Мысль о Бабли странным образом придала сил. Юте стало стыдно за девушку в витрине. Подняв на нее взгляд, она с вызовом посмотрела своему отражению в глаза. Они были испуганными. Но под налетом страха, как под тонкой коркой льда, таилась темная бездна упрямства.

Юта знала, что должна делать.

Длинный узкий коридор с низко нависающим потолком извивался подобно утробе гигантского змея. Углы на поворотах, даже крутых, больше девяноста градусов, были скруглены. Мягкий, рассеянный свет просачивался через осветительные окошки, проливаясь расплавленным золотом на плечи и голову человека, бесшумным шагом скользившего в тишине коридоров.

Корт прошел три поворота и развилку с двумя ответвлениями, прежде чем достиг места. Уверенным движением он откинул тяжелый полог, волочившийся по полу, и вошел в комнату.

Освещение в небольшом квадратном помещении было приглушено. Солнечные лучи рассеянно гладили искрящиеся под их прикосновениями светло-желтые стены и пол. В комнате почти не было мебели. Только тянулась вдоль западной стены длинная закрытая столешница, заканчивавшаяся низкой круглой печью с длинной, уходившей в потолок трубой. Печь и столешница были того же, как и все остальное в комнате, золотисто-желтого цвета. А посередине громоздился массивный, чистый до блеска и абсолютно пустой стол.

Как только Корт вошел в комнату, на него обратилось пять пар глаз – мужчины и женщины. Они молчали, угрюмо и цепко рассматривая вошедшего.

Мужчина был высок и крепко сложен. На загорелом, цвета коры дуба квадратном лице хищно выделялся крупный нос с горбиной. Тяжелый подбородок резко переходил в широкие скулы. Тонкие растрескавшиеся губы сомкнулись в жесткую линию. Спутанные черные волосы, местами выгоревшие до пепельного, веревками лежали на плечах. Ярко синие глаза на темном лице блестели сталью.

Внешность мужчины разительно отличалась от внешности собравшихся в комнате людей, которые были похожи друг на друга, словно браться и сестры. У всех золотисто песочные волосы, в большинстве длинные – как у женщин, так и у мужчин. Такие же светлые, почти желтые глаза. Оттенок сухой, как бумага, кожи равномерный, от светло до темно бронзового. Все высокие и мускулистые, словно состоящие из твердых, как камень, костей, мышц и жил без капли жира.

- Все в сборе? – спросил Корт, проходя к широкому каменному столу, вокруг которого сгрудились люди.

- Сегодня здесь только те, кому я доверяю безоговорочно, – ответил высокий мужчина со светло соломенными волосами. По бокам головы они были выбриты, а сзади собраны в длинный хвост, опускавшийся по спине почти до талии.

Корт кивнул. В комнате собралось трое мужчин и две женщины. Он по очереди обвел каждого взглядом, задержав его на девушке, стоявшей напротив.

Она была почти такой же высокой, как и мужчины, и удивительно стройной. Ее тело было точеным, словно камень, обкатанный водой – с плавными, изящными линиями, в то же время крепким и мускулистым. В ней ощущалась гибкость и сила хищника.

Бронзовая кожа казалась гладкой, словно шелк. Длинные золотистые волосы, будто впитавшие солнечный свет, струящийся из потолочного окошка, были заплетены во множество мелких косичек. Передние были скреплены на затылке в причудливый узел. Огромные глаза, всего на оттенок темнее волос, пристально следили за мужчиной.

- Хорошо, начнем. Уги, расскажи, зачем ты собрал нас?

Мужчина, который первым ответил Корту, снова заговорил:

- Думаю, ты знаешь причину. Мы все знаем. Я собрал нас здесь, потому что считаю, что пора начать действовать. Причем до того, как это сделает Гвирн. Пришедшие сюда люди согласны со мной. – Он смотрел на черноволосого мужчину.

Тот недовольно поморщился.

- Я слышу это от тебя уже который месяц, но по-прежнему не вижу причин для решительных действий. У нас есть Канг, который ведет народ. Ему и решать.

- Многие не согласятся с тобой, – спокойно ответил Уги. – Турраг больше не годится на роль Канга. Он слишком стар и не может решить проблем, с которыми столкнулся Утегат. Турраг совершает ошибку за ошибкой, но самое страшное – он не желает видеть реального положения вещей. Он слеп. А куда народ может завести слепой?

- И что ты предлагаешь? – неохотно поинтересовался Корт.

Уги сверкнул глазами:

- Мы должны сместить Туррага.

Корт обвел собравшихся внимательным взглядом.

- Вы все тоже так думаете?

- Это лишь вопрос времени, – раздался хриплый голос.

Мужчина, которому он принадлежал, был ниже и коренастее остальных. По виду ему было лет под пятьдесят, но светлые, в отличие от остальных, коротко стриженые волосы, еще не тронула седина. Он стоял чуть в стороне и до этого момента пристально рассматривал что-то на абсолютно чистом, выскобленном до блеска столе.

- Все знают, что Гвирн хочет сместить Канга, и его группировка набирает все больше сторонников, – продолжал мужчина скрипучим голосом. Казалось, что слова даются ему с трудом, будто он переплывает бурную реку против течения. – Все, у кого есть глаза, могут видеть, что дела наши все хуже и хуже. Турраг ведет нас к краю пропасти, и если мы не хотим шагнуть с него, то должны что-то предпринять.

Ему давно пора уйти. Проблемы нарастают со скоростью движущегося песка, но старик не в состоянии их решить. А еще и знамение, которое напугало и переполошило народ. Мы должны объединиться вокруг единого центра, сильного вождя, коим Турраг уже давно не является.

- Что-то происходит, что-то злое и темное надвигается, – заговорила девушка с волосами, заплетенными в косички, и Корт быстро вскинул на нее глаза. Его черные брови хмурились.

Голос девушки звучал тихо, но отчетливо. Он сыпался, словно песок в песочных часах, медленно и неумолимо. И всем вдруг стало не по себе от того, что она говорила. Будто комнату накрыла невидимая тень.

- Мы все видели это – знамение. Атлургов ждут тяжелые времена. И люди, и животные чувствуют это. Козы дают в два раза меньше молока, последние полгода численность стада не увеличивается, а уменьшается. В ближайших горах выловлено почти все поголовье. Скоро Утегату грозит голод и нехватка воды. И это лишь две из множества проблем, с которыми вскоре придется столкнуться народу.

В такое время мы не можем позволить себе слабость. Если мы не сместим Канга, вскоре это сделает Гвирн.

Девушка замолчала, за нее закончил Уги:

- Ты должен повести за собой атлургов. Люди пойдут за тобой.

Корт мотнул головой.

- Нет, это не выход. Турраг является Кангом по закону, многие на его стороне. Люди по-прежнему верят ему. И не нам принимать такие решения. К тому же я уже говорил, что не хочу возглавлять народ.

- Но кому-то придется. – Звонкий голос принадлежал юноше с заостренными чертами лица. Его широкие, крепкие плечи были гордо расправлены, а подбородок вздернут. - Когда Канга сместят, может начаться кровавая резня, если у власти не появится сильный человек. Гвирн, конечно, считает себя таковым. Но кроме родословной ему нечего предложить народу. Он не тот человек, который сможет вывести Утегат из кризиса. Все здесь согласны с этим.

Глаза юноши как-то по-хищному блеснули. Атлурги молчали, и Корт знал, что их молчание значит согласие.

- Ты рассуждаешь не по годам мудро, Дар, – тяжело заговорил он. – Меньше всего я хочу гибели людей. Но то, о чем вы говорите, тоже принесет гибель. Ведь вы предлагаете убить человека. К тому же, Гвирн не сдастся без боя, начнется распря среди народа. Вы этого хотите? – он помолчал, на секунду задумавшись, потом продолжил. - Вот и я – нет. Я понимаю ваши опасения. Но мы должны найти другой выход. Должен быть другой выход.

Дайте мне время, я что-то придумаю. А пока мне нечего добавить, кроме того, что я прошу вас набраться терпения.

Люди в комнате не выглядели довольными решением, но никто не осмелился спорить. По одному, выдерживая небольшие промежутки, они покинули помещение.