- Двадцать три, - отрешенно проговорил Дарт Мол, глядя в пространство, на два парсека вперед. - Я не хочу всю жизнь сражаться. Я хочу жить в комнате с окном, спать в теплой постели, слушать тяжелый изотоп. Я хочу остановиться между сражениями хотя бы на пять минут, отдышаться и посмотреть на звезды. За двадцать три – разве я не заслужил?

- Мы все этого хотели, - неотзывчиво сказала наутоланка.

Ситх обернулся к ней и взглянул на нее со снисхождением:

- Это то, что ты хотела услышать?

Молчание. И черная пустота в ее глазах.

- А ты еще помнишь море Орсиса? – непонятно, к чему, спросила Килинди.

Дарт Мол не ответил ей. Его заботили не воспоминания.

- Если я что-то могу – то я обязан. Я был избран. Я ситх. И Сила, одна лишь она, освободит меня.

Мол все же хотел вернуть расположение Дарта Сидиуса, хотел продолжать учиться у него, хотел быть ситхом – сохранить для себя эту честь, которой он удостоился. Первый забрак за тысячу лет. И это и был бы его лучший вклад в историю.

Он снова вспомнил свое последнее испытание, после которого стал ситхом. О том, как тогда его мир был на грани краха. Об ощущении ненависти к учителю, о вкусе его крови на своих губах. И о том, как потом его реальность латала трещины.

Реальность или иллюзия? Мир, выстроенный в сознании Мола, сейчас рушился, и чем бы он ни пытался закрыть пробоины в своих иллюзиях, реальность рвалась внутрь, наводняла собой его разум. И впервые за долгие годы он снова почувствовал страх.

Учитель не готовил трона для него! Это была истина, ощущение которой Дарт Мол принимал за ощущение нереальности мира, настолько он опасался в нее поверить! Темная Сторона пыталась его отрезвить, но он прозрел слишком поздно. И теперь борьба за себя с Дартом Сидиусом не имела смысла – Сила будет всецело на стороне ситха-учителя, более сильного, более самодостаточного.

Вдруг Мол почувствовал, что кто-то собирается его атаковать. Он выхватил световой меч и отразил бластерные выстрелы, которых еще даже не видел. Продолжая защищаться, он обернулся к противнику. Брат Никсы был тем, кто на него напал. Возмужалый, с собранными волосами, в серых доспехах из грубой толстой кожи риика. Судя по узору, того самого риика, на котором ездила его сестра.

- Что же ты за идиот… - покачав головой, прошептал Мол.

Когда заряды в бластере кончились, брат Никсы выхватил вибронож. Ситх же отключил световой меч, убрал его на пояс и бросился на забрака с голыми руками – так было честно. Он быстро одолел незадачливого посягателя на жизнь министра.

***

Дарт Мол не горел желанием разбираться в произошедшем. Он просто отдал Намрада – так звали брата Никсы – Службе Безопасности Иридонии. Но для протокола офицер Иридонийских Сил Безопасности Дебб Хасан попросил его ответить на пару вопросов.

- Значит, Мол, Вы знаете эту женщину? – указывая на изображение Никсы на экране в своем кабинете, спрашивал офицер. - Если да, при каких обстоятельствах вы познакомились, в каких отношениях состояли.

- Никса, - задумчиво, действительно с долей ностальгии отвечал ситх. - Я встретил ее здесь перед битвой за Набу. Между нами было то, что и должно быть между мужчиной и женщиной.

- Подробности? – попросил Хасан.

- Я имею право их опустить, - заметил Мол.

- Конечно, Ваше право. Больше вы с ней не встречались? После Набу?

- Нет, - опустив взгляд, произнес министр. - Мне это уже не было интересно.

- А что Вы делали сегодня в Кантине 24? – осведомился офицер.

- Отдыхал. Я каждый вечер там бываю.

- Ну, это подтверждают свидетели. Еще они говорят, что вчера Вы там избили одного чисса. Сломали ему ногу…

- Я планировал сломать ему обе ноги, - оскалившись, честно сказал Дарт Мол. - Ему повезло, что фаллиин меня успокоил.

- Какой фаллиин? – спросил Дебб Хасан.

- Трезза, мой друг, - ответил ситх.

Офицер задумался, подперев рукой голову и склоняясь над столом.

- Знаете, Мол… - нерешительно начал он, - мне, конечно, плевать на чиссов и прочих, но такая слава нашему народу ни к чему. Понимаете?

- Да, вот только забраки – гордый самобытный народ, - резко произнес Дарт Мол. - Им не нужны музыканты из других миров в кантинах. И Служба Безопасности, кстати, тоже. Они не нуждаются в искусственно созданной безопасности.

- Вы заботитесь о том, что нужно Иридонии? – с неким скепсисом поинтересовался офицер.

Ситх бросил на него дерзкий взгляд:

- Иначе я бы не был в Совете Министров Иридонии!

- Ну, мы тоже здесь не просто так сидим. Не спросите, что случилось?

Мол пожал плечами:

- Вы сами все расскажете.

Дебб Хасан сглотнул ком, появившийся в горле. Новость, которую он собирался озвучить, была траурной:

- Никса… умерла год назад, - произнес он. - Убийцу мы до сих пор не нашли. Она была задушена, но орудие убийства установить не удалось – никаких характерных следов нет. Есть только надпись на стене в ее комнате.

Офицер включил голотранслятор и показал запись, сделанную в доме Никсы.

- Вот, оперативная съемка, - Дебб Хасан указал на крючковатые символы, выцарапанные на стене: - Вам известен этот язык?

Мол был шокирован. Ситхский. Конечно, ситхский! Но он никогда не видел, чтобы на великом языке ситхов писали такую похабень.

Тем не менее, на его лице не дрогнул ни один мускул, и он твердо ответил:

- Нет, не известен.

- И нам тоже, - признался офицер. - Необычное дело, не так ли?

- Вы полагаете, это сделал кто-то, чувствительный к Силе? – уточнил свои догадки ситх.

- Это… версия, - задумчиво ответил Дебб.

- В день ее смерти я находился на Талусе, - посчитал нужным сообщить Дарт Мол, - лежал в военном госпитале. Без ног.

- Я Вас не подозреваю, - тут же встревожено пояснил Хасан. - Я просто рассказываю. Нармад утверждает, что слышал Ваш… специфический говор. Возле своего дома, несколько дней подряд. Потом… Никса стала пропадать по вечерам. И он якобы выследил ее и ее мужчину. Он утверждает, что это были Вы.

Для Мола все это звучало, как полнейший бред, если опираться только на здравый смысл. Но его чувства настораживали его. Однако ситх достойно держал себя в руках: