А ведь Ленька не имел ни малейшего представления о том, что это за Лисья протока, а рассчитывал найти клад… Стыдно вспомнить! Уж точно, что «огурцы».

Сознавая, что клада не найти, все трое однако продолжали растерянно осматривать берега: а вдруг торчит из песка угол окованного железом сундука!

- Почему вы так смотрите, как будто потеряли что-ни* будь? - спросила Ира.

- Табань левым! - вместо ответа приказал ей Ленька.

- Как «табань»?

- В обратную сторону, значит, греби… Стой, суши весла!

Лодка круто развернулась и остановилась у берега.

- Привал! - распорядился Боцман. Он уже продумал план дальнейших действий и решил обсудить его с Витькой и Котькой, но так, чтобы не слышала Ирина.

- Кто-нибудь сходите на море, посмотрите, видно отсюда домик Николая Ильича или нет, - отдал приказание Ленька, зная наверняка, что идти придется Ире.

Так и есть. Витька сделал вид, что не расслышал, а Котька умоляюще посмотрел на Ирину. Она поняла его молчаливую просьбу и нырнула в кусты.

- Свистать всех наверх! - Ленька сказал это наигранно бодро и жизнерадостно, хотя было ему совсем-совсем не весело.

- Вот что, братва…. Клад есть клад. Он называется так потому, что всегда надежно спрятан. Конечно, то, что клады имеют заклятья, что надо сначала найти волшебные цветы - ключ-зелье, плакун-траву и всякое другое - это, конечно, чепуха, бабушкины сказки. И про трубку дед Иван тоже набрехал. Но все равно не легко найти клад, надо полазить, пошарить немало. Наш поход - это разведка боем. Мы должны сейчас составить подробную карту Лисьей протоки и определить наиболее вероятные участки местонахождения клада. Каждый мыс и закосок в протоке мы должны взять на учет, чтобы в другой раз действовать по строгому плану. Следующую экспедицию подготовим тщательно, возьмем с собой необходимый инструмент и запасы продуктов дней на десять.

Витька с Котькой не могли не одобрить Ленькиных слов. Если сначала Витька подумал, что надо возвращаться немедленно домой, то сейчас с радостью согласился составлять карту протоки, а у Котьки снова заблестели глаза. Все-таки, что ни говори, а не зря зовут Леньку Боцманом! У него голова что надо!

К приходу Ирины все были веселые и оживленные, словно не пережили только что жестокого разочарования, словно все идет так, как они предполагали. Ирина сказала, что домика отсюда не видно, но что если выйти за мыс, то его, наверно, можно будет разглядеть.

Без особых разногласий постановили: позавтракать вареным мясом, которое осталось от вчерашнего борща, зеленым луком и огурцами, а потом потихонечку продвигаться вперед, подыскивая подходящее место для вечерней рыбалки и ночлега.

Вода в проране прозрачная, но солнце просвечивает ее до дна только около берега, а дальше она как темный шелк- зеркальная и скрытная. Кусты ивняка бросают на воду узорчатые тени, и лишь кое-где лучи заходящего солнца проходят через листву и отсвечивают зайчиками среди прибрежной травы. По временам забегает с лугов ветерок. Пошелестит травой, качнет верхушками кустов и потом упадет на воду. И тогда вода морщится, рябит мелкими барашками, которые, приближаясь к берегу, переходят в мягкие зыбкие волны. От этих бесшумных, еле приметных волн колышатся золотистые водоросли, и видно, как в глубине ходят рыбины, изредка, словно в раздумье, останавливаются, замирают. Вот одна из них подошла к вьющемуся на крючке червю, понюхала его и начала недовольно полоскать воду своими прозрачными плавниками. Еще раз подошла, постояла, и уже. решительно, без колебаний, отвернулась от червя, ушла в глубину.

Обидно видеть это Котьке. В чем дело? Удочка настоящая, Иринкиного дяди, место - лучше некуда, не то, что в городе с пирса… Так что же еще надо? Может, червяк плохо насажен? Котька вытаскивает удочку. Так и есть, червь сполз с крючка, оголил его.

Нелегкая работа - насаживать живого червя. Много времени на это уходит у Котьки, а тут еще Витька смеется:

- Ничего, я тоже не умел насаживать, когда маленьким был…

Подумаешь, какой большой нашелся!.. Сам-то ничего не поймал… Есть такое дело: хорошо червяк сидит, и жала не видно. Плюнув на червя «для аппетита», Котька закинул удочку. Замер поплавок, стоит на воде, не шелохнется. Интересно, а у Боцмана клюет?.. Отвернулся только на одну секунду Котька, а когда посмотрел на поплавок, то и не увидел его? Дернул удилище что есть сил и даже не заметил, как вытащил из воды рыбку. Она описала в воздухе дугу и шлепнулась на песок, жадно раскрывая рот и высоко подпрыгивая.

Еще, чего доброго, уйдет в воду! Котька лег на нее животом,, схватил дрожащими руками.

- Стой!.. У меня не уйдешь! Я ведь тоже прыгать умею!

Рыбешка вся вывалялась в песке, точь-в-точь как в сухарях у мамы на кухне - хоть на сковородку ее клади. Котька прикинул рыбку на руке, пытаясь узнать, хоть приблизительно, сколько она весит.

- Поймал, что ли? - выглянул из кустов Витька.

- Во! Она как дернет, а я как подсеку!

- Фу-у!.. - презрительно сощурился Витька. - Малек, выкинь его в воду…

Ишь ты какой хитрый: «выкинь»… Дудки! Котька торжественно понес свою добычу в кастрюлю, которая стояла около Леньки. Там он выяснил, что у Боцмана и Иринки рыба клюет то и дело, закинуть не дает… Полкастрюли натаскали они вдвоем.

Витька, узнав об этом, тоже- удивился, однако виду не подал и сказал:

- Это что за рыба… Вот я один раз тайменя поймал… Во!.. - Витька отмерил правой рукой на левой примерно до локтя, потом подумал и добавил, показывая почти до плеча.

Но никто не смотрел на него, все понимали, что он просто бахвалится, а самому завидно.

Котька, не теряя ни минуты, побежал на старое место. Насадил свеженького красного червя, осторожно закинул удочку. Не успел поплавок и установиться как следует, а уж рыбина взяла насадку! Тюк-тюк-тюк!.. Запрыгал поплавок на воде, поплыл к кустам. Котька побледнел. Еще два раза дрыгнул поплавок и вдруг - оп! - скрылся. Натянулась леска, удилище согнулось дугой, даже затрещало чуть-чуть… Вот она, большая рыба, сокровенная мечта каждого рыбака. Котька вцепился в удилище руками… На секунду из воды высунулась мокрая голова рыбины и снова исчезла.

- Стой, что делаешь? - заорал в кустах Витька и бросился на помощь. Он хотел сам взять у Котьки удилище, но Котька не выпускал его из рук, и они вдвоем стали вываживать рыбину. Сначала дали ей побросаться из стороны в сторону, а потом легонько выволокли на песок. Это был чебак!

Он весил, может быть, килограмм, а может быть, даже больше. Котька ног не чуял под собой, когда бежал к Боцману.

- Лень, Леня, во, я какого поймал!

Ленька бросил свою удочку, с восхищением взял чебака. Иринка тоже удивилась, а Витька сказал:

- Это мы вдвоем поймали!.. Он бы не смог один вытащить.

- Сумел бы! - обиделся Котька. - Это я один поймал и нечего жилить…

Как бы то там ни было, но с этим чебаком рыбы для ухи стало больше чем достаточно. Дело было только за дровами. Их надо заготовить впрок, на всю ночь. Боцман объявил аврал, и все четверо разбрелись по берегу.

Ленька рубил своим охотничьим топором сухостой, Витька и Ирина собирали валежник, а Котька занимался подготовкой очага. Вырезал две рогульки и перекладину, расчистил место для костра.

После этого он занялся игрой в ножички. Труднее всего давался бросок с правого плеча. Котька постоянно репетировал его, но нужной четкости никак не мог добиться.

Осторожно поставив кончик лезвия, он легонько толкнул его - ножик описал плавную кривую и глубоко, на все лезвие ушел в землю. Есть такое дело! Котька потянул ножик на себя, лезвие ковырнуло землю и с хрустом переломилось. От неожиданности Котька сделал резкое движение, и ножичек, скользнув по ветке багульника, острым сломанным концом задел за палец. Брызнула кровь, Котька стал обсасывать ранку. Но не она больше всего волновала его. С ужасом, не смея поверить, смотрел он на сломанное лезвие. Ведь это был единственный нож на всю экспедицию, потому что второй Котька променял на пароходе. А может быть у Леньки есть еще какой-нибудь, запасной?.. Надежды эти были ничем не оправданы, и это подтвердил сам Ленька, подошедший с охапкой сухих дров.