Высокий длинноволосый японец в черном кожаном плаще с драконами на плечах, вышитыми красными и серебряными нитями, поднял вверх руку с автоматом, и сотня «Черных драконов» слилась в единое целое, разрывая темноту морозной снежной ночи неистовым криком:
— За анархию!
«Красные драконы» никогда не скрывали своих прагматичных и меркантильных целей. Этот филиал китайской мафии прочно закрепился в Нью-Йорке и успешно вел безбедную жизнь на американской земле, оказывая услуги политикам за покровительство, соглашаясь практически на любую грязную работу. Их кодекс чести касался преимущественно подчинения хозяевам, соблюдения секретности, инструкций, как выполнять задания или как на них умирать для сохранения этой самой секретности, правил вступления в клан и невозможности выхода из него, наказаний за провалы, слабости и предательство, но никак не выбора целей, средств и «друзей». Морихея занесло к ним после сражений на Тихоокеанском театре, которым японец отдал всю молодость далеко не по собственной воле. Обретя солидный опыт и боевые навыки, он решил попробовать применить свои таланты, подавшись в наемники, и тогда война за деньги под чужими знаменами казалась ему более честной, чем выплата несуществующего долга по призыву страны. Но чем больше Уехиба узнавал о власти, которая платила «Красным драконам», тем больше он разочаровывался. Постепенно он собрал вокруг себя тайную армию таких же наемников с обманутыми ожиданиями и предложил им цель. Великую цель.
Морихей верил в знаки судьбы. Он, как и многие ремесленники войны, нуждался в том, чтобы во что-то верить. И потому, после восстания в конце 1951 года и январских боев с «Красными драконами», когда его новообразованная группировка успешно ушла и осела в штате Мичиган, 27 числа он кричал на берегу реки Детройт, выдыхая в морозный воздух белые клубы пара:
— Сегодня наступает год Черного Дракона! Сегодня начинается наша новая эра! Да здравствует «Черный дракон» — вольное братство восставших анархистов!
В тот день началась история «Черных драконов» и их более чем полувековой войны с гангстерами и наемниками «Красного дракона». В этой войне шли в ход разные средства. В 1966 году, поздней осенью Морихей Уехиба отправил троих бойцов клана в австралийский город Перт с задачей прикрыть канал контрабанды наркотиков, принадлежащий «Красным драконам». На месте им должен был содействовать человек по прозвищу Черный Ангел, уроженец Тасмании. Этот австралиец тоже прошел Тихоокеанский театр военных действий, но на другой стороне, а теперь он был единомышленником и одним из лучших друзей Морихея Уехибы.
С приходом прохладного вечера в Перте началось заметное оживление — в порт прибыло несколько судов. Вода была спокойна, блики лунного света и портовых огней на ее глади слепили глаза, а совершенно чистое небо было усыпано яркими звездами. На пирсе были разбросаны деревянные ящики с выбитыми досками, толстые потрепанные канаты, рыболовецкие сети, между которых постоянно сновали люди: местные и приезжие, моряки, работники порта и обыватели, любующиеся океанским пейзажем. Внимание Черного Ангела привлекли звуки гитары и пение:
I see a red door and I want it painted black.
No colors anymore I want them to turn black.
I see the girls walk by dressed in their summer clothes,
I have to turn my head until my darkness goes.
На пустом дощатом ящике сидел подросток лет четырнадцати с короткими черными волосами и серьгой в левом ухе. Крепкий не по годам, сильно загорелый парень был одет в бордовую майку-борцовку, черные походные штаны с цепью на поясе и старые кроссовки. На шее он носил ожерелье с несколькими зубами акулы, найденными на пляже, на запястьях у него были кожаные браслеты. Подросток играл на старой гитаре с потемневшими струнами, потертый чехол от которой лежал у его ног, наполненный заработанной за день выручкой. Голос у парня был красивый и достаточно взрослый, но с еле слышимой хрипотой — признаком частого курения. Изрядно подвыпивший Черный Ангел прошел мимо по набережной, не утруждая себя тем, чтобы достать бумажник. Парень с удивлением взглянул на высокую фигуру в новом кожаном плаще поверх делового черного костюма и начищенных до слепящего блеска туфлях с длинными носками. За спиной Ангела все еще звучали аккорды песни и звучный голос парня:
I look inside myself and see my heart is black.
I see my red door and it has been painted black.
Maybe then I'll fade away and not have to face the facts —
It's not easy facin' up when your whole world is black.
Анархист уходил все дальше, к причалу, где была назначена его встреча с «Черными драконами», прибывающими из США. Он не знал, что парень с гитарой успел беглым взглядом изучить его и сделать для себя определенные выводы. Черные волосы, аккуратно уложенные гелем, начищенные туфли, золотые перстни на пальцах. Мужик далеко не из бедных, определенно не боган. И вряд ли он успел отойти далеко. Прилично пьян, проследить за ним будет не сложно. Сложно будет незаметно вытянуть из кармана кожаного плаща его бумажник, трещавший по швам от новеньких купюр.
I wanna see it painted, painted black, baby!
Black as night, black as coal!
I wanna see the sun blotted out from the sky!
I wanna see it painted, painted, painted, painted black, oh baby…
Подросток допел уже без музыки, спешно зачехляя гитару. Он кинул ее на плечо и бросился бежать. Он боялся потерять из виду фигуру в черном. Ангел шел по улице медленным, осторожным шагом, глядя на носки своих сверкающих туфель. Мужчина зашел за угол складского помещения и остановился. Парень подбежал к нему и преградил ему дорогу.
— Не найдется немного мелочи?
— Вали отсюда, недоносок вшивый! — пьяным голосом пробормотал Черный Ангел. — Мелочи нет!
Парень сделал шаг вперед, вцепившись рукой в лацкан плаща анархиста, и незаметно протянул руку к его карману.
— А-а, нет мелочи! У тебя, наверное, только сотками! — с желчной завистью и злостью процедил сквозь зубы парень и ударил Ангела кулаком в живот. В этот момент его вторая рука уверенно сжала бумажник, сердце на миг замерло. Его глаза на один-единственный миг встретились с глазами подвыпившего анархиста. Черный Ангел дернул головой — его будто прошил насквозь тяжелый жгучий взгляд светло-карих глаз из-под низких ровных черных бровей. Подросток, только подросток, но что за глаза! Сколько в этих глазах было воинственности, мужества и ненависти ко всему миру!
Уже пряча украденный бумажник в карман, парень еще раз набросился на Черного Ангела:
— Ты еще и представитель власти, наверное, да?! Знал бы ты, ублюдок, как я вас всех ненавижу!
Он крепкой хваткой вцепился в руку мужчины и практически повис на ней, пытаясь провести болевой прием из дзюдо, но Ангел оказался куда сильнее — он устоял на ногах и оказал ощутимое сопротивление. Он ударил парня кулаком в живот справа, тот отступил и попытался сделать вид, что не почувствовал боли.
— Будущее за анархией! — прокричал он и убежал в темноту за выгруженные на берег контейнеры. Черный Ангел выругался пьяной бранью, поправил галстук и принялся ждать «Черных драконов» дальше. Он заслышал шаги за углом.
— Скарлетт, Кифер, Виконт? Vivat anarchia, — нетерпеливо бросил он.
— Vivat anarchia, Черный Ангел, — ответили ему.
Парень, давший было деру с места преступления, заинтересовался этой беседой. Он прокрался обратно, ближе к анархисту и остановился за ближайшим контейнером. Парень наблюдал за происходящим из-за угла с опаской и интересом. Навстречу Черному Ангелу вышли двое мужчин и женщина. У первого, худощавого мужчины были темно-каштановые длинные волнистые волосы, собранные в хвост, и узкие очки в золотой оправе. Он был одет в серый костюм-тройку и имел при себе черный кожаный портфель. Второй мужчина оказался высоким и крепким, с армейской стрижкой и изрядно отросшей черной щетиной. Он был в джинсах, черной футболке и клетчатой рубашке, на его ремне с крупной пряжкой в виде дракона крепился футляр тактического ножа. С ними пришла женщина в длинном черном плаще, узких красных брюках и черно-красном корсете. Ее смолисто-черные волосы были распущены, над глазами красовались черные стрелки, губная помада была кроваво-красной. На поясе у женщины были две кобуры с пистолетами.
— Ну что, уже набрался? — спросила она и с отвращением посмотрела на Ангела.
— Ну, пропустил стакан-другой, и что? Моей эффективности это не мешает, — кивнул Черный Ангел и сунул руки в карманы плаща. Тут он заметно занервничал.
— Чего завелся? — спросила Скарлетт.
— У меня какой-то ушлепок бумажник спер! — гневно прорычал Ангел.
Анархист догадался, кто обокрал его. Он побежал к контейнерам быстро и проворно, несмотря на хмель. Вор тоже бросился бежать, но перецепился через брошенный на земле трос и упал, едва не вписавшись лицом в угол контейнера. Парень поднял глаза. Перед ним сидел на корточках человек в кожаном плаще, строгом костюме-тройке и начищенных до блеска туфлях.
— Круто ты меня обвел, пацан, — смеясь, проговорил мужчина. — Почти получилось. А теперь, — он резким движением схватил парня за руку, впившись сильными пальцами в чужую плоть, — отдай то, что украл!
Искаженное от боли лицо парня выражало злость, но никак не страх. Он схватил Ангела за обе руки и оторвал ноги от земли, надеясь ударить двумя подошвами в живот. Черный Ангел повалил его на землю и приложил головой об угол контейнера.
— Бумажник мой ты украл? — сурово глядя ему в глаза и скаля зубы, спрашивал мужчина.
Удар был чудовищной силы, резкая боль в ушах была подобна удару током, от чего мир в глазах парня на какой-то миг утратил ясность. Он припал спиной к контейнеру и ощутил, что с темени на лоб ему стекает какая-то холодная и вязкая жидкость. Он провел дрожащими пальцами по своим волосам и увидел на руке свежую кровь.