Боль сдавила горло. Если я лишусь свободы, пытаясь защитить родителей, останется куда больше людей без защиты. Как я могла решиться на такое? Даже если отказ бил по совести кинжалом.

Por favor, Dios, пусть они будут в порядке. Пусть поймут.

— Верни нас в колледж, — хрипло сказала я.

Сэм миг смотрел на меня, неловко изогнув губы. Он повернул машину к той судьбе, что ждала нас там.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Финн

Что-то было не так с нашим миром, ведь реальность теперь была страшнее Экзамена. Девушка, которую я любил, скрывалась от солдат. Власти страны требовали от нас сдаться для некой оценки. То, что маги существовали, стало чрезвычайным положением.

Я хотел перемен, но все шло не в том направлении.

Но Рочио пока была в безопасности. Я успокаивался, слушая ее ровное дыхание, пока она спала на одной из кроватей в лазарете. Почти все из нас спали на полу со спальными мешками или одеялами, которые принесли в колледж некоторые маги, но я уговорил магимедиков отдать кровати Рочио и ее товарищам на время. Судя по их виду, они были без сил. Она почти не шевелилась, пока спала.

Я не сразу смог убедить ее отдохнуть. Даже когда я объяснил, что Круг отказывался сотрудничать с правительством простаков и оградил здание чарами, она спорила, что от них нужно требовать больше, спорила, а глаза слипались, голова опускалась от усталости. И когда я отметил, что она сможет внятно выразить свою точку зрения, когда отдохнет, она сдалась.

Тамара подошла к порогу, когда я вышел.

— Думаешь, Круг оставит их, а не отдаст простакам, чтобы порадовать их? — тихо спросила она.

— Они согласились обойтись без санкций, — сказал я. — Вряд ли они хотят сейчас радовать правительство простаков. Мы помогали им десятки лет, а они все еще не доверяют Конфедерации настолько, что так с нами обращаются? Мы сотрудничали во многом, но идти самим в оковы, пока они не посчитают нас «безопасными», глупо.

Еще не было репортажей об отпущенных магов из зданий, куда их увозили солдаты, хотя прошел почти целый день с начала поимки людей. Солдаты забрали так много магов, что стали перемещать некоторых жителей Нью-Йорка в другие здания за городом.

— Надеюсь, они так и думают, — Тамара кивнула на коридор. — Прибыла еще группа из Лиги, некоторые сильно потрясены. Дом почти полон.

Больше сотни человек из Лиги уже прибыли, многие взяли с собой членов семьи, Приглушенных или Выжженных. Несколько семей старой магии, включая мою, остались тут ради безопасности толпы, хотя многие оставались в своих домах.

— Военные должны понимать, как глупа эта ситуация, — сказал я, когда мы побрели прочь. — Они забирают магов с крупицами сил, а то и без сил, ведь они не могут защититься, но они и не могли навредить, — я указал на свою метку. — От меня столько же угрозы, как от любого простака.

Уголки губ Тамары приподнялись.

— Не знаю. Ты доказал, как по мне, что можешь повлиять талантами, помимо магии.

Группа вышла из комнаты впереди. Судя по одежде и общему потрясению из-за роскоши колледжа, это были члены Лиги, а не беглецы из старой магии. Один из ребят заметил меня и напрягся. Он махнул на меня и шепнул что-то остальным. И они тоже помрачнели.

Это мне не нравилось. Мои плечи напряглись, когда мы приблизились, но я старался выглядеть дружелюбно.

— Вас хорошо устроили?

— Будто тебе есть дело, Локвуд, — парировал парень. — Ты, наверное, ждешь шанса, чтобы бросить остальных, как сделал с Ари.

Моя кожа похолодела. Я ожидал последствия того решения, но посреди хаоса забыл, что они еще не наступили.

Его громкий голос привлек еще несколько членов Лиги у дверей в коридор, чтобы узнать, что за шум. Луис вышел из класса дальше по коридору, хмурясь. Я удерживал решимость, хоть ощущал свежую волну стыда.

Может, мне и не нравилось, как низко я пал, чтобы достичь результата, но результат был правильным. Случай с Брандтом только доказал, что доверие к тому, кто уже показал себя готовым действовать жестоко и самостоятельно, могло привести к ужасам.

— Она действовала сама, наказывала, кого хотела, не думала об общем благе, — сказал я как можно спокойнее. — Она в ответе как минимум за одну смерть. Я не сделал ее преступницей. Она сделала это сама. Я только выдал ее.

— И, конечно, ты и твои друзья из старой магии решили, что делает человека преступником. Она все время была права насчет тебя, говоря, что ты побежишь к своей семье и остальным, когда станет тяжело. И ты доказал ее слова, да?

Я не знал, как ответить. Пока я мешкал, девушка неподалеку сказала, хмурясь:

— Погоди, Финн, Ари арестована?

Парень, который явно был другом Ари, усиленно закивал.

— Я все это видел. Она уже нервничала, так что попросила проследить у двери места встречи. Он делал вид, что дружески болтает, а потом — бум — и стражи Конфеда увели ее.

— Потому что она призналась, что приказала чарами убить члена Круга, — сказал я. — Она сама это сказала.

— Уверен, ты ее заставил хитростью. Что это означает? Он заслужил погибнуть.

Гнев вспыхнул во мне, жар охватил тело. Я старался совладать с эмоциями.

— Мы бы считали не так, если бы кого-то из Лиги убили, потому что Конфед решил мстить нам.

Кэллам присоединился к растущей толпе в коридоре.

— Зачем ты побежал к ним? — спросил он, щурясь с подозрением. — Они не могли сами отыскать виновного?

— Я пытался помочь всем нам, — возразил я. — Я хотел доказать, что мы не собираемся скрывать тех, кто вредит Кругу и остальному Конфеду. Думаешь, они позволили бы Лиге тут прятаться в ином случае?

— Он прав, — сказала Тамара рядом со мной. — Порой нужно принимать тяжелые решения для общего дела. Мы были бы задержаны, если бы Финн не заступился за нас.

— Бросив при этом одну из нас под ноги, — буркнул кто-то. Я скользнул взглядом по фигурам, заметил Марка и вздрогнул. Говорил не он, но он глядел на меня с опаской, кривя губы, и от этого мне было не по себе.

Луис прошел сквозь небольшую толпу.

— Я могу подтвердить, что Ари стояла за раной мистера Локвуда у здания Конфеда, — сказал он. — Если вы не устраивали чью-то смерть, вы не должны считать, что находитесь в том же положении. В этот раз дело не в борьбе Конфеда и Лиги.

Его заявление вызвало больше тревожного шепота. Вряд ли я мог что-то исправить, сказав, что Ари угрожала и Рочио. Многие тут едва ее знали, кроме того, что простаки разыскивали ее. Они могли посчитать ее угрозой, как сделала Ари, а не важным союзником.

— Говорите, что хотите, — сообщил друг Ари. — Я не буду участвовать в его планах. Кто знает, что он решит сделать дальше, чтобы сохранить хорошее отношение этих снобов?

Несколько шепотов после этого звучали согласно. Протест подступил к горлу, но я сжал зубы. Я постарался им объяснить, но этого не хватило, чтобы они передумали. Если я не закрою тему, буду выглядеть как угроза.

Почти все члены Лиги отодвинулись от меня, Марк — с ними. Луис, как всегда, управлял по-своему. Он махнул на один из классов.

— У нас есть проблемы важнее, да? Давайте продумаем план на случай, если чары защиты падут, или если Круг передумает, и нам придется быстро покидать колледж.

Тамара сочувствующе улыбнулась мне и пошла за ними. Я переминался с ноги на ногу, хотел быть частью разговора, но и боялся, что половина группы разойдется из-за меня. Решимость, что провела меня в ситуации с Ари, давила камнем в животе.

Что бы я ни дал им, Круг не стал уважать меня больше, чем раньше. Лерон даже не сообщил мне о нападении на президента, убежав вчера. Они работали со мной тогда и этим утром, потому что рядом были мои родители. А теперь большая часть Лиги относилась ко мне с подозрением.

Я пытался придумать стратегию, выгодную обеим сторонам… а мог потерять место с обеих сторон.

Я закрыл глаза. Quam bene vivas referre, non quam diu*. Это мало утешало.

Шаги простучали по полу за мной. Я обернулся и увидел экзаменатора Халиль — Сальму Халиль, ведь мы уже были не на Экзамене — подходящую ко мне. Новая вспышка стыда пронзила меня от мысли, сколько она могла услышать.

Если она и поняла, как меня унизили, она лишь мягко улыбнулась.

— Порой мы совершаем поступки, переживая из-за того, что случится с людьми, даже если они это не ценят. Я рада, что ты тут.

Я медленно выдохнул.

— И я, — признался я, хоть мне не нравилось, каким методом я сюда попал.

— У меня хорошие новости, — сказала она и кивнула туда, откуда пришла. — Готовясь к утреннему заявлению, правительство простаков потребовало, чтобы все команды национальной защиты вернулись в Америку. Мы только приняли несколько отрядов, и в одном из них был твой друг.

Мое сердце подпрыгнуло.

— Где?

Ее улыбка стала шире.

— Идем.

Она повела меня к концу коридора и вверх по лестнице. Как только мы попали в коридор выше, я посмотрел на человека, которого и надеялся увидеть. Колени сжались, а потом ноги понесли меня вперед.

— Приша!

Моя лучшая подруга обернулась и поспешила ко мне с улыбкой.

Я неделями не видел ее, и я невольно отметил, как она чеканила шаги, как четко двигалась после тренировок и сражений. У нее был новый шрам — бледная полоса на челюсти и шее — где магимедики не успели залечить рану вовремя. Она не была похожа на себя. А потом крепко обняла меня и снова стала Пришей.

Я все глядел на нее, когда она отодвинулась, стараясь не пялиться на шрам. Я сжал ее ладони и спросил:

— Ты в порядке? Я так переживал с тех пор, как мы поняли… Я говорил с твоим папой, но он мало мне отвечал.

Она рассмеялась.

— Он говорил. Возмущался, словно твой статус преступника мог задеть его по телефону. И нам нужно сделать… — она замолчала, не могла говорить, но я понимал ее. Веселье Приши увяло. — Это было ужасно. Это точно все описывает.

— Я просто рад, что ты вернулась, и что ты теперь тут, а не там, куда они тебя посылали, — я сжал ее ладони.

Я хотел бы сказать ей, что все будет хорошо, но ее вернули не из-за этого. Она могла попасть из огня да в полымя.