Главным делом жизни Фейербаха являлась борьба против религии. Исследуя психологические механизмы религиозных иллюзий, он обработал огромный фактический материал и с убедительной последовательностью доказал, что первоисточником религиозной веры является зависимость человека от неподвластных его воле стихий и сил природы и бессилие перед ними. Нужда, писал он, является отцом религии, фантазия — ее матерью. Бессилие ищет выхода в порождаемых фантазией надежде и утешении. «…Бог, — по словам Фейербаха, — есть то, в чем человек нуждается для своего существования…»[52] Образ бога как «отчуждение» сущности самого человека естественным образом лишает его должной психической активности, той внутренней «самодеятельности», которая призвана совершенствовать его сущность.
Недостаток атеистического учения Фейербаха и его материализма заключался в том, что происхождение религии он выводил не из общественных явлений, а из индивидуальной природы человека, трактовавшейся им биологически. В то же время, выступая против гегелевского идеализма, Фейербах отверг и гегелевскую диалектику.
Непосредственное отношение к развитию психологических воззрений имеет учение Фейербаха о нравственности. Психологические истоки понятий о нравственности он усматривает в единстве и взаимосвязи психологических сущностей Я и Ты. Стремление к счастью признается им движущей силой человеческой воли. Отсюда с необходимостью вытекает сознание нравственного долга перед другим человеком, поскольку Я не может ни быть счастливым, ни вообще существовать без Ты. Таким образом, стремление к индивидуальному счастью перерастает рамки эгоизма, поскольку оказывается бесплодным вне человеческого единения. Этическое учение Фейербаха имело прогрессивное значение благодаря своей гуманистической, демократической и антирелигиозной направленности. Однако оно не приводило к выводу о необходимости преобразования общественного бытия.
Различного рода фальсификаторы учения Фейербаха нередко пытаются отрицать его принадлежность к материализму. В частности, так называемая диалектическая теология — религиозное течение, тяготеющее к экзистенциализму, — стремится использовать вскрытую Фейербахом иррационалистическую природу религии в пользу религиозной веры как психологического явления, освобожденного от рационального контроля. Анализ философских концепций экзистенциализма важен здесь не потому, что они оказали заметное влияние на характер некоторых направлений психологической науки. Существенное значение этих концепций в том, что они лишают человека его активных психологических позиций, уводя в сторону иррационализма и иллюзий. Влияние экзистенциализма усиливалось по мере его широкого распространения в литературе и искусстве.
Основоположником этого течения явился датский философ С. Кьеркегор (1813–1855). Воспитанный в интеллектуально-художественной среде, он окончил богословский факультет в Копенгагене. Его сочинения («Или — Или», «Страх и трепет», «О понятии страха» и др.) не пользовались в свое время широким признанием. Высказанные в них идеи и психологические воззрения получили громкую известность лишь в последующую эпоху. Кьеркегор выступил пламенным обвинителем земной несправедливости, ратующим за честную, достойную жизнь. «Все в целом — мерзость, — писал он. — Эти две тысячи храмов, или сколько их там, с христианской точки зрения — мерзость; эта тысяча священников в бархате, шелке… с христианской точки зрения тоже мерзость»[53]. Где же выход? Кьеркегор анализирует положение человека в современную ему эпоху и приходит к мрачному выводу: жизнь — пустыня, а мимолетные наслаждения — преходящие оазисы в ней. Жизнь, посвященная исключительно погоне за краткими мгновениями чувственной радости и приятных эмоций, похожа на дырявый кувшин, который невозможно наполнить. Более того, люди, находящие смысл жизни в стремлении к власти и обогащению, тоже теряют свое подлинное, личностное бытие в круговороте повседневных обязанностей, труда, службы на благо семьи и общества. Контакта с богом можно достичь лишь ценою полного аскетизма, ценою отказа от собственной природы.
Официальная религия, считает Кьеркегор, не указывает истинного выхода из положения. Потеряв содержание за формой, она служит усыплению нравственности. И самое главное — никакие внешние, материальные революции не могут ничего изменить в человеческой судьбе. Учение Кьеркегора провозглашало полное неверие в силу разума и преобразующей общественной деятельности, в возможность на основе познания развития общества изменить жизнь человека и его психологию, сформировать в ней новые активные начала.
Выход из мрачного тупика Кьеркегор видел лишь в модернизации, совершенствовании христианства. Прибежищем личности среди всех низостей окружающей жизни должна стать вера. Лишь она может спасти смысл несовершенного мира. Рассудочность, объективность убивают не только религию, но и философию. Я не могу познать себя путем умственного анализа своего внутреннего мира, утверждал Кьеркегор. Существование — живой поток, непрерывно созидающий нас самих, а интеллектуальный анализ фиксирует какое-нибудь определенное состояние и не способен уловить этот живой поток. Субъект — вот истина. Сколько личностей — столько и истин. Истина — это тайна каждого из нас.
Таким образом, единственной проблемой, которая стоит перед человеком, является, по Кьеркегору, проблема нравственного выбора, и каждый человек решает ее сам. Сущность такой позиции, ее влияние на реальную практику психической активности человека открываются со всей определенностью. Не реальные факты, не практическая деятельность, а чисто духовные действия: нравственный выбор, внутренние решения, верность, направление страсти, искупление — вот что определяет жизнь человека, его человеческую ценность. Последующее развитие экзистенциализма не обогатило сколько-нибудь существенно содержательную сторону этого учения, а лишь акцентировало те или иные его аспекты.
Так, один из крупных представителей христианского экзистенциализма — Г. Марсель (1889–1973) в свою очередь сокрушается об утрате человеком своего места в мире. Разбитому, расколотому на части миру, полагает он, соответствует расколотый человеческий внутренний мир — неподлинная жизнь конкретных людей. Духовное возрождение людей требует прежде всего отказа от науки, ибо вера в ее всемогущество — вредная утопия: наука не способна объяснить, улучшить и спасти мир. Знание не решает проблем внутренней жизни, оно не может выявить подлинные ценности, утверждающие нравственный идеал. Интеллектуализация внутренней жизни является сама по себе делом рук дьявола. Человек — это паломник со взглядом, устремленным на непрерывно меняющиеся картины своего Я. Поэтому бытие — не состояние, а процесс непрерывного рождения. Философская концепция Марселя предусматривает и соответствующую психологическую активность человека. Нам, брошенным в материальный, расколотый, «расщепленный» и бессмысленный мир, пишет он, надлежит найти абсолютные ценности, восстановить сферу нравственных норм, которые существуют в боге как объективные платонические идеи. Бытие других людей воспринимается через любовь. Именно посредством любви к ближнему я люблю в человеке образ бога — верю ему и преклоняюсь перед ним, независимо от того, как он ко мне относится. Земное существование человека — необходимое и очищающее испытание. Поэтому бедствия, войны, несправедливость и нищета, согласно этой концепции, естественные явления, способствующие развитию и совершенствованию души.
В основе воззрений другого представителя экзистенциализма, немецкого философа К. Ясперса (1883–1969) — страх традиционного гуманизма перед условиями жизни индустриальной цивилизации и беспомощным положением человека в сфере массовой культуры. Человек прошлого, по мнению Ясперса, находил утешение в религии. Несовершенство земного бытия компенсировали мечты о потустороннем мире. Однако, с тех пор как он ограничил себя эмпирическим миром, это несовершенство ежечасно рождает у него тоску и растерянность. Технизация и универсализация условий жизни ведут к унификации земных благ, стандартизации материальных и духовных потребностей. Исчезает радость труда и профессионализма из-за дробления трудовых процессов в крупной промышленности. Все это лишает человека радости творческой инициативы, видения жизненной перспективы. Потеряв возможность проявлять и культивировать свои индивидуальные качества, человек оказался перед полуосознанным ощущением собственной пустоты и ничтожности бытия.