими.

Михалка. Товарищи, подержите его за губы!

Суматохинов. Михалка, гляди, от натуги лопнешь.

Михалка. Илья-пророк, не мешай темпу! Товарищи, я говорю окромя шуток, какая тут может быть оппозиция, если мы все в одной семье? Об чем заседание? Сто пятьдесят?.. Берусь враз… ну и… почем зря!..

Артамон. Эх ты… адиот!

Михалка. Товарищи! Меня товарищ Болдырев учил… наш брат тут обламывается. Илья-пророк первый делегат у нас, а в деревне год колдуном ходил. Я сам от себя выступаю и сам от себя голосую за все сто пятьдесят! Об чем волынка? Выходи по очереди наверх и пиши, кому права от народа даны. Товарищи! Эх, завод, машина… Кончай прению, товарищи!..

Зотов. Ну, говори, публицист! Мне не дал и сам заплутал.

Председатель (Михалке). Вы кончили, товарищ?

Михалка. Я… вроде кончил.

Артамон. Напрелся, аж из ноздрей пламя вдарило.

Председатель. Мы должны еще дать слово представителям инженерно-технического персонала.

Артамон. В нашем договоре про инженеров ничего не говорится. Не они нас вызвали, и не им учить нас.

Председатель. Товарищи, нас никто не собирается учить, но мы должны привлечь…

Артамон. Брось заводить! Ихнее дело работу давать, чтобы народ не стоял. А то у нас люди по полдня на досках лежат.

Суматохинов. Товарищ председатель, ты нас не мути. Нет, да ты дай мне выразить. Наше дело какое? А, скажи-ка, какое? Рабочее… вон как. Между кем спор? Опять же между рабочими. Зачем нам начальников приставлять?

Артамон. Пущай товарищи инженеры, техники какие между собой договор подпишут.

Краличкин. Товарищ председатель, одно слово! Товарищи, не то важно — выступит или не выступит сейчас представитель инженерно-технического персонала. Важно, чтобы инженерно-технический персонал без всяких речей примкнул к социалистическому соревнованию рабочих. Мы никого не отталкиваем, но и просить никого не станем. И я тут прямо скажу: всякого, кто будет сопротивляться нашему делу, мы всей пятитысячной массой заставим уважать пролетарский энтузиазм. А тому, кто с нами, — наш сердечный привет. Вот и все.

Голоса. Верно! В точку!

Лаптев. Ты, товарищ, здорово сказал… которые — во… которым — приветствие.

Кухарка. А мы, кухарки… я тоже… Кухарское дело — накормить. Уж я тоже скажу тут, как мы…

Артамон. Замолчи, утроба! Видишь, государственное дело решаем. Сядь. (Усадил.)

Председатель. Тогда я ставлю вопрос на голосование. Кто за прекращение прений? Большинство. Отлично. Теперь — кто за немедленное подписание договора? И, самое главное, за принятие темпа, предложенного вторым участком, в лице каменщика Зотова? Кто за темп сто пятьдесят?

Гончаров. Данило Данилович, вы за показатель сто пятьдесят? И серьезно?

Данило Данилович. Совершенно серьезно.

Гончаров. Вот так, смаху, без обсуждения?

Данило Данилович. А о чем тут нам еще балакать?

Гончаров. Да, нам следует молчать и поднимать руки.

Председатель. Кто против?

Данило Данилович. Берите отпуск, Гончаров, езжайте на море.

Гончаров. Не нужен? Я это начинаю понимать.

Председатель. Кто воздержался? Принято единогласно. Поэтому… (Секретарю.) Сайга, зачитай список.

Секретарь. Уполномоченных от строительных рабочих — товарищей Зотова, Дудыкина, Грищука, Говорова и Суматохинова прошу сюда, для подписания договора. От металлистов — товарищей Краличкина, Бутова, Тульского прошу сюда, для подписания договора.