Нэнси достала красивое синее платье с запа́хом и вручила его Селии. Платье было мягким на ощупь и ниспадало красивыми складками, и Селия приложила его к себе.

— Оно прекрасно.

— У них еще были босоножки с бусинами, которые я бы взяла к нему, но не знала, какой у тебя размер. Так что завтра мы с тобой поедем в Бенд, как только ты закончишь у Элиса.

— Нам не обязательно это делать, — сказала Селия, думая о своих тающих средствах.

— Глупости. Это все со скидками, и я хочу купить их для тебя. Если хочешь, можем назвать это ранним подарком на день рождения. Или поздним. Когда у тебя день рождения?

— Первого октября, — улыбнулась Селия.

— Сколько тебе будет?

— Двадцать один.

— Ах, ты еще совсем дитя. Я все равно куплю тебе те босоножки, так что ты можешь или поехать со мной и мы подберем нужный размер, или остаться здесь, и если я возьму неверный размер, то зря потрачу деньги.

Селия сама удивилась, когда шагнула вперед и обняла Нэнси. Объятие вышло неловким, едва ли больше чем похлопывание по спине, но это было первое настоящее прикосновение к кому-либо с... той ночи.

— Утром я работаю, так что у тебя будет время заняться огородом, а когда я вернусь, мы поедем. Если я освобожусь вовремя, может быть, мы сходим поесть тех блинчиков. Они божественны.

Селия взяла платье и повесила его в шкаф, позволив ткани скользнуть по пальцам.

— Можешь отнести Сайласу? — спросила Нэнси, протягивая тарелку с печеньем, закрытую пищевой пленкой.

От этой мысли Селия занервничала, но, конечно, не смогла отказаться.

— Думаю, его нет дома, так что возьми ключи и оставь тарелку в буфете рядом с холодильником. Не оставляй на столешнице, иначе Уинстон мигом слизнет все, включая тарелку.

Селия сняла ключ с гвоздика возле задней двери и пошла по длинной проселочной дороге, которая вела к задней части дома Сайласа. Солнце едва зашло, и бледная луна показалась на лавандовом небе. По левую руку от Селии простирался огород, в сумерках земля казалась черным мехом. Огород был засажен почти полностью, и Селия с восторгом ожидала, когда увидит, как ее тяжелый труд превращается в овощи.

В доме Сайласа было темно, за исключением тусклого света в комнате в задней части дома. На ее стук никто не ответил, так что она воспользовалась ключом и вошла. Из освещенной комнаты выбежал Уинстон и пару раз внушительно гавкнул, но когда увидел, кто это, яростно завилял хвостом.

— Уинстон, привет. Это всего лишь я.

Селия щелкнула выключателем и включила лампу на столе справа от камина. Она осмотрела опрятную, но мужскую гостиную. Кожаная мебель выглядела почти новой. На журнальном столике валялось несколько книг. Селия подошла посмотреть, что за книги, и увидела парочку триллеров, «К востоку от рая»^[4] и Библию.

На каминной полке стояли в ряд несколько семейных фотографий. Одна из них привлекла внимание Селии — маленький мальчик с родителями строит песчаный замок на пляже. Она подошла ближе и присмотрелась внимательнее. По волнистым коричневым волосам и слегка торчащим ушам Селия узнала в мальчике Сайласа.

Она прошла дальше в кухню и поставила тарелку с печеньем на стопку тарелок в буфете.

— Это чтобы ты не слопал их все, — сказала она Уинстону. Кухня была несочетающейся — старые шкафчики, новая плитка на полу. Новый холодильник стального цвета стоял рядом с белой плитой. Она была не новой, но чистой. Селия открыла холодильник, любопытствуя, чем питается холостяк.

— Привет?

Селия вздрогнула и захлопнула дверь холодильника, так что зазвенели бутылки. Сайлас обошел Уинстона и боком протиснулся в кухню.

— Ой, привет. Нэнси попросила меня отнести тебе печенье, — объяснила Селия, смутившись от того, что он поймал ее за разглядыванием его кухни. Не зная, куда девать руки, она сунула их в карманы толстовки. Потом, поняв, что это выглядит так, будто она что-то прячет, вытащила их и сложила на груди.

Сайлас переводил взгляд с ее рук на столешницу, потом на холодильник.

— Ты п... — Его губы сомкнулись, и Селия, смутившись за него, опустила глаза на свои ноги. — Ты поставила печенье туда?

Селия вспыхнула и порадовалась, что стоит в полутьме.

— Нет. Оно в буфете. Чтобы Уинстон не съел. Нэнси сказала...

— Мудро, — кивнул Сайлас.

Силуэты Сайласа и Уинстона вырисовывались на фоне света из комнаты, мужчина и его собака. Стоя лицом к нему Селия почувствовала себя чужачкой и, хотя не видела, куда он смотрит, ощущала на себе его взгляд.

— Мне нужно идти.

Она уже была в дверях гостиной, когда позади нее на кухне вспыхнул свет, словно прожектор.

— Эй, почему ты убегаешь?

Селия оглянулась на Сайласа и увидела, что он улыбается.

— Я не убегаю, — начала оправдываться она. — Я ухожу. Нэнси сказала, что тебя нет дома.

— Меня не было.

— Я не хотела тебе мешать.

— Ты не мешаешь.

Селия снова сунула руки в карманы. Ей следовало поторопиться, тогда ее бы не застукали в доме.

— Просто... Я не... — Она повернулась к двери. — Мне надо идти.

Она торопливо пересекла подъездную дорожку и пошла по проселку.

— Спасибо, — крикнул Сайлас от входной двери.

— Пожалуйста, — ответила Селия, но он, скорее всего, ее не услышал.

Селия вышла из галереи Систерс с первым чеком. Сумма была не слишком большой — меньше пятидесяти долларов, — но на нее можно купить то, что ей сейчас нужнее всего. Подтверждение.

После остановки в Орегонском государственном банке Селия отправилась в аптеку. Она и глазом не моргнула, когда потратила более четверти своей зарплаты. В конце концов, именно по этой причине ей и понадобилась работа.

Селия прошла мимо «Мира шитья», надеясь, что Нэнси все еще на работе. Она увидела, что машина Нэнси припаркована на боковой улочке с восточной стороны от магазина, и ускорила шаг.

Войдя в дом, она погладила Нубию по голове, но, когда собака попыталась войти следом за ней в ванную, отпихнула ее и закрыла дверь.

— Извини, девочка, но это личное.

Селия заперла дверь, выполнила все инструкции на упаковке, затем села на край ванны и стала ждать, медленно отсчитывая время.

— Тысяча триста один, тысяча триста два...

Она не смотрела в маленькое окошко, пока считала, — боялась, что отвлечется и это повлияет на результат.

— Тысяча триста семьдесят три, тысяча триста семьдесят четыре.

Ее начало немного подташнивать, она уже начала привыкать к этому чувству. Селия глубоко вдохнула и замедлилась, боясь, что считает слишком быстро.

— Сто семьдесят семь, сто семьдесят восемь, сто семьдесят девять.

Она не произнесла последнюю цифру, а уперлась ладонями в колени и опустила глаза на маленький розовый плюсик.

Инстинктивно она накрыла ладонью живот, привалилась спиной к двери и соскользнула на пол, по щекам потекли слезы.

Селия знала, что беременна. Она мысленно отсчитала время назад, очень стараясь не думать о подробностях той ночи, когда это произошло. Она беременна больше семи недель.

Дыхание стало быстрым и поверхностным, и из горла вырвался всхлип. Как такое могло случиться? В ней боролись эмоции: печаль, страх и гнев. Через несколько минут ярость пересилила все остальное. Селия сжала кулаки и впервые после того, как покинула Чикаго, захотела вернуться. Она хотела найти его и стереть ухмылку с его лица. Она хотела пинать его ногами, молотить кулаками и потребовать, чтобы он страдал за то, что сотворил с ней. Она хотела позвонить в полицию и увидеть, как его заберут в наручниках.

Несколько минут Селия воображала боль, которую хотела причинить Дэмиену.

Повизгивания Нубии за дверью отвлекли ее от кровожадной ярости, и Селия сосредоточилась на том, чтобы успокоить дыхание. У нее не хватало денег, чтобы вернуться в Чикаго и осуществить свою месть, и даже если бы она могла позволить себе это, то никогда бы не вернулась туда. Она не хотела, чтобы он знал, что она носит его ребенка.