Психосексуальная структура, описанная выше, предоставляет первичную основу для будущей любовной жизни девочки. В самых благоприятных обстоятельствах к ней будут привиты элементы ранее упомянутой гетеросексуальной модели: отношения с каждым родителем, физически и психически любовные и чувственные, а также модель родителей, которые любят друг друга, наслаждаются своими сексуальными отношениями и не делают ребенка своим избранным объектом для эротического или нарциссического завершения.

Кроме того, девочке необходимо слышать, как отец выражает одобрение, ценит ее женственность и женственность ее матери, своей жены. Точно так же девочке необходимо слышать, как ее мать ценит и уважает отца, а также сексуальную идентичность собственной дочери, и даже то, как она дорожит своей женской сексуальной и социальной жизнью.

Девочке, которой говорят, что мужчины — эгоистичные свиньи, так и готовые соблазнить женщину, попользоваться ею, подчинить ее, будет трудно полюбить или поверить любому мужчине, и так же трудно ей будет отделиться от матери. Если же она «узнает» от отца, что девочки — слабые, неспособные, неумные и менее заслуживают уважения и внимания, чем мальчики, то у нее может развиться нарциссически ущербный образ себя и своего пола, и она будет чувствовать страх, подозрение или ненависть ко всему мужскому роду.

Вопрос Фрейда (1931) о сильной либидинозной связи девочки с матерью остается, тем не менее, уместным: как же она отсоединяется от матери и интегрирует их взаимные глубокие эротические узы? Где этот витальный гомосексуальный компонент размещается в ее взрослой жизни?

Теория Фрейда в этом плане (1931, 1933) может быть подытожена так: сперва девочка хочет обладать матерью сексуально; затем она смещает фокус на желание обладать пенисом; затем — на желание иметь ребенка от отца; и наконец — желает иметь собственного ребенка, мальчика. В этой, вроде бы неумолимой логической цепочке означающих содержится предположение, что желаемый ребенок — только замена желаемого пениса, которым она не обладает, и что любовь к отцу — только последствие зависти к пенису. Хотя фантазии, на которых Фрейд строил свою теорию, часто присутствуют в психическом мире женщины, они далеки от того, чтобы быть единственным или хотя бы доминирующим фактором среди прочих сложностей, накладывающих отпечаток на формирование у женщины* образа женственности и материнства. Более того, понятие Фрейда об этих объектных заменах подразумевает, что зависть к пенису просто перечеркивает гомосексуальные узы девочки. Но Фрейд (1905) все же подчеркивал и теорию универсальных бисексуальных желаний в раннем детстве — концепцию, которую важно рассмотреть с женской точки зрения.

Первичная гомосексуальность

Девочка хочет обладать матерью сексуально, создать с ней детей и быть ее единственной любовью в мире, из которого мужчины исключены. Но также она хочет быть мужчиной, как ее отец, иметь его гениталии и все идеализированные качества, которые она приписывает ему. Неисполнимые, эти влечения связываются с нарциссической травмой.

Хотя биполярность гомосексуально ориентированного либидо в раннем детстве равно сильна у обоих полов, проблемы девочки, в плане ее желания обладать матерью сексуально, более запутанные, чем у ее брата, поскольку она не обладает половой комплементарностью по отношению к ней. Не в пример брату, с его совершенно иной половой конфигурацией, она не может проверить, что ее собственная половая конфигурация имеет ценность в глазах матери, именно потому, что она — женская. Как же маленькая женщина выбирается из этой вдвойне сложной ситуации со своей матерью?

Еще более осложняет эту задачу развития ее сильная эротическая привязанность к отцу, которая заставляет девочку интроецировать многие аспекты образа матери. Они, в свою очередь, прирастут к формирующейся основной фигуре идентификации, влияющей на все будущее женское развитие.

В этой точке в женском психическом мире сосуществует ряд различных «внутренних матерей». Один материнский интроект — восхитительный, другой — желанный, третий — отвергаемый, четвертый — страшный и т. д. Девочка должна вырвать у матери право быть ею, идентифицируясь с ней в своем собственном внутреннем психическом мире, но ей еще много лет будет нужна и внешняя мать как руководительница, утешительница и помощница. После подростковой бури, когда для дочери типично всячески отвергать мать, она вернется к ней обратно, с новой силой привязанности, когда сама станет матерью. В это время многие молодые женщины наконец прощают своим матерям все инфантильные обиды, которые таили от них, и обе женщины становятся близкими взрослыми друзьями. Как и каждый ребенок, взрослая дочь в своих бессознательных фантазиях носит ребенка, зачатого от отца (поэтому она часто считает всех своих детей подарком для матери), а, на самом деле, в еще более глубоких слоях бессознательного,— ребенка, волшебным образом зачатого от матери. Любой из этих факторов может быть причиной психической боли и конфликта, но он же может принести еще большую радость при рождении каждого нового ребенка.

Некоторые женщины могут идентифицироваться со своей матерью, как со взрослым, имеющим пол и сексуальность, но сами не желают иметь детей. В этом случае они склонны переживать свою профессиональную, интеллектуальную или художественную деятельность как рождение символических детей. Ничто не запрещает взрослым женщинам наслаждаться материнством, равно как получать удовольствие от личного творчества, но здесь снова встают особые женские проблемы. Многие женщины в анализе обнаруживают страх, что им придется выбирать между материнством и профессией; другие выражают сходное ощущение дихотомии между их жизнью в качестве любовницы и в качестве матери. Осуществление этих трех разных женских желаний (сексуальность, материнство и профессия) требует тонкого баланса, если женщине суждено избежать убеждения, что она вынуждена пожертвовать своими нарциссическими и либидинозными потребностями в одной из этих сфер.

Вклад гомосексуальных влечений

Эти рассуждения о любви, общественной жизни, работе женщин и их материнстве приводят нас к вопросу о бисексуальных желаниях и гомосексуальном либидо взрослой женщины. Как и где они размещены? Каким образом комплементарные желания обладать матерью и быть отцом трансформируются и интегрируются в жизни женщины, ориентированной как гомосексуально, так и гетеросексуально? В какой степени неудача интеграции этой жизненно важной либидинозной энергии создает невротические проблемы, когда непризнаваемые гомосексуальные желания создают почву для психического конфликта?

Мои размышления над собственным процессом и над тридцатипятилетним опытом работы с пациентками привели меня к вычленению пяти путей интеграции гомосексуальной эдипальной констелляции. Несмотря на глубокие различия женщин и мужчин, описанные ниже пути интеграции гомосексуальных желаний принадлежат и мужской, и женской половине человеческого рода.

1. Стабилизация образа Собственного Я. Женское гомосексуальное либидо служит обогащению и стабилизации нарциссического образа Собственного Я. Каждой девочке необходимо дать себе самой немного той ранней любви и признательности, которые она испытывает к матери и материнскому телу, чтобы быть в дружбе с собой и ценить свое женское Собственное Я и половые органы. Другими словами, девушка оставляет желание обладать женщиной, ради того, чтобы быть ею. То же самое психическое продвижение трансформирует ее зависть к пенису в желание.

2. Усиление эротического удовольствия. Когда происходит отказ от глубокого желания быть человеком другого пола (если происходит), то оно оставляет важный вклад в любовной жизни женщины, в частности, в ее сексуальных отношениях, в которых идентификация с удовольствием и желанием партнера усиливает ее собственное эротическое удовольствие. Именно занимаясь любовью, мы воссоздаем иллюзию своей двуполости и утрачиваем, хоть на миг, нарциссические ограничения, навязанные человечеству его однополостью.