Когда они приехали, дома не было никого, кроме Джульетты, которая приветствовала их, облизывая языком, а затем легла на спину, чтобы ей почесали брюхо.

– Где все? – удивилась Линн.

– Может быть, на кухне оставлена записка?

Она открыла дверь кухни и остановилась на мгновенье в полном изумлении:

– О, Боже мой! Что ты сделал?

Роберт улыбнулся:

– Тебе это нравится? Нравится?

– Каким же образом ты сделал это?

– Очень легко. Просто заплатил за гарантию того, что работа будет окончена в десять дней, вот и все.

В новой кухне была установлена плита как в ресторане, огромный холодильник, морозильная камера, уплотнитель отбросов, и в центре – разделочный стол, над которым на красивых полках стояла дорогая европейская посуда. Стенные застекленные шкафы были удобно составлены, в них лежали поваренные книги в ярких переплетах, а на широких новых подоконниках распустились бледно-лиловые фиалки.

– Мне кажется, я теряю сознание, – сказала Линн.

– Ну, не надо. Ты будешь готовить здесь вкусную еду, а не терять сознание.

– Она просто великолепна, ты волшебник, Роберт.

– Талантливый работник заслуживает хорошей рабочей комнаты.

– Ничего, ну просто ничего более чудесного ты не мог придумать. – Она крепко обняла его, и в это время открылась парадная дверь.

– Добро пожаловать домой! – И девочки с Джози, Брюсом и Харрисом вошли в дом с большими свертками в руках.

– Взяли на дом обед в китайском ресторане, – сказала Эмили. – Мы не ожидали, что ты приготовишь обед в этом дворце тут же, когда вы приедете домой.

– Я приезжаю сюда каждый день, чтобы наблюдать, какую форму принимает это чудо, – сказала Джози.

– Девочки, я надеюсь, вы не доставляли беспокойства дяде Брюсу и тете Джози? – спросил Роберт.

– Мы хорошо провели время, – заверил его Брюс. – Мы ели в кафе, ели у нас дома, а в последнее воскресенье Харрис пригласил нас в лес и приготовил обед сам с начала до конца. Он зажег огонь без спичек.

– Без спичек, – повторила Линн, повернувшись к покрасневшему Харрису.

– Ну, я был в отряде скаутов-орлов. Нас учили выжить в ненаселенной местности.

– В ненаселенных районах Коннектикута? – спросил Роберт.

Джози поправила его:

– Это то же самое – то ли здесь, то ли в дебрях Тимбукту.

Брюс засмеялся:

– В Тимбукту нет дебрей, Джози.

– Харрис, – сказала Эмили, – расскажи им о том, что произошло в школе.

– Нет, это твои родители, ты и расскажи им, – ответил Харрис спокойно.

– Мы оба получили А в финале экзаменов по повышенному курсу по химии.

Харрис исправил ее:

– Ты получила А, и я получил А с минусом. Роберт обнял дочь за плечи:

– Я очень горжусь тобой, Эмили.

Брюс разговаривал с Харрисом, который стоял немного в стороне.

– Скоро пора уже решать, в какой колледж поступать. Ты уже выбрал что-нибудь?

– Мне бы хотелось в такой, где я смогу получить большую стипендию, – сказал юноша серьезно. – В наше время таких учреждений мало.

– Ну что ж, приближаются летние каникулы, так что вы сможете немного расслабиться и оставить все эти заботы на сентябрь, – сказала Линн весело. – А вы знаете, что мы собираемся делать? В следующее воскресенье я буду торжественно открывать эту кухню. Я приготовлю большой ужин. Приходите все. Энни, приведи подругу или двух, а Брюс, если твой кузен будет в городе, возьми его с собой. Мы будем ужинать на веранде.

– Всю неделю был дождь, – сказала Энни, надув губы.

– Хорошо, тем лучше. Это значит, что надо ожидать солнечной погоды, – заметила Линн.

Давно пора, чтобы наступила солнечная погода во всех смыслах, подумала Линн.

Это был, как они и предсказывали, типичный июньский день, холодный и голубой. Все предыдущее послеобеденное время и все утро она трудилась в новой кухне, и в результате был летний банкет, «предназначенный для богов», как сказал Роберт.

На большом круглом столе, установленном в выступе кухни с окном, красовались тушеный омар с ароматными травами, свежий зеленый перец, фаршированный помидорами и козьим сыром, теплый французский хлеб, салат из свежих овощей, положенный на ледяной слой салата-латука, грушевый пирог с абрикосовым джемом и шоколадный торт, украшенный свежей малиной и английским кремом. В двух старинных хрустальных графинах, купленных Робертом, было красное и белое вино, а для Энни и ее подруги Линн поставила чашу пунша с имбирным элем, в котором плавали несколько шариков ванильного мороженого.

– Если вам угодно, я с удовольствием зажарю на улице пару гамбургеров для маленьких девочек, миссис Фергюсон, – предложил Харрис.

Она посмотрела на него и засмеялась.

– Ты просто слишком вежлив, чтобы сказать мне, что детям может не понравиться тушеный омар, и ты прав. Я должна была подумать об этом сама.

Харрис в ответ засмеялся. Какой приятный юноша, подумала она, протягивая ему тарелку с сырыми гамбургерами.

Брюс привез своего кузена, который приехал сюда со Среднего Запада. Это был тихий мужчина, очень похожий на Брюса, преподававший физику в средней школе в Канзас-Сити. Харрис и Эмили сразу же начали говорить с ним о физике и подготовительных медицинских курсах. Энни и ее подруга хихикали над своими шутками. Линн радовалась, что у Энни есть близкая подруга.

Кузен Брюса восхищался видом из окна.

– У вас здесь прекрасное место, – говорил он Роберту, который сидел напротив него.

– Однако здесь требуется еще много чего сделать. Я думаю поставить забор из штакетника вдоль границы сада. И, конечно, у нас будет бассейн. Я хочу сделать естественный водоем – не обычный бассейн прямоугольной формы, а что-то такое, имеющее произвольную форму, с лесным ландшафтом вокруг.

– Меня вполне устраивает бассейн в клубе, – напомнила Линн Роберту.

– Моя жена неприхотлива, – сказал Роберт.

– Ты всегда так говоришь, – произнесла Джози. А Роберт заметил:

– Да, это правда.

– В этом нет ничего плохого, что мне нравится бассейн в клубе, – настаивала Линн из уважения к чувствам школьного учителя, доходы которого, можно быть уверенным, не дают возможности ни содержать личный бассейн, ни быть членом загородного клуба, и добавила: – Особенно когда компания платит за клуб. Иначе я даже не хотела бы этого.

– Давайте все поможем убрать посуду на кухню, – предложил Брюс. – Поскольку мы так набили желудки, нам не помешают физические упражнения.

Роберт вскочил:

– А после этого как насчет бадминтона или крокета? Я подготовил площадку для игры на боковой лужайке, поэтому выбирайте.

Когда убрали со стола, Линн села отдохнуть.

– Ты знаешь, что самое лучшее в отпуске, Джози? Что они остаются с тобой. Я здесь, я счастлива быть дома, но часть моего существа все еще там, на острове. Я чувствую тот мягкий влажный воздух.

– Я рада, – сказала Джози.

– Я не могу достаточно отблагодарить тебя с Брюсом за то, что вы заботились о наших девочках.

– Не говори глупостей. Мы их любим, и они вели себя очень хорошо.

Джульетта, накормленная кусочками гамбургеров, подошла, фыркая, к Джози, надеясь получить еще.

– Да-да, ты хорошая собака, – сказала та почти рассеянно, в то время как ее рука играла толстым воротником из шерсти на шее Джульетты. – Хорошая собака, – повторила она, и затем внезапно отняла руку от шеи собаки и решилась сказать Линн то, о чем думала весь этот день: – Итак, мой друг назначил тебе прием, я думаю.

– Я собираюсь его отменить. Я должна позвонить ему.

– Думаю, ты должна пойти, – сказала Джози.

– Обстоятельства меняются, Джози. Поездка вдвоем меняет взгляд на вещи. Роберт прав: когда мы собирались ехать, нам всем надо было очень многое уладить. Особенно тяжело для девочек, неуравновешенных, нервных, хотя внешне они справились с этим хорошо. Глупо принимать каждую вспышку гнева слишком серьезно, словно наступает конец. В эту последнюю неделю, с тех пор как мы вернулись домой, ну, я не могу сказать тебе, как у нас хорошо. Роберт даже изменил свое отношение к Харрису. Я убедила его, что он не должен беспокоиться, что они только дети с их первым сильным увлечением, и он наконец согласился со мной. Ведь Харрис действительно очень приятный юноша. И Роберт уговорил девочек участвовать в общественной кампании по образованию больничного фонда, и они продают билеты всем знакомым. Они скоро и вам позвонят, я уверена.