— Ты так выглядишь?

Ангел кивнул и наклонялся вперед до тех пор, пока не прижался своей грудью к ее плечам и посмотрел вниз, в лицо Серенити.

— Тебя устраивает мое отражение?

Она посмотрела на него через плечо и ее лицо находилось очень близко к нему.

– Думаю, что предпочту видеть тебя таким, какой ты есть.

Честность этих слов коснулась его сердца. Аполлион взглянул на ее губы и отступил назад от искушения.

— У тебя есть вкус, — сказала она, и Ангел оглянулся на нее. – В костюмах и доспехах.

Аполлион улыбнулся.

– Если ты удовлетворена, тогда давай начнем твою месть.

Он просто протянул ей руку и это означало только то, что Серенити воспримет жест как намек, чтобы пойти в клуб, а не для того, чтобы удерживать Ангела от того, во что она его втянула. Ее рука была маленькой и нежной. Аполлион взял девушку за руку и повел в клуб, пытаясь вспомнить, держал ли он когда-нибудь раньше чью-то руку. Если он это и делал, то слишком давно, чтобы вспомнить и Ангел никогда не чувствовал себя так хорошо. Если бы это было так, он бы не забыл.

Как только они подошли к клубу, мужчина у двери отошел в сторону. Серенити посмотрела на Ангела. Он пожал плечами. Некоторых смертных было проще использовать, чем других. Вышибала был легкой мишенью. Сообщения, посланного прямо в голову мужчины о том, что он хочет, чтобы красивая женщина прошла, было достаточно, чтобы заставить его поднять для них красную бархатную веревку.

Аполлион повел девушку вниз, в темную внутреннюю часть подвального клуба, а затем она пошла впереди него, когда они достигли переполненного пространства у подножия лестницы. Синий неоновый свет освещал бар, а белые прожекторы бросали свой бледный свет на барменов и собравшихся там посетителей.

Серенити пошла дальше в клуб и Аполлион запомнил окружающую его обстановку. Танцпол был маленьким и занятым смертными, исполняющими то, что он мог истолковать как секс, только в одежде. Синие вспышки и свет делали движения людей замедленными и нечеткими. По контуру помещения громоздились высокие круглые черные столы, окруженные табуретами. Большинство из них были заняты. Музыка была слишком громкой, быстрой и тяжело грохотала, заставляя его заскучать по относительно спокойному Аду.

Серенити снова остановилась, и Ангел натолкнулся на ее спину. Ощущение теплого тела возле своего взбудоражило его так же сильно, как кофе, и он на шаг отступил, чтобы она не заметила. Девушка посмотрела на него через плечо и глазами показала на танцпол.

Если она ожидала, что он мог найти Эдварда в толпе, то переоценивала его способности.

Серенити взяла его за руку, и Аполлион почувствовал ее пальцы на своей коже, а не на пиджаке. Она могла пройти сквозь его очарование. Он горел там, где она дотрагивалась, и жаждал большего — чтобы девушка прикоснулась к другим частям его тела.

Аполлион начал понимать, почему его собратья воители поклонялись смертным женщинам.

Она потянулась вверх, прижавшись своей грудью к его руке и груди, и Ангел наклонился к ней, приложив свое ухо к губам Серенити, когда он, наконец, уловил достаточно чувств, что бы понять, что она хотела ему что-то сказать.

— Мерзкий волосатый мужчина, белая рубашка, слишком сильно обнаженная грудь, — крикнула она ему в ухо и он огорчился. Ему нужно сказать девушке, что у него чувствительный слух.

Аполлион искал свою мишень, разглядывал танцоров и присматривался, когда заметил его. Тот слишком сильно оголил грудь, по крайней мере, три верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты и мужчина танцевал со стройной темноволосой женщиной в откровенном облегающем светлом платье.

— Это та женщина, с которой он предал тебя? – Ангел нахмурился. Женщина была ничто по сравнению с Серенити. Он взглянул на девушку и та покачала головой.

И такой бабник был связан с Серенити? О мысли о ней с таким мужчиной Ангел захотел изменить планы и отправить мужчину в ад, в конечном итоге.

— Ты хочешь выпить? – перекрикнула она шум музыки.

Аполлион покачал головой.

– Не думаю, что алкоголь будет разумным. Я не пробовал его раньше и не уверен, что это все еще не запрещено.

Серенити смотрела мимо него на бар.

– Ну, мне нужно выпить.

— Тогда у тебя будет напиток. – Он отпустил ее руку. – Я буду через минуту.

Ангел услышал ее вздох, когда уходил. Женщина смотрела прямо на него, когда он появился в соседнем помещении, случайно толкнул ее и с улыбкой извинился. Гнев, который был в ее темных глазах, исчез в одно мгновение.

— Я могу угостить тебя выпивкой, красавчик? – она взмахнула ресницами и улыбнулась ему.

Аполлион никогда не флиртовал, но знал, когда это делали женщины. Он посмотрел в сторону Серенити, туда, где она стояла у танцпола, смотрела поверх голов танцующих, и на ее лице все еще был шок.

— Я здесь не один. – Ангел почувствовал, как взгляд женщины покидал его.

Она фыркнула.

– На самом деле тебе нужно найти себе получше.

Она что, намекала на то, что Серенити была недостаточно хороша для него или, возможно, наоборот?

Аполлион засмеялся. Он никогда не слышал ничего настолько более нелепого. Серенити в сравнении с женщиной перед ним? Серенити была добрая и мягкая, он оглянулся на нее, и улыбка Ангела медленно пропала, когда до него начало доходить – и красивая.

Она действительно была красивой.

И он хотел ее.

Аполлион никогда раньше не хотел смертную женщину.

Но он хотел Серенити.

Ангел поманил бармена и попросил его сделать такой же ярко окрашенный напиток, как у кокетливой женщины перед ним. Мужчина сделал коктейль и протянул ему через бар. Аполлион взял бокал и ушел, исчезнув и снова появившись перед Серенити.

Та снова ахнула и улыбнулась, когда он протянул ей напиток.

— Не уверен, что это такое.

— Порекомендовала твоя новая подружка? – девушка по-прежнему улыбалась, но было в ней и что-то другое.

Что-то темное, что пришло с острым чувством силы.

Ревность?

— Она рекомендовала кое-что еще, но я отказался. – Аполлион снова предложил ей напиток и, на этот раз, Серенити его взяла, сдвинула в сторону черную соломинку и стала пить через нее.

Аполлион уставился на ее рот, загипнотизированный видом, когда она вытащила соломинку изо рта и облизала губы.

— Отлично? – спросил он и девушка кивнула.

Сила, исходящая от нее, исчезла, и она улыбнулась. Никогда раньше Ангел не имел дело с ведьмой. Может ли она его проклинать? Он не был уверен, что его собственные силы выстоят против нее, да и не хотел знать.

Ближайший к ним стол освободился, Ангел взял девушку под локоть и повел к нему. Она скользнула на высокий черный стул и поставила свой напиток на круглый черный стол. Аполлион сел напротив нее, наблюдал за тем, как она пила и ждал.

Музыка продолжала грохотать, но вскоре началась новая песня. Некоторые танцоры покинули танцпол и прошли мимо них к барной стойке. Аполлион протянул свою руку к столу и положил ее на руку Серенити, когда Эдвард прошел мимо.

Он улыбнулся Серенити, когда почувствовал на себе пристальный взгляд Эдварда, а затем тот пошел дальше. Глаза девушки округлились, и она посмотрела на Аполлиона.

— Он видел? – она наклонилась к нему, открывая Аполлиону прекрасный вид на свою грудь в вырезе платья.

Серенити пыталась соблазнить его?

— Он видел, — Аполлион оглянулся, наблюдая за передвижением Эдварда по помещению.

Эдвард был ниже его и немного тщедушнее. Его лицо казалось не выразительным, но об этом трудно было говорить при таком плохом свете. Он должен был обладать хорошими качествами, чтобы заинтересовать Серенити и заставить ее привязаться к нему. Однако прямо сейчас Аполлион не видел в нем ничего хорошего. Он видел только грешника, мужчину, которого нужно было наказать и заставить страдать так же, как желала его властительница.

Эдвард дошел до бара и оглянулся на него.

Нет, на них. Он смотрел на них. Он увидел, что Серенити с Аполлионом и что они больше, чем друзья.