– Ты говорила с Шейлой? – спросил он.

Я ощетинилась. Шейла была нашим юристом, нашим личным адвокатом, а также занималась контрактами по работе Дэнни.

– Нет, – ответила я немного резко.

– Она пыталась связаться с тобой.

– Я позвоню ей, но сначала мне нужно поговорить с тобой.

Дэнни выглядел раздраженным.

– Нет, тебе следовало бы просто поговорить с Шейлой.

Я проигнорировала его, проталкиваясь вперед.

– Это была Эмбер.

– Что значит Эмбер?

– Она стоит за этим взломом. Вчера вечером она появилась в нашей квартире, чтобы признаться. Не признаться, конечно, а скорее позлорадствовать.

Он выглядел смущенным.

– Почему она это сделала?

– Чтобы разрушить мою жизнь или насмехаться надо мной? – предположила я.– Наверное, по этим причинам. Плюс ревность, соперничество. Она уже украла контракт на мою книгу.

Я наблюдала, как он переваривает информацию, не уверенный, как это принять. Дэнни всегда не любил Эмбер, считал, что она слишком подлая. Я пыталась переубедить его. Теперь понимала, что, вероятно, он думал обо мне сейчас.

– Как считаешь... каким образом она получила доступ ко всем вашим сайтам?

– Ее парень недолго работал на шоу. Он был там в тот день, когда были сделаны все эти фотографии. Большинство этих фотографий.

Глаза Дэнни сузились, как будто он что-то понимал.

– Какова его роль во все этом?

Я начала отвечать, но он поднял руки и остановил меня.

– Неважно. Мне все равно.

Он удерживал мой взгляд, игнорируя то, что я сказала. Он не сожалел о том, что сделала Эмбер. Ни об издательстве, ни о потерянной сделке на написание книги, ни о борьбе с Вайолет, ни о том, что происходило с Мередит и Райаном. Он не хотел это слышать. Он ничего не хотел. За исключением того, чтобы я ушла как можно быстрее и как можно дальше.

Его рация начала шипеть, кто-то с другой стороны нуждался в его внимании. Он поднял трубку.

– Мне нужно идти, – сказал он.

– Дэнни, пожалуйста, если бы ты просто... если бы позволил нам пройти вместе через все это.

Он остановился.

– Пройти через все это?

Он покачал головой, как будто это был последний раз, когда он хотел со мной разговаривать. Однако он не мог остановить себя.

–Я пытался разобраться во всем последние несколько ночей. Какая последняя правда, что Санни сказала мне? Что ты чувствовала в последнее время? Вот то, что я пытался понять.

Это остановило меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Я думал, это не имеет большого значения. Какой-нибудь парень-продюсер собирается заплатить тебе немного денег, чтобы ты приписала себе авторство нескольких рецептов. Я имею в виду, мне было плевать. Я никогда не думал о том, действительно ли Люсинда Рой придумала эти рецепты.

– Это не ее имя, – прошептала я.

– Дело в том, кого это волнует? Это всего лишь рецепт. Это просто интернет-шоу в стиле реальной жизни.

– Вот что я и пытаюсь сказать! Все просто раздули из мухи слона.

– Нет, ты меня не слышишь. Это имело значение. Потому что никто не становится монстром в одночасье. Это происходит постепенно. И это продолжается до сих пор. Одна маленькая ложь, которая помогла раскрыть кучу другой, более важной твоей лжи.

– Это неправда. Я не солгала о важных вещах.

– Правда? Может быть, мы должны позвать сюда Райана и все это узнать?

Наверно, я должна была почувствовать себя виноватой. Ведь я была виновата. Я спала с Райаном. Это была ошибка. И я сразу это поняла. Я сразу же поняла и кое-что еще: я любила Дэнни. Но в этот момент я вообще не чувствовала себя виноватой. Я сердилась. Я злилась, потому что выбрала Дэнни. Злилась, потому что в этот самый момент он делал все с точностью наоборот.

– Всё должно было пройти гладко, просто безупречно. Разве ты не понимаешь, что я в данной ситуации – жертва?

– Правильно. Эмбер сделала это с тобой. Это Эмбер была на твоем месте. Эмбер притворялась, что рецепты Мередит принадлежали ей. Эмбер спала с...

Он замолчал, слишком рассердившись, чтобы произнести это. Его рация снова зашипела, работники пытались привлечь его внимание.

– Оставь каску у лифта, – сказал он.

Он уходил, а я была в отчаянии, чтобы остановить его, заставить его услышать меня – это был последний момент, когда я могла заставить кого-нибудь услышать что-нибудь. Тем не менее, я не могла перестать цепляться за него.

– Я – все еще я, ты же знаешь.

– И кто ты на самом деле?

Он повернулся назад. Вопрос был честным. На мгновение, казалось, произошло открытие. Как будто это было начало разговора, а не конец. Но прежде чем на меня снизошло озарение, он покачал головой.

–Э то не имеет значения. Неважно. Где-то, глубоко внутри, мне хотелось бы верить, что ты все еще та женщина, в которую я влюбился. Но та, кем ты сейчас стала – это не она.

– Я просто... я немного потерялась.

Он рассмеялся.

– Так вот что случилось?

– Ты так сильно меня ненавидишь?

– Нет. Я не ненавижу тебя. – Он встретился со мной почти любящим взглядом. – Я просто не знаю тебя.

Дэнни развернулся и ушел.

Я прошла пешком весь путь до дома. Спустилась по западу Центрального парка и прошла через Колумбус-Серкл (прим.: одна из самых известных площадей Манхэттена), свернув вниз к Гудзон Ривер Гринвэй (прим.: система парков, троп, лодочных маршрутов вдоль реки Гудзон) вплоть до Трибеки. Мне потребовалось несколько часов. Я не первый раз гуляла по городу. Но, возможно, это был первый раз, когда я шла, фокусируя внимание на огнях такси, мерцающих в кругу мимо Центра TimeWarner; на сверкающих вывесках «Челси Пирс»; на том, как на самом деле красиво Джерси выглядел около реки. Я все это замечала. Как будто в одном из этих мест был дан ответ на вопрос, как прожить заново последние несколько дней, чтобы вернуть карьеру, чтобы снова быть ближе к Дэнни, чтобы двигаться дальше.

Как только я вошла в квартиру, то услышала звонок домашнего телефона. Ни у кого в мире не было домашней линии, кроме Дэнни. Я почувствовала, что меня накрывает облегчение. Я знала, что он не позвонит, чтобы сказать, что простил меня, но, может быть, ему было жаль, что был немного груб. Это можно считать важным шагом. Я подняла трубку.

– Дэнни?

– Нет, это Шейла.

Шейла. Наш адвокат. Слова Дэнни крутились в моей голове. Я боялась того, что она произнесет. Развод.

Посмотрев на часы, я проговорила:

– Шейла, позвоню тебе завтра? Немного поздновато для разговора.

– Я звоню так поздно, потому что пыталась дозвониться до тебя весь день, а твоя голосовая почта переполнена. И нет, это не может ждать до завтра. Дело срочное.

– Если под срочным делом ты имеешь в виду, что Дэнни подает заявление о разводе, это тот срочный вопрос, который определенно может подождать до завтра.

– Он этого не сделал.

Я вздохнула с облегчением.

– Потому что в штате Нью-Йорк закон предписывает год юридического разделения имущества до подачи заявления на развод. Дэнни уже подал заявку.

– Отлично, – сказала я.

– Но я звоню не поэтому, – сказала Шейла.– Ты в курсе, что твой издатель потребовал выплатить аванс за книгу?

Шейла была нашим личным адвокатом, а не адвокатом, ведущим мой бизнес.

– Откуда ты это знаешь?

– Деньги были зачислены на ваш совместный счет, поэтому нам было отправлено письмо от издателя, что, если кто-то коснется этих денег, он будет нести ответственность.

Я засмеялась.

–Э то пустые угрозы, Шейла. Им придется предъявить иск, чтобы получить деньги, а Луис никогда этого не сделает. Это займет годы и придется нанять адвокатов, а он не станет так заморачиваться. Сейчас он зол и сам не свой. Уверяю тебя, он успокоится.

– В любом случае, я посоветовала Дэнни вернуть деньги.

– Спасибо за беспокойство.

Она прервала меня, не дослушав:

– ...И он это сделал.