Хотя церковь была заполнена людьми и гудела от приглушенных разговоров, при появлении Вестона все смолкли. Джесси наблюдала за ним из-под черной кружевной вуали. Что-то необычное есть в этом человеке, решила она. Должно быть, у него было «присутствие», как выражался ее отец. Человеком с присутствием он называл тех, кому удавалось все. Джесси еще не была уверена, является ли Джейк таковым, но, несомненно, он пользовался уважением присутствующих. Ей снова вспоминались его грубое поведение при встрече, высокомерие и попытка подчинить ее себе.

Джесси отогнала все мысли о Джейке Вестоне, снова вернувшись к печальным событиям. Сжимая кружевной платочек в руках, она хотела только одного — чтобы служба началась как можно скорее. Хотя она оплакивала отца в течение прошедших двух недель, вид гроба и мысль о том, что отец потерян для нее навсегда, снова обострили все ее чувства. Она с трудом сдерживала слезы, и ей вдруг захотелось, чтобы Джейк сел рядом.

Но Джейк прошел вперед и сел далеко от нее, на правой стороне церкви. Осмотрев зал, он заметил знакомые лица давних друзей и знакомых Генри. Затем его взгляд остановился на Джессике Таггарт, которая сидела с Харасом МакКаферти в первом ряду с левой стороны.

Девушка повернула голову в его сторону, но густая черная вуаль скрывала ее лицо. Стараясь разглядеть выражение ее лица, и понять ее мысли, Джейк наблюдал за ней некоторое время. Когда, наконец, он откинулся на сиденье, его кольт 36-го калибра, спрятанный в заднем кармане брюк, стукнулся о деревянную церковную скамью.

К тому времени, как священник поднялся на церковную кафедру, церковь заполнилась пришедшими рабочими и моряками: китайцы и калифорнийцы, Сиднейские Утки и даже несколько перуанцев, которые стояли в самых последних рядах. Здесь можно было увидеть представителей почти всех национальностей этого огромного пестрого города. Генри Таггарта любили все.

Джейк оглянулся на задние ряды церкви. На последних рядах справа сидели шестнадцать проституток: Лови Макдуглас, ее подруга китаянка Шуга Су Лин, мулатка, две черноволосых калифорнийки, рыжая Меган О'Брайен — все одеты в строгие траурные черные платья и вуали. Люди, сидящие в передних рядах, многозначительно перешептывались, поглядывая на них.

Около прохода в первом правом ряду сидел Ток Лой Хонг, сморщенный человек в струящемся белом шелковом костюме — белый — китайский цвет траура — на голове белая шелковая шапочка, волосы заплетены в длинную косичку. Редкая бородка достигала середины костлявой груди. Позади него, на втором ряду, сидели два огромных круглолицых усатых китайца, которые внимательно следили за всеми, а особенно за двумя такими же огромными мужчинами на противоположном конце их ряда. Все четверо были телохранителями. Они представляли две самые могущественные и враждующие силы в городе.

На противоположной стороне от Ток Лоя сидел Чан Ли Синг, называвший себя Чарли. Он был одет в сшитый по последней моде траурный бостонский костюм, подстрижен в стиле страны, которую теперь считал своей родиной. Черный котелок лежал у него на коленях.

Джейк, как и всякий, кто знал о существовании этих двух враждующих группировок в Китай-городе, хорошо знал их главарей. Ток Лой Хонг, прозванный Красный Шнурок за гарроты, которые находили на шеях его задушенных врагов, возглавлял группировку Гум Сан. Чарли Синг возглавлял «Добрых Тружеников Моря», организацию китайцев, работающих в порту Эмбаркадеро. ДТМ считала себя социальной организацией, защищающей своих рабочих от купцов, банкиров и политиков, которые в штыки встречали любую попытку китайцев получить работу.

Джейк незаметно рассматривал четверых мощных телохранителей, сидящих за спиной Ток Лоя и Чарли. Он знал, что у каждого под одеждой был спрятан замысловато украшенный, острый, как бритва, огромный нож. На время похорон между ними было заключено тщательно оговоренное перемирие, потому что оба главаря поклялись на крови убить друг друга — каждый обвинял другого в убийстве Генри Таггарта.

В своих телеграммах Джесси Джейк старательно избегал упоминания о причинах смерти ее отца. Так как в последние годы у Генри часто бывали приступы головокружения и его беспокоили боли в сердце, то он надеялся, что внезапная смерть отца не была слишком большой неожиданностью для Джесси. До тех пор, пока он не получил телеграмму о ее приезде, Джейк не собирался сообщать ей, что Генри был задушен. Их встреча в порту была совершенно неудачной, у него не было возможности деликатно сообщить ей о причине смерти отца, как он планировал раньше.

А теперь Джейк был в затруднительном положении. Рано или поздно он должен будет сказать ей правду. Расследование еще не закончено, и конечно, Исаак Хэнди, шериф, захочет задать ей несколько вопросов. Тело Таггарта было обнаружено за зданием «Милого Ангела», он был задушен красным шелковым шнурком, а в груди его торчал большой нож «Добрых Тружеников Моря» — знаки обеих группировок. С момента убийства город возбужденно гудел, в каждом баре и салоне шли сердитые разговоры о необходимости избавить город от китайцев.

— Интересно, сколько сейчас здесь в церкви и на ближайших улицах собралось китайцев и сколько среди них вооруженных борцов этих группировок, сколько револьверов и ножей спрятано под длинными шелковыми одеждами, — размышлял Джейк. Похороны Генри вполне могли перерасти в войну. Пока священник монотонно читал заупокойную молитву, Джейк вспоминал, как Генри впервые связался с двумя враждующими китайскими главарями. Человек без предрассудков, Генри нанял большое количество китайских рабочих, когда искал золото в горах в окрестностях Джексона. Остальные горняки ненавидели китайцев — за их трудолюбие и усердие, за их способность искать и находить золото в тех местах, от которых белые уже отказались, за их простой и скромный образ жизни.

Погромы китайцев были частым явлением на золотых приисках. Белые рабочие, напившись, решили, что причина всех их бед — китайцы. Разъяренные мужчины изгоняли ближайшие китайские семьи из их лачуг. А так как у китайцев не было никаких законных прав, то на то, что одного или даже двадцать китайцев убивали или вешали во время таких погромов, власти закрывали глаза.

Но Генри Таггарт любил и уважал своих китайских рабочих. Когда однажды белые горняки решили, что уже пора выгнать китайцев из горняцкого поселка, принадлежавшего Генри, Таггарт вышел им навстречу один, держа в руках двустволку. Когда они подошли слишком близко, тесня его назад, он выстрелил в землю у самых их ног, обдав пылью их джинсы, и заставил их работать до тех пор, пока они не протрезвели. С тех пор Генри часто выступал в Сан-Франциско от имени китайцев. Он помог Чарли Сингу, когда обессиленный Чарли с пулей в боку постучался в заднюю дверь «Милого Ангела», а городская полиция шла по его следу. Чарли искал убежища у Шуга Су Лин, одной из самых дорогих проституток Генри. Когда Генри обнаружил его в доме, Чарли был уверен, что обречен. Но Генри не считал Чарли преступником за организацию китайских портовых рабочих в Эмбаркадеро, поэтому прятал его на чердаке дома до тех пор, пока страсти не улеглись.

Чарли был обязан Генри жизнью и, согласно китайской традиции, не было ничего, о чем Генри не мог попросить его. Но Генри так и не попросил его ни о чем, поэтому этот долг перешел по наследству к Джесси, хотя, конечно, она и не подозревала об этом.

Священник закончил службу, и восемь мужчин заняли свои места у гроба — Руперт, Чарли, Ток Лой и пятеро местных политиков. Джейк шел впереди. Во время длинной службы он несколько раз бросал взгляды на Джесси. Она держалась слишком прямо, не издав ни единого звука. Что она была за женщина? Так ли она тверда, как хочет казаться? Что-то подсказывало Джейку обратное, но, тем не менее, все в этой девушке удивляло его. По крайней мере, она не возражала, чтобы на похоронах присутствовали китайцы или проститутки, в то время как большинство присутствующих были шокированы, хотя и не решались высказать это вслух. Даже в своей смерти Генри Таггарт обладал достаточной властью, заставив их молчать.