В комнате стояло четыре стола, за каждым из которых сидело по шесть игроков. Больше всего внимание уделялось одному из столов. За ним сидели трое знакомых мне: тетя Арга — герцогиня Кельвийская, Цветочник — герцог Гальт, барон Зеленд. Имена ещё троих сообщил Арг: барон Руш — посол соседнего государства Зальг, дядя императора — князь Шолингер и барон Ранэл. Последний был старшим братом того учащегося с которым у меня была первая дуэль. Помимо этого в комнате присутствовали ещё около трех десятков человек, с интересом следящих за игрой.

Встав у стены, мы с Аргом решили понаблюдать за игрой его тети. Судя по количеству ассигнаций и имперских векселей, сумма на столе была не меньше ста тысяч золотых — ей явно везло. Ассигнации только-только входили в обиход в империи, хотя другие государства ими пользуются уже не менее пятидесяти лет. Имперские векселя были скорее ценными бумагами минимальным номиналом не меньше пяти тысяч золотых, чем деньгами в привычной нам форме.

— Мне сегодня не везет! — улыбнулся посол, бросив карты, — так, что я прекращу игру пока ещё что-то осталось от наследства батюшки.

— Никто не желает присоединиться? — собирая карты со стола, обратился к присутствующим барон Ранэл. Мы с Аргом стояли чуть в стороне и увидев меня взгляд барона переменился:

— А вы граф не хотите сыграть?

Все с интересом посмотрели на меня.

— Нет. Спасибо, — «Вот и неприятности подоспели!».

— Хотя бы одну партию! Вдруг вам понравиться!

— Как-нибудь в другой раз.

— Новичкам везет! — не отставал барон.

— Возможно! Спорить не буду, но и проверять тоже. Да к тому же всегда найдется человек, которому везет чуть больше.

— Вы на, что-то намекаете граф?!

Обычно в таких случаях от аристократа с моей стороны должен последовать вызов на дуэль, на это видимо барон и рассчитывает. В зале перестали перешёптываться и все с интересом смотрели на меня.

— Барон! — надо было это прекращать, поэтому я как учил Грин, самым холодным тоном произнес, — вы прекрасно знаете от своего младшего брата, что я не очень хорошо умею драться на шпагах, поэтому провоцируете, на то, чтобы я вас вызвал на дуэль. Но, — произнес последнее слово чуть громче, — я могу подойти к вам и просто дать в морду, как это делается в обычном кабаке. А затем, получив уже от вас вызов на дуэль, снести вам голову. Да это не совсем благородно, — не дал я высказаться противнику, — но вы с самого начала повели себя не очень благородно, так как прекрасно знаете, что моя семья не очень богата, чтобы я мог проигрывать за карточным столом деньги, но пытались втянуть меня в игру. Что касается вашего брата, то мой друг извинился за свои поступок, но ваш родственник решил настоять на дуэли и вызвал в добавок ещё меня. Результат вы знаете.

Окружающие с ещё большим интересом стали рассматривать меня, а барон Зеленд даже улыбнулся.

— Согласен с вами граф — я поступил не разумно, — после небольшой заминки произнес барон, — поэтому приношу свои извинения.

«А барон не дурак! Свою часть баллов он заработал! Умеет отступить когда надо!» — если бы он стал ещё больше обострять наш разговор, то в конце концов мне пришлось бы вызвать его на дуэль. В этом случае, думаю, его и весь род даже на порог в приличный дом не больше пустили бы. Бретёров здесь не любили, я бы даже сказал: очень не любили. Таких здесь просто презирали. Если подумать, то кто-то очень умный повернул общественное мнение в нужную сторону. В моем мире, по-моему, кардинал Ришельё запретил дуэли, но это мало помогло, а здесь пошли по другому пути: сформировали общественное мнение отрицательное относящееся к бретёрам. Народ на дуэлях естественно продолжал драться, но хвататься за шпагу при каждом, как им показалось, оскорблении стал гораздо реже, а каждую дуэль обсуждают в обществе, после чего к некоторым может резко поменяться мнение. А тех, кто дерется за деньги, вообще днем с огнём не сыщешь — точнее они долго не живут, так как всегда найдется кто-то круче.

— Надеюсь я не опоздал! — раздалось от дверей. Все сидящие в комнате тут же встали, приветствуя императора, решившего посетить бал моих родственников. До сегодняшнего дня я не видел правителя империи вживую, только его портреты на деньгах, да в академии. Как я знал: ему тридцать семь лет, магических способностей не имел, чем-то выдающимся пока не прославился. У него даже ещё прозвища пока нет. Честно говоря, если бы не знал, что это именно он, то не обратил бы на него никакого внимание: Император не любил броско одеваться, поэтому даже по одежде нельзя было выделить из толпы.

— Ты как раз вовремя, — ответил князь Шолингер, — как раз освободилось свободное место. И надеюсь, в этот раз ты захватил достаточно денег и не будешь просить в долг.

— Дядя это было один раз лет десять назад, — улыбнулся император, — ты ещё долго будешь помнить тот случай. Графиня вы как всегда очаровательно выглядите! — сел император рядом с тетей Арга.

— Раньше вы делали мне другие комплименты, самым приличным, по-моему, был: «Старая стерва», — улыбнулась графиня.

— Какие вы все злопамятные! Я тогда был молод и не мог оценить вас по достоинству! Надеюсь хоть вы герцог и вы барон не будете вспоминать прошлое? — обратился император к Цветочнику и барону Зеленду.

— У меня с детства была плохая память, поэтому я старался все записывать, — усмехнулся герцог Гальт, — а к старости ещё стал забывать записывать.

— Я бы мог припомнить пару моментов, но оставлю это для мемуаров, а сейчас мне хочется продолжить игру, — в свою очередь ответил барон Зеланд и обратился ко мне и барону Ранэлу, — если у вас барон и у вас граф нет больше друг к другу претензий, то мы продолжим.

— Нет, — ответил я.

— Я сдаю, — в свою очередь произнес барон, таким образом, показывая, что тоже не настаивает на продолжении разговора.

— Граф вас не затрудни через три дня зайти ко мне в гости? — пока тасовали карты, опять обратился ко мне барон Зеланд, — хотел ещё раз поговорить по вашему проекту.

— Хорошо, — кивнул я.

— Я что-то пропустил? — подняв вопросительно бровь император.

— Я потом расскажу, — рассматривая карты, ответила герцогиня.

Уже покидая комнату, я почувствовал чей-то ну очень недоброжелательный взгляд. Обернувшись и быстро пробежавшись по лицам присутствующих не смог определить, кто это так сильно меня «любит». Может конечно показалось. Настроение после стычки с бароном у меня упало окончательно, поэтому стал прикидывать, как уйти с бала, но двоюродная сестренка не дала этого сделать. В итоге я пробыл там до утра и ушел вместе с друзьями, когда стало светать.

Мы не спеша шли к академии. И уже походили к воротам, когда неожиданно Арг толкнул нас в стороны, а затем послышался выстрел. Перекатившись, я быстро поднялся и подхватив под руку ничего не понимающего Дэна, спрятался за стоящую рядом карету. Через секунду к нам присоединились остальные. Возница крутил головой, пытаясь понять, что происходит. Арг как и я стоял с обнаженным клинком.

— Что происходит? — удивленно посмотрел на всех Дэн.

— Хороший вопрос! — ответил я, — ей возница ты видел, откуда стреляли?

— А был выстрел, милсударь? А я подумал гром, — ответил тот и тут же соскочил с облучки. Другие кучера тоже попрятались.

— Стражу дожидаться долго, — посмотрел я на ворота академии. Там, скорее всего, слышали выстрел, но делать ничего не будут, так как, что происходит за воротами, их не касалось, — двигаемся к воротам, прикрываясь каретами.

Кареты стояли как раз до самых ворот: одно из самых излюбленных мест у возниц, так как всегда хватает студентов не желающих ходить пешком. Быстро перебегая мы достигли ворот.

— Интересно, по чью душу приходили? — произнес Арг, когда мы оглядываясь по сторонам шли к общежитию. Вряд ли убийцы сунулись на территорию академии: территория неплохо охраняется, а убийство на её территории приравнивается к самым тяжким преступлениям в империи, наказывается очень жестко и не имеет срока давности. Причем достанется и родственникам всех виновных. Правда и чародеи, а к ним отношусь и я, тоже под особой защитой империи и за их убийство наказывают не менее строго, но судя по всему убийц это не остановило, так что как говориться: «Береженого бог бережет!», поэтому мы очень внимательно осматривали все встречающиеся кусты.