Выныриваю. Уже земной - барахтаясь, пытаюсь протереть глаза и хватаю воздух шершавым горлом. Силы исчезли, и Сане приходится плыть ко мне:
- Отдышался?
Я киваю. Еще задыхаясь.
- Тебя долго не было.
- Нормально, - хриплю я. Ветер приподнимает волну, она закрывает лицо. Закашливаюсь.
Возвращаемся. До берега далеко, а солнце стало таким холодным...
Потом мы купались до одури. Отдыхали в воде и опять плавали, забыв обо всем. Пытались руками ловить рыбу, падали, брызгались, прыгали в воду с качелей и опять плавали, плавали, плавали.
Наконец, выбираемся на песок. Я падаю, Саня тоже. Что-то бормочет про пыльное солнце...
Звук. Садится флаер. Кто? В полусне скатываюсь в воду. Наглотался, но ныряю и плыву в заросли какой-то травы.
Саня кричит, зовет.
Я выглядываю. Он что-то говорит старушке в коричневом.
- Лесс! Вылезай, это Баба Яга!
- Так... Дожили...
Опускаю глаза. В шаге от меня извивается пиявка. Она повернула и двинулась ко мне.
Я предпочел Бабу Ягу.
- Это наш гость, бабушка, - говорит Саня.
Она, прищурившись, разглядывает меня с ног до головы.
- Робот, - шепотом объясняет Саня. - Воздушный разведчик и, заодно, присматривает здесь за порядком. И за мной, потому что я недисциплинированный.
- Хулиган, - поправляет Яга.
Мне бы ее слух.
- И бездельник, - продолжает она. - Развалился. Дрыхнет. Обеда нет, трейлер распахнут, пленки не менял, к биоплазме не подходил, а она сгниет...
- Менял, - сказал Саня.
- ...трейлер распахнут, к биоплазме не подходил, а она сгниет... - Яга взяла чуть выше.
- Хватит, - прервал Саня. - Что-нибудь случилось?
- Случилось. Дрыхнешь. Обеда нет, трейлер...
- Стоп! - заорал Саня. - Зачем ты здесь?
- Согласно программе, вывожу тебя из пассивного состояния. Напоминаю, что обеда...
- Бабуля! - Саня взвыл. - Я тебя нежно люблю, но на большом расстоянии!
Он под руку отвел продолжавшую зудеть Ягу к ступе, подсадил и, взглянув на датчики, включил подъем. Ступа взлетела.
Саня проворчал что-то и вернулся ко мне.
- А старушка очень примитивно разговаривает, - съязвил я. - Видно, что механизм. Исправь.
- Вызываю LS, - вмешался приемник на браслете. Саня вздрогнул. Звездолет загружен, деньги перечислены.
- Принял, спасибо.
Отключаться нельзя: я здесь нелегально, и случиться может всякое:
- Мне пора.
- Пообедаешь, потом проводим, - цедит посерьезневший Саня.
Очень хочется искупаться еще раз, напоследок. Запах травы, солнца лишает разума. Почему я должен улетать, скрываться, рвать пуповину, соединяющую меня с этим миром?
- Хочешь молока? - спрашивает Саня. - С утренней дойки, Яга привезла.
- Она что, корову держит?
- Держит.
Он несет глиняную кружку. Движения замедлены, текучи. Саня свободным красивым жестом протягивает ее:
- Что с тобой?
Пью. Я не знаю, что со мной. Волна беспокойства. Здесь безопасно, а интуиция не обманывает...
- Эй, очнись...
- В случае чего, мы незнакомы.
- Какой случай? - он старается успокоить. - Силовое поле, робот-разведчик, телерадиоперехват. Муха не пролетит.
- Осторожней, трижды осторожней. Игра усложняется. Мы стягиваем силы.
- Все заминировано, - говорит он, - следов не останется.
- Останутся, - шепчу я, - должны остаться.
Леший лохматым шариком катится по дороге. У Сани за поясом бластер.
- Как на "Фронтире"?
- Нормально, - отвечаю. - Все тебя ждут. Живем...
- Вроде, на вас облаву готовят.
Полиция. Конечно, мы опасны - несколько чудаков, которые не хотят жить в грязи и захлебываться кровью, и потому купили сектор границы дальнего космоса, нарекли его "Фронтиром" и ушли.
Мы засылаем на Землю, на нашу Землю разведчиков, потому что люди, немногие светлые и добрые люди живут под угрозой смерти. Мы хотим видеть их свободными и счастливыми и мы сделаем это.
- Вас слишком мало, - слышу Санины слова.
- С каких это пор ты стал пессимистом?
- Ты не обжигался? - Он о чем-то своем, но больно.
- Не надо, - резко говорю я. - Обжигался. Но все равно, лучше доверять и обжигаться...
- И получать нож в спину... Где же твоя хваленая интуиция?
Мы входим в длинный трейлер. Жилая комната законсервирована: у Сани полевые испытания русалки, и он перебрался в палатку.
Саня кидается к пробиркам. Из большого стеклянного сосуда выползает тягучая биоплазма. Нежная, напоминающая обожженную кожу. Неприятное зрелище. Я ухожу в соседнюю комнату.
Это аппаратная. Тридцать телеэкранов показывают перехваченные программы с различных точек материка. Одновременно идет запись их на компьютер.
Иду в лабораторию. Саня набивает мои карманы орехами.
- И ребят угости, - он кивает на огромный рюкзак, который взваливает себе на спину.
В двери появляется голова.
- В нашу сторону идет туча, перенасыщенная кислотными испарениями, сказала Яга.
Саня бросается в лабораторию, разгребает бумаги, химпосуду. Там оказался еще один пульт. Я не хочу мешать, спускаюсь.
- Садись, - приглашает Леший, - костяники хочешь?
Он подает свернутый лист, полный оранжевых полупрозрачных ягод.
- А что за лист?
- Не бойся, не отравленный. Мать-и-мачеха называется.
Прислоняюсь спиной к нагретой шине, пробую ягоды - вкусно.
- Это у нас Саня с Ягой экспериментаторы, - бормочет Леший. - Остальные - народ спокойный.
Яга намеренно громко кашляет. Она что-то говорит подошедшему Сане и направляется к нам:
- Есть, - я вытаскиваю из кармана небольшую коричневую расческу. Подаю.
- Опять полимерная, - морщится она.
Пробует зубцы ногтем, нюхает и бросает через плечо в крапиву. Саня так и покатился.
- Тьфу! - Яга разочарована.
- Теперь пятерней причесывайся, - советует Саня. - Она все расчески перетаскала. Надеется, что превратятся в непроходимый лес.
- А сколько раз тебя просить: сделай из осины или костяной купи. И вообще, гребень должен быть полукруглым...
- Осенью, - сказал Саня. - Вот небо запру.
Он протягивает дождевик:
- Что смотришь? На Земле сейчас опаснее, чем в космосе, это здесь чисто.
Мы надеваем прозрачные плащи. Леший вскакивает с трухлявого пня и семенит к тропинке.
Саня нашаривает в траве пульт, снимает сектор защитного поля. Мы попадаем под едкий, непрофильтрованный дождь. Здесь, в кустах, спрятан флаер. Пора прощаться.