- Я умею расслабляться, - ответил он. - Только делаю это крайне редко. Работа не позволяет.

Он достал из бокового кармана носовой платок с буквами "А.Д." и протер им брызги.

- Надеюсь, Ал, - женщина еле заметно улыбнулась, - вы и к своей работе относитесь так же аккуратно, как к своему внешнему виду?

- Надеюсь никогда вас в этом не разубедить.

- Лучшее убеждение - результат. Естественно положительный. Человек, которого вам поручено найти, должен быть преподнесен Совету "на блюдечке" как можно скорее. И помните, я за вас поручилась.

- Раньше помнится, я вас не подводил.

- Это другое. В этом деле УБ не может фигурировать напрямую. И открыто помогать вам не будет. Так решили партийные старцы. Но и мешать вам тоже не будет. Что тоже хорошо.

Она прошла к стене, поднесла открытую ладонь к замку и стена разошлась, открыв проход, через который они вышли в кабинет, отделанный в викторианском стиле.

- Я не знаю, зачем понадобился им этот человек, - сказала она, подойдя к столу, - но они очень напуганы и хотят сохранить все в тайне. Именно поэтому Управление Безопасности и не вмешивается в это дело. Для таких дел у нас есть вы, Ал.

Она открыла верхний ящик стола и достала внушительную пачку зеленых поинтов, перевязанных банковской тесьмой. Затем протянула их блондину. Тот не пересчитывая, спрятал деньги в карман, задумчиво погладил "эспаньолку" и спросил:

- Я практически ничего о нем не знаю. С такой скудной информацией мне сложно работать.

- Всегда что-то бывает впервые, - улыбнулась она, - вы стали бояться сложностей?

- Нет, но это осложняет...

- Ал, - она раздраженно перебила его, - не помню, чтобы я с вами когда-либо обсуждала сложность вашего очередного задания.

И затем, уже спокойнее:

- Если честно, о нем никто ничего не знает. Старцы держат эту информацию в секрете.

Она развела руками, давая понять, что вопрос решен и обсуждению не подлежит.

- Дорогой Ал, мы на службе и этим все сказано. Я на официальной, вы на тайной. Мы "Глаза и руки Победы" и не для того мы выиграли войну, чтобы сейчас закрыть эти глаза и опустить эти руки. Вы хорошо начали это дело, и я уверена, вы справитесь. Эта ваша блестящая идея с подставным трупом на стоянке.

- Мой план следующий...

- Ал, - раздраженно перебила она его, - я вас вызвала, не для того, чтобы обсуждать ваш дальнейший план. В этом я вам полностью доверяю. Мне не интересны планы, мне интересен результат. Но вы должны знать, "старцы" считают - у него есть помощник. Ну, или сообщник... в любом случае, Ал, присмотритесь вот к этому молодому полицейскому. Держите, это его досье.

Она взяла со стола тонкую желтую папку и протянула ему:

- Он может быть вам интересен. Этот Кариди последний, кто разговаривал с "клиентом" перед его исчезновением.

Марк словно превратился в тишину, когда прямо над его головой скрипнула половица. Он лежал в узком подполе своей квартиры и прислушивался к тому, что происходит там, наверху. Когда-то, в довоенные годы метровый в высоту подпол служил кладовкой, и Марк помнил, как он еще ребенком помогал матери укладывать в него банки с соленьями. Сейчас, когда человечество победило голод и перешло на внутриклеточное парентеральное питание, делать пищевые запасы стало совершенно ни к чему. Можно просто побаловать себя чашечкой ароматного кофе утром или бокалом хорошего вина вечером. Можно посетить ресторан, где повар-виртуоз порадует отменным бифштексом, приготовленным по довоенному рецепту с капелькой крови на прожаренной корочке. Есть даже овощные магазины для истинных гурманов. И все же, что касается ежедневной потребности человека в еде, один укол пищевого пистолета, и организм мгновенно получает все необходимые белки, жиры и углеводы. А так же витамины и минералы. Внутривенная еда стала простым и естественным атрибутом сегодняшней повседневной жизни - как дышать воздухом. Теперь приготовление пищи - скорее хобби, чем жизненная необходимость. Организм не засоряется шлаками и токсинами, проблема ожирения решена полностью. Но чтобы у людей не атрофировались органы пищеварения, чтобы не появлялось проблем с зубами, и желудок оставался в рабочем состоянии, еженедельно в обязательном порядке в специальных "воскресных пунктах раздачи" всем жителям Мегаполиса бесплатно выделялись продовольственные пайки из высококачественных продуктов для приготовления воскресного "семейного обеда". Марк не готовил воскресных обедов - стоять в очередях за пищевым пайком ему было просто лень. И хотя на кухне у него давно простаивала без дела, подаренная еще его матери и уже морально устаревшая газовая плита с полным газовым баллоном, он так ни разу и не притронулся к ней. Полностью перейдя на быстрое инъекционное питание и растворимый кофе как неизменный придаток к утренней сигарете, он так и не научился пользоваться этой плитой. К тому же, израсходуй он запас газа, заправить заново баллон в нынешнее время было бы крайне проблематично, на Объединенных Территориях использовалась исключительно электроэнергия. Он еще помнил, что когда-то у них был даже холодильник - техника, потерявшая ныне так же как плита и старый подпол всякую актуальность. Почти все его соседи с первых этажей в доме давно избавились от этой архаики, тем самым расширив пространство своих квартир, но Марк не видел в этом смысла. В квартире все оставалось так же, как было когда-то, при живых родителях. Он не изменил ничего. Оставил не тронутой не только утратившую необходимость маленькую кухню, куда он заходил крайне редко, а и стоящий в самом ее центре древний обеденный стол. Он лишь превратил его в письменный. И подпол под столом оставил тоже. И вот теперь старый подпол пригодился опять.

Половица вновь скрипнула, но уже немного дальше, где-то в коридоре, и Марк понял - в квартиру вошел второй.

Он их заметил еще в скоростном вагоне по пути домой. В полицейской школе его научили распознавать заинтересованный взгляд среди сотен усталых полусонных глаз пассажиров вагона мегаполис-транса. Люди давно привыкли много работать на благо СОТ и жили как в невесомости, не замечая окружающий их мир. Отследить в этом человеческом вакууме интересующиеся тобой глаза для полицейского было совсем не сложно.

Эти двое действовали весьма профессионально и там, в вагоне, главное для Марка было - не выдать, что он заметил за собой слежку.

Марк вышел на своей станции, и те двое последовали за ним. Он подошел к дому и набрал электронный код. Двое прошли мимо и свернули за угол. Но Марк понимал - не для того они шли за ним от самого Центра, чтобы вот так просто пройти мимо. Он быстро вошел в квартиру и, не включая свет, приложил ухо к входной двери. За дверью послышались шаги. Он был уверен, что это именно те двое вошли в подъезд. Не теряя времени, он влез под стол, открыл пыльный подпол, спрыгнул внутрь и закрыл над собой деревянный люк. Все это он проделал быстро, без суеты и лишних движений, как когда-то в детстве, когда играл со старшим братом в "прятки".

Несколько долгих минут в квартире было тихо, и Марк уже решил, что ошибся, как вдруг над его головой скрипнула половица.

- Его уже нет, - услышал Марк низкий баритон.

Кто-то стоял в его маленькой кухне, у старого обеденного стола, прямо над ним.

- Ушел через "черный ход", - сказал второй, - и наверняка думает, что перехитрил нас.

- Он действует именно так, как мы планировали.

- Психологический портрет подтверждается. Еще в вагоне пытался выглядеть хладнокровным, - тенор второго был выше и моложе.

Послышались шаги - обладатель баритона направился в спальню. Второй сел за стол и начал шуршать бумагами. Несколько минут Марк слышал в квартире суету. Они явно что-то искали. Двигали мебель, шелестели бумагами, зачем-то включили воду в ванной. Они не торопились.