— Спасибо. — Он поцеловал ее в щеку. — Осторожнее кури, там у меня сосед-автолюбитель…

Женщина вытянула голову в ночь.

— Соседа нет…

— Есть бак с бензином. Держит, дурак, бомбу…

— А что ты завтра?… — Она плюнула на сигарету. — Послушная девочка, — усмехнулся он.

— У меня каникулы, — вздохнула она, — а у вас? Он обнял ее за плечи.

— Раз — операция. Два — операция… Это плановые…

— А я никогда не каталась на колесе. Всю жизнь вижу это колесо и никогда… никогда… Странно…

— Я тебя приглашаю…

— Куда?

— На это колесо. Чертово.

— Не-е-ет. Я боюсь, — улыбнулась она.

— Ты же со мной? — удивился он.

— И что?

— Ничего не бойся. Ничего и никого.

— Хорошо, я буду стараться, — серьезно ответила она.

Операционная. Павел срывает с рук липкие резиновые перчатки. Оглядывается на операционный стол — операция идет к концу.

— Если что, я у себя. — Утомленный, выходит в коридор. Идет по бесконечному больничному коридору; навстречу — молоденькая медсестра.

— Павел Валерьянович! Вам жена звонила…

— Жена? — удивился. Потом вспомнил: — Да-да-да.

— Все у них в порядке. Уже в море плавали…

— Прекрасно. Море-море, белый пароход… Вы у нас новенькая?

— Новенькая, — улыбнулась медсестра.

— И как вас?…

— Маша.

— Маша? — Задержал шаг, словно замешкавшись оттого, что узнал имя девушки. — Да-да, спасибо, Машенька… — продолжил свой путь.

Он открывает дверь кабинета. Направляется к столу, садится на стул. Смотрит на телефон. Набирает номер — длинные гудки. Опускает трубку на рычаг, и вдруг голос:

— Алло? Я вас внимательно слушаю, доктор.

— А я вас, душа моя, — не оглядываясь, говорит Павел.

А Маша, прячась за раздвижной ширмой, продолжает игру:

— Доктор, я умираю…

— Отчего же, милочка моя?

— От любви.

— Это у вас, дорогая, сердце… или аппендикс гуляет…

— Фу, доктор! Вы — эскулап.

— Что делать, душа моя. Проза жизни: сейчас три часа шил… пациентку… Ее муж приревновал — семь ножевых ран… Слава Богу, у его жены десять пудов веса… Это и спасло несчастную…

— О Господи! У меня всего три с половиной пуда…

— Маша! — укоризненно проговорил Павел, оглядываясь.

Она надвигалась на него; нависла:

— Ты меня не будешь ревновать?

— Буду… но зачем живодерню?… — Обнял ее за талию, уткнулся лицом в живот. — Такое родное пузо…

— Устал?

— У-у-умираю…

— Отчего же, милочка моя? — передразнивала она его.

— От любви.

— Это у вас, доктор, аппендикс гуляет… Не желаете ли погулять, доктор?

— Желаю. Где?

— Вы, кажется, приглашали меня в Парк культуры и отдыха?

— Да-да-да! Именно в ЦПКиО!.. — поднял строгий указательный.

И они благонравно поцеловались.

Парк отдыхал после напряженных, трудовых выходных. Аллеи его были пусты. По набережной гуляли пенсионеры и собаки. По реке плыли безлюдные прогулочные пароходы. Мужчина и женщина, задрав головы, стояли перед аттракционом «Колесо обозрения». Колесо было недвижно; табличка на заборе извещала, что аттракцион не работает по техническим причинам. Мужчина развел руками.

— Маша, наша с тобой мечта?…

— А у нас без терний нельзя…

— Это точно, — вмешался человек в промасленном комбинезоне, вероятно, слесарь-электрик. — Не колесо, а черт знает что… Ломается колечко…

— А что так? — заинтересовался Павел.

— От перегрузок, — хмыкнул слесарь. — Закурил бы я.

Маша открыла сумочку, выудила пачку сигарет. Электрик удовлетворенно затянулся.

— У нас каждый выходной столпотворение… Очереди, как за колбасой… Прут… По головам…

— А зачем? — спросила Маша.

— А спроси… — пожал плечами слесарь-электрик. — Как будто это колесо жизни… Морды друг дружке бьют, ей-Богу… В лодки залезают, а потом орут… Не туда, оказывается, залезли… Ор такой… Ан нет, не перелезешь в другую лодку судьбы, — усмехнулся образу. — Приходите после ремонта, и вам найдем… вашу лодку…

— Спасибо, — ответил Павел. — И когда ремонт?…

— А вот этого никто не знает. — Слесарь-электрик бросил под ногу сигарету, наступил на нее. — Механизм капризный… неожиданный… как вся наша жизнь… А вы сюда ходите, ходите… Я вас без очереди…

— Будем ходить, — пообещал Павел и, обнимая за плечи спутницу, повел ее прочь. — Ишь ты, философ в масле…

— Человек живет своей содержательной жизнью, — заметила Маша. — Тебе не кажется, что нам удивительно повезло?

— Как это?

— Что мы оказались в, одной лодке.

— А лодка оказалась на железнодорожном вокзале? — засмеялся Павел. — Ба! Вижу лодку, настоящую, с веслами…

Они подходили к озеру. На берегу теснилась лодочная станция.

— Берем корабль и плывем на необитаемый остров, — решительно заявил Павел.

— Капитан, все острова уже давно кишат…

— Боцман, кто верит, тот всегда найдет…

— А если судно даст течь?

— Боцман, тогда поплывем… к своей мечте… саженками…

— Капитан, а боцман не умеет плавать…

— Да? Кто же набирал команду?

— Вы, капитан, — смеялась Маша. — Вы, капитан, не капитан, а палубный, — потукала по рейкам лавочки, — матрос. Марш за веслами.

— Есть за веслами! — Павел трусцой направился к будке оформлять плавание на необитаемый остров.

Вода в озере была теплая и грязная. По ней шлепали весла, летели брызги. Маша с укоризненной усмешкой наблюдала за усердно-бестолковым Павлом.

— Капитан, так мы никуда не доплывем… Вы когда-нибудь держали весла в руках?…

— Рулите, боцман, рулите, — пыхтел Павел.

— А где руль? Кажется, мы без руля и ветрил?

— Зато с компасом.

— С чем?

— С компасом, — скосив глаза, показал ими на нос; потом потянулся к Маше, причмокивая губами.

Женщина смеялась.

— Капитан-капитан, вы нарушаете мореходную инструкцию: хочете, чтобы мы перевернулись?

— Я хочу вас поцеловать, боцман.

— В компас?

— В щечку!

— Гребите, капитан, гребите. Путь наш неблизкий…

Двое, мужчина и женщина, плавали в тяжелой, неуклюжей лодке по озеру; они шутили и смеялись, и со стороны казалось, что эти двое сбежали с уроков. Впрочем, сбежать с уроков они не могли. В школах были каникулы. И для этих двоих тоже были каникулы — к а н и к у л ы л ю б в и.

У павильона кафе дымил шашлык. Продавали пиво-воду, пирожные. За деревянным столом грудилась компания любителей пива. Мимо кафе шли Павел и Маша. Павел порылся в карманах, поспешил к буфету. Маша осталась на месте; увидела, как к Павлу подходит — грузный, веселый человек из компании любителей пива. Хлопнул Павла по плечу, зарокотал:

— Пашенька! Дружище ты мой! Какими судьбами?… А мы тут авто обмываем. БМВ! Мой племяш-торгаш… Как, пивка для рывка?

— Нет, спасибо, я…

— Паша, пей пиво — будешь жить красиво. — Сосед-автолюбитель оглянулся на Машу. — Девушка эффектная, одобряю!.. Понимаю, сам молодой был… Приглашаю…

— Нет-нет, дела у нас, — отбивался Павел.

— Понимаю-понимаю, сам такой… укомплектованный был… Не тушуйся — роток на замок…

— Да-да, я пойду…

— Ты бы, Паша, заглянул как-нибудь. — Собеседник рукой взялся за низ живота. — Что-то мое брюхо не может…

— Загляну, — пообещал Павел.

Вернулся к Маше, в руках держал две бутылки воды. Женщина усмехнулась.

— Нечаянная встреча?

— Да, сосед, черт бы его… Сосед-автолюбитель…

— Тот самый… с бомбой на балконе?

— Ага… Миллион людей, и надо же… Здрасьте…

— Капитан, кажется, ваше судно дало течь? Павел посмотрел на Машу, махнул рукой.

— Ааа, пустое… Продолжим наш путь, боцман…

— Куда?

— Как куда? На остров…

— Ваш остров, капитан, кишит соседями…

— И что?

— Приглашаю вас на свой остров… Правда, кокосов не обещаю…

— Где нет кокос, там много роз!..