Уолтер прошел в дверь, скрытую в задней стене, но вскоре вернулся с шелковым темносиним халатом, который Тереза видела на нем в день своего приезда в Нью-Йорк.

– Иди прими душ, а я пока приготовлю что-нибудь выпить, – отрывисто распорядился он. – Платье твое нуждается в сушке, так что оставь его в ванной.

– Одолжите мне зонтик, и я пойду домой.

Уолтер, уже собиравшийся выйти из комнаты, обернулся.

– О нет, Тереза… И мы оба хорошо это знаем.

Горячие струи приятно согревали кожу массируя и расслабляя напряженные мышцы Тереза сделала воду похолоднее и подставила под нее голову. У нее возникло ощущение, что она совершает некий очистительный ритуал, избавляясь от грязи и скверны, прилипшей к ней на вечеринке у Рейнера.

Вытеревшись насухо, Тереза расчесала влажные волосы и критически посмотрела на себя в зеркало. Лицо бледное, но губы красные и слегка припухшие – они еще хранили поцелуй Уолтера. Она дотронулась до них кончиком пальца.

Халат Уолтера оказался слишком велик для нее, поэтому Тереза чуть ли не дважды обмотала им свою тоненькую фигурку, а рукава пришлось подвернуть почти до локтей. Темно-синий шелк хранил запах Уолтера, и Тереза, закрыв глаза, склонила голову набок и щекой прижалась к ткани.

Когда она вернулась в гостиную, Уолтер сидел на диване перед столиком, на котором стоял поднос с кофе. Он наливал в бокалы бренди.

– Хочу обрадовать тебя – гроза прошла. – Он внимательно посмотрел на нее и, пряча улыбку, сказал:

– Мой халат тебе очень идет.

Тереза почувствовала одновременно смущение и радостное волнение.

– Не думаю. – Она подошла к другому дивану и положила руки на мягкую спинку. – Мне не следовало приходить сюда.

– Приведи хотя бы один довод против.

– Твоя кузина…

– Грейс уехала к своей школьной подруге – сегодня она нуждается в женском участии. Энн усадит ее рядом с собой, прижмет к своей груди и утешит.

Угостит джином и, когда Грейс успокоится, посадит ее на самолет до Бостона.

А теперь садись и выпей горячего кофе.

Тереза продолжала стоять.

– Рейнеру совсем наплевать на меня, да? – спросила она, желая избавиться от мучивших ее сомнений. – Вначале он вел себя иначе – наверное потому, что я не ложилась с ним в постель. Грейс сказала, что у него всегда были женщины.

– Да.

– В Бостоне ему удалось убедить меня в том, что я небезразлична ему, но здесь все изменилось. А я не желала признавать этого. – Тереза сделала паузу. – Он не смог быть со мной в мой день рождения, сославшись на то, что ему надо куда-то ехать по работе. Но я чувствовала, что он лжет.

Уолтер кивнул. Выражение его лица оставалось бесстрастным.

– Он провел тот уик-энд с Кристин. Он возил ее в один пансионат на озере Онтарио.

– С Кристин, – повторила Тереза. – Но она же твоя подружка.

– Нет! У нас была короткая связь, но очень давно. С тех пор она была помолвлена с моим приятелем Китом Уайтом. Но в том же пансионате отдыхали друзья Кита и видели Кристин с Рейнером, так что помолвка расстроилась.

– Но она была с тобой сегодня вечером! – слишком горячо воскликнула Тереза, выдав свои чувства.

– Нет, – с ударением сказал Уолтер. – Мы просто находились в одной комнате, и она какое-то время стояла рядом со мной, вот и все. Кристин актриса и очень хочет стать диктором на телевидении. Она всегда смотрела на меня как на трамплин для достижения своей цели. Я застал ее с Рейнером в своем доме, когда вернулся из Техаса; на пару дней раньше. В общем, я выгнал этого мерзавца. – Уолтер сделал резкий вдох. – Потом вдруг неожиданно приехала Грейс. Она, естественно, хотела видеть своего мужа. Мне ничего не оставалось делать, как рассказать кузине, где он и почему.

– Зачем ты это сделал?

Уолтер пожал плечами.

– Потому что она спросила меня о Рейнере. Я, как мог, оберегал ее от всех этих дрязг, но никогда не лгал ей. И потом, у Грейс была серьезная причина, чтобы встретиться с ним.

– Она ждет ребенка?

Уолтер кивнул, плотно сжав губы.

– Но теперь, когда Рейнер знает об этом, он наверняка образумится!

– Грейс не сказала ему о ребенке. Она приехала на вечеринку, увидела все собственными глазами и решила расстаться с мужем.

– Но она все еще любит его. – Тереза покачала головой. – И потом, как она справится с ребенком одна?

– Ничего, справится. Она сильная женщина, и, если уж решила расстаться с мужем, это бесповоротно. – Уолтер посмотрел Терезе в глаза. – Рейнер никогда не хотел иметь детей. Он женился на Грейс из-за денег – она всегда хорошо зарабатывала. В Бостоне у него постоянно были долги, которые она оплачивала.

В Нью-Йорк он уехал один под предлогом, что здесь ей будет трудно найти хорошо оплачиваемую работу. Мол, когда такая работа появится, он ее вызовет.

– Он постоянно лгал, да?

– В общем-то, да. Мне очень жаль, Тереза.

– Не говори этого. Я была просто слепой дурой. Кого мне жаль, так это Грейс.

– Ей нужна была жизнь, а Рейнеру – стиль жизни. Конец истории. Твой кофе почти остыл.

Тереза села на второй диван напротив Уолтера и, глядя на языки пламени в камине, отпивала маленькими глоточками кофе. Между мной и Уолтером установилось молчание, но не враждебное, как в предыдущие дни, а спокойное, почти дружеское… Тереза улыбнулась своим мыслям и взглянула на Уолтера. Но то, что она увидела в его глазах, подсказало ей: она ошиблась.

– Как ты думаешь, мое платье уже высохло? – спросила она, вставая.

– Я скоро проверю.

– Мне действительно пора домой. Уже поздно…

– А завтра воскресенье, торопиться некуда.

Или тебе не терпится поскорее уйти от меня?

– Дело не в этом. – Тереза опустила глаза. – Но я не знаю, зачем ты привел меня сюда.

– Знаешь, – ласково возразил Уолтер.

Она покачала головой.

– Я просто не понимаю… ничего.

– Я испугал тебя, когда поцеловал? – тихо спросил он.

– Нет.

– А вот я испугался, – сказал Уолтер, будто размышляя вслух. – Я сбежал в Техас от тебя, но ты преследовала меня всю дорогу. Ты каталась на лошадях вместе со мной, гуляла рядом со мной и улыбалась мне в снах. И, когда мы убежали от грозы, я не смог удержаться, чтобы не обнять тебя. Мне так отчаянно хотелось этого, что я уже не думал о нежности.

Тереза посмотрела ему в глаза и увидела в них непривычную робость. И еще во взгляде Уолтера застыл вопрос, ответить на который могла только она.

– Я не стеклянная, Уолтер, не разобьюсь, – мягко сказала Тереза.

– Позволь мне убедиться в этом.

Тереза встала, обошла столик и встала перед ним. Она развязала пояс на халате, и из груди Уолтера вырвался стон. Он обнял Терезу за талию и, притянув к себе, уткнулся лицом в нежное женское тело.

Почувствовав его теплые мягкие губы на своем животе, Тереза тоже издала протяжный стон и, обхватив руками голову Уолтера, наклонилась и прижалась губами к его темным волосам.

Уолтер медленно потянул ее вниз, и Тереза опустилась ему на колени. Она смотрела на него глазами, полными желания. Уолтер поцеловал ее долгим поцелуем, а рука его тем временем ласкала тело Терезы. От этих прикосновений ее словно током пронзало, Терезе хотелось в полной мере насладиться каждым новым ощущением, но все вместе они сливались в мощную волну чувств, которая грозила затопить ее. Каждая клеточка ее тела пела и жаждала любви.

Рука Уолтера гладила плечо Терезы, опускаясь все ниже, пока не добралась до груди. Уолтер с восторгом наблюдал, как твердеет сосок под искусными движениями его пальцев, как сладостная мука искажает черты Терезы, как ее губы беззвучно умоляют о чем-то.

Тереза затуманенными страстью глазами с трудом различала лицо Уолтера, все краски и звуки мира поблекли перед божественными ощущениями, даримыми прикосновениями этого мужчины. Тереза буквально купалась в этих упоительных ласках и умоляла Уолтера не останавливаться, но с ее губ срывались лишь стоны. Когда же Уолтер коснулся самого чувствительного места ее плоти и стал нежно массировать, Тереза изогнулась в восторге и, притянув его голову, впилась неистовым поцелуем в губы Уолтера. Когда конвульсии экстаза перестали сотрясать ее тело, Тереза блаженно затихла, ощущая необыкновенную легкость. Уолтер бережно поднял ее и понес в спальню.