Там стоит коричневый кожаный диван напротив стены.

На нем люди.

Каштановые локоны с медовыми прядями развеваются из стороны в сторону, когда она ритмично покачивается.

Это Франческа.

Она резко вздыхает, когда оглядывается назад и замечает открытую дверь.

Я стою с отвисшей челюстью практически до земли, и когда она слезает с его колен, я вижу его.

Потные седые волосы прилипли ко лбу Бэйна. Он отталкивает ее полностью, а затем встает и идет в моем направлении.

Выбежав из комнаты, я пробегаю через двойные двери, прежде чем он успевает меня поймать. К счастью, он медлителен, так как его штаны спущены до лодыжек.

Я бегу обратно вниз по лестнице, торопясь в столовую. Но когда туда добираюсь, Драко там уже нет, и миссис Молина тоже.

Конечно, я не стукачка, но это мой шанс убрать отсюда Бэйна к чертовой матери. В последнее время Франческа вела себя со мной как стерва, так что теперь мне плевать, что с ней будет.

Если того, что я выдам Драко их грязный маленький секрет, будет достаточно, чтобы он перестал быть ослом, то так тому и быть. Может быть, я даже получу немного свободы, а также заставлю его забыть о вчерашней разбитой машине.

— Ты тупая гребаная сука! — Чья-то рука хватает мое запястье и тянет назад. Бэйн тащит меня по коридору, но я с царапаю его и кричу.

Он накрывает ладонью мой рот, усиливая хватку.

— Прекрати, нахер, драться и заткни свою пасть!

Я кусаю его пальцы, и он орет, отталкивая меня. Я приземляюсь на жесткий мраморный пол, моя спина ударяется о стену, но он снова хватает меня и дальше тащит за волосы.

Я пинаю его, чтобы вырваться. Мои волосы в его руках, он тянет их очень сильно. Чувствую, будто он вырывает их с корнем.

Иисус!

Где Драко, когда я так нуждаюсь в нем?!

Он обещал, что меня не обидят. Он солгал.

Бэйн толкает меня на диван, а затем угрожает мне пальцем. Франческа появляется позади него, сложив руки на груди. На ней только черный халат.

Но глаза у нее безумные. Они просто выдают ее с головой. Она чертовски боится. Теперь она знает, что и я знаю. Мы больше не в одной гребаной команде. Мы официально враги.

Предательская сучка.

— Только подумай рассказать ему, и я выпотрошу тебя, как чертову рыбу, сука. Я упакую тебя в этот чертов фургон и доставлю в город, жестко трахну, выбью все дерьмо из тебя, снова трахну, а затем продам остальным, чтобы они сделали с тобой все, что захотят. Я тебя нахрен прикончу, ты поняла?

Я смотрю на него снизу вверх.

— Пошел ты! — Я плюю ему в лицо. — Драко! — кричу я, надеясь, что он услышит меня и ответит. Молюсь Богу, чтобы он был еще где-то рядом. Он не может быть слишком далеко.

Бэйн встает прямо, качает головой и стирает плевок со своей щеки.

— Драко уже в своей машине и уехал отсюда, тупая сука. Это было тебе единственное гребаное предупреждение. Вставай! — Он сжимает мою руку и рывком поднимает меня.

Я борюсь с ним, но он только усиливает хватку, даже когда я замахиваюсь на его лицо.

Он выходит из комнаты и идет по коридору, подальше от света. Чем дальше мы идем, тем темнее становится.

— Отпусти меня! — Я снова пытаюсь вырваться из его хватки, когда он толкает меня вниз по шаткой лестнице, но это невозможно. Он держит меня так крепко, что, безусловно, останутся синяки.

Когда он стучит в дверь, она сразу же распахивается. В проеме возникает крупная фигура, и мое чертово сердце замирает.

Уставившись на меня, там стоит Человек-топор.

У него такой взгляд, который ясно говорит, что он собирается разрушить мою гребаную жизнь точно так же, как я разрушила его.

Сейчас его челюсть напряжена, ноздри раздуваются. Он готов разорвать меня в клочья.

— Стой! — кричу я, упираясь пятками в пол. — Оставь меня в покое!

Бэйн толкает меня вперед, и я приземляюсь на четвереньки. Я быстро отталкиваюсь и бросаюсь в угол.

Комната темная, с отвратительным запахом. Стены темного оттенка серого, и здесь очень холодно.

Это что-то вроде погреба, но внутри абсолютно ничего нет. Ничего, кроме единственного складного стула.

— Он уехал? — хриплым голосом спрашивает Человек-топор.

— На весь день. Не вернется следующие шесть часов. У тебя есть время, и не будь с ней очень нежным, — усмехается Бэйн.

Они оба смотрят на меня глазами полными вожделения. Франческа появляется спустя несколько мгновений, касаясь плеча Бэйна.

— Бэйн... может быть, стоит подождать, пока он не уедет на более продолжительное время. Драко узнает. Она расскажет ему.

— Нет, если мы ее потом убьем.

Я тяжело дышу, от страха широко распахнув глаза.

— Мы скажем, что она сбежала, — продолжает он на испанском языке. — Вырежем маячок, подкинем его где-нибудь, чтобы он нашел. Он поверит, что она вырезала его и сбежала.

Франческа с трудом сглатывает, когда я вжимаюсь в угол. Человек-топор идет прямо ко мне, закрывая меня собой.

На его губах такая усмешка, что мне хочется выблевать все, что я недавно съела. Франческа, наконец, уходит, и когда я слышу ее удаляющиеся шаги, мне хочется перерезать ее чертову глотку.

Я знала, что сучке нельзя доверять. Я думала, что у нее доброе сердце. Она хоть любит Драко? Или настолько загипнотизирована и подвластна ему, что ни к кому другому вообще ничего не чувствует?

Любой человек, который может любить, не должен позволить этому случиться!

А ведь это именно то, что ей нужно.

Ей нужно, чтобы я исчезла, и тогда она снова сможет заполучить Драко. Теперь я думаю, что то же самое могло случиться и с другой девушкой. Может быть, она никогда не сбегала. Может быть, они объединились и убили ее, чтобы Франческа снова стала единственной.

— Я присмотрю, — объявляет Бэйн. — А ты поторопись и прибереги немного этой киски для меня. Умираю от желания, как хочу попасть внутрь нее.

Глаза Человека-топора сверкают.

— С красивой сучкой, как эта, я быстро управлюсь.

Бэйн зловеще усмехается, глядя на меня, а затем уходит, закрыв за собой тяжелую дверь.

Тусклый свет горит в дальнем углу, но в комнате стало еще темнее. Человек-топор останавливается рядом и дергает меня за руку, толкая к стене.

Мои ноги бесконтрольно дрожат. Я ищу что-то, чтобы использовать против него, но у него нет оружия.

Возможно, эта цена, которую он должен заплатить для Драко. Никакого оружия, пока он не реабилитирует себя. Что ж, он делает ужасную ошибку, пытаясь вернуть благосклонность Драко.

— Я выберусь отсюда живой, — рычу я. — И позабочусь, чтобы Драко узнал все о том, что ты сделал со мной. Он будет взбешен, узнав, что ты даже просто достал свой член рядом со мной.

Человек-топор хихикает, а затем хватает за переднюю часть моего топика. Он разрывает ткань своими большими, уродливыми руками, как будто это лист бумаги. Звук рвущейся ткани отражается эхом от стен, и мой желудок сжимается.

— Думаешь, мне не насрать? — Он делает шаг назад, разглядывая мою грудь. Затем протягивает руку, сжимая ее.

Снова оглядываюсь вокруг в поисках чего-либо. Хоть чего-нибудь. Но есть только стул. Я могла бы использовать этот стул и разбить ним его голову, но мне нужно действовать быстро.

Человек-топор толкает меня еще ближе к стене, и я не успеваю ничего сообразить, как ударяюсь затылком и сразу чувствую туман в голове.

Когда мое тело оседает от удара, он дергает юбку вниз и мои голые ноги мгновенно обдает холодом.

— Я ждал этого в течение долгого времени, шлюха.

Его ухмылка отвратительна. Он хватает меня за руку, а затем разворачивает и наклоняет к себе. Я чувствую, как его твердый член трется о мою поясницу.

Я позволяю ему сделать это, но сама не отвожу взгляда от стула.

Кроме него я больше ничего не вижу.

Мое сердце грохочет в груди, когда он прижимается членом к моей заднице. Я царапаю стену ногтями и тяжело дышу, когда он хватает за пояс трусиков и злобно дергает их вниз.

«Будь умной девочкой. Никогда не глупи. Быстро думай. Без колебаний. В нашем мире первый инстинкт всегда правильный. Если когда-либо ты будешь в опасности, подумай о том, что бы сделал папа».

Папа...

Это его слова.

Мне было одиннадцать лет, когда он сказал мне их, и я никогда этого не забуду. Я попала в свою первую драку в возрасте четырнадцати лет. Я избила ее так сильно, что меня выгнали из школы и заставили перевестись в другую. Другие школы не хотели меня принимать, поэтому мама оставила меня на домашнем обучении.

Это было лучшее решение, которое она когда-либо принимала.

Она говорила это каждый день, когда мы вместе занимались на кухне.

«Подумай о том, что бы сделал папа».

Я видела отца в действии.

Видела его сердитым.

Я также видела сердитым Тони, и ни один из них не сдерживался в своих действиях.

Они давали волю гневу.

Уничтожали без раздумий, разрушали без ограничений.

Раньше я ненавидела папу, приходившего домой с пятнами крови на рубашке и пистолетом с горячим стволом.

Была в ярости, когда Тони говорил, что это просто бизнес и что это нужно сделать.

Но теперь... Я понимаю.

Потому что двинутые, больные ублюдки, как Человек-топор, не заслуживают второго шанса.

Такие ублюдки, как он, заслуживают смерти.

Когда слышу, как звякает пряжка его ремня, тогда я делаю свой ход.

Его рука на основании моего черепа, прижимает мою щеку к холодной стене, пока он расстегивает молнию и снимает свои штаны и нижнее белье.

Но он глупец, если думает, что я слабая. Я достану его раньше. И в этот раз будет гораздо хуже.

Когда он убирает свою руку, я бью локтем ему в лицо, приседаю и бросаюсь к стулу.

Он рычит и срывается за мной, хватая за волосы и дергая назад. Схватив за плечи, бьет меня прямо в лицо большим кулаком, возвращая удар.

Из моего опять разбитого носа течет кровь

Я кричу, со всей силы отпихивая его.

Я не прекращаю бороться. Потому что папа не прекратил бы борьбы. Тони не прекратил бы. Мама не сдалась и не уступила своей болезни, даже когда узнала, что скоро умрет.

— ОТСТАНЬ ОТ МЕНЯ! — кричу я, царапая его лицо, используя все свои силы.