-  Берегите себя, Ольга Александровна, и все будет в порядке.

-  Мне постоянно звонят друзья Бориса! Я не знаю, что им говорить. Косолапов телефон мне оборвал...

-  Все будет в порядке, - перебивая, улыбнулся генерал. - Верьте мне - все будет хорошо. Борису помощь не нужна, он справится сам.

Протяжный, ласковый взгляд господина Потапова заставил бабушку смутиться и выпростать пальцы из горячей генеральской ладони. Ольга Викторовна даже слегка заалела, опустила взгляд. Над Лелей все еще витало нереальное впечатление: человек, которого она впервые видела, показался ей до ужаса родным и близким.

«Эй, эй, превосходительство! А ничего, что я здесь?!»

Лев Константинович ответить не успел, дверь тихонько приоткрылась, и в гримерку просочилась давешняя барышня.

Мизансцена, представшая ее глазам - чудовищно смущенная народная артистка и кавалер сидят лицом к лицу, оба выглядят как только что поцеловавшиеся школяры! - заставила ее слегка сконфузиться. Но вот никак не выйти.

-  Что тебе, Соня? - отворачиваясь, поправляя прическу, спросила бабушка Бориса.

-  Ольга Александровна! - шумно задышала девушка. - Вас там  с п р а ш и в а ю т! - И так поглядела на месье Потапова, что не осталось никаких сомнений: пришли господа из органов, спрашивают не только об Ольге Александровне, но, вероятно, и господина ищут.

Лицо Лели моментально стало сосредоточенным. Она пристально поглядела на друга Бори, сосредоточенно поджала губы.

-  Здесь есть комната с окном, выходящим на правую сторону здания, если стоять спиной к фронтону? - деловито приступил контрразведчик. Длинная комнатушка гримерки выходила окном аккурат на машину наружного наблюдения.

Ольга Александровна секунду подумала, кивнула.

-  На правую сторону выходит окно кабинета заведующей, где я и Верочка оставляем вещи.

-  Отлично.

Потапов встал, но Леля схватила его за руку.

-  Там заперто! А ключи у Веры, в репетиционном зале!

-  Какие пустяки, - пробормотал Лев Константинович, склоняясь над туалетным столиком, где стояла коробочка с шпильками-булавками. Попутно спрашивал у девушки-крестьянки: - Сонечка, а что вы сказали тем господам? Вас спрашивали обо мне?

-  Нет! - воодушевленно потрясла головой актриса-любительница. - Ольга Александровна сказала Вере Дмитриевне, что ее попросил выйти в фойе кинотеатра знакомый и она идет туда!

Копошащийся в булавках генерал отправил через зеркало одобрительный взгляд Ольге Александровне. Борису мысленно сказал: «Порядок. Твоя Леля - умница! Отправила наружку в фойе, где сейчас столпотворение перед киносеансом».

-  Сонечка, вернитесь на репетицию, - попутно раздавал команды. - Если эти люди пойдут сюда, попробуйте их задержать или лучше отправьте их в другое место. К туалетам, например. - Повернулся к девушке, ободряюще улыбнулся: -  Вы актриса, вас учить не надо, справитесь.

«Ну, Лев Константинович, ты и кукловод!»

«Знай наших, Боря. Учись, пока со мной».

Пейзанка восхищенно поглядела на улыбающегося дяденьку, кивнула и понеслась исполнять роль и предписания.

-  Пойдемте, Ольга Александровна. Как ни печально, мне придется уходить.

-  Через окно?! Лев Константинович, нам придется подняться еще на один пролет, кабинет заведующей на втором этаже, а это высоко -  метров шесть, не меньше!

-  Пойдемте, Ольга Александровна, пойдемте...

Генерал ловко увел взволнованную женщину из гримерной. Леля быстро зашагала по коридору к лестнице.

Ни в коридоре, ни на гулкой лестнице им никто не встретился. Ольга Александровна подвела генерала к высокой массивной двери и развела руками:

-  Не знаю, как вы здесь...

Лев Константинович присел на корточки перед замком, пробормотал:

-  А ну-ка, что у нас здесь имеется... Ага. Пара пустяков, не волнуйтесь, Ольга Александровна. - Ловко разогнул две шпильки, придал им нужную форму... поковырялся секундочку. - Порядок. Проходите.

Леля смотрела на «хорошего друга» внука Бори уже не просто с изумлением. В глазах стоял немой вопрос: «Вы кто такой, Лев Константинович? Вы - взломщик, вор?»

Генерал чуть наклонил голову и усмехнулся:

-  Ваш внук, Ольга Александровна, не может подружиться с гадким человеком.

Леля опомнилась, подарила Константиновичу взгляд с авансом, мол, давно не встречала человека, способного удивить несколько раз подряд за десять минут. И вошла в просторный кабинет заведующей массовой культурой очага.

На подоконнике цветы стояли. В горшках и вазе. Лев Константинович распахнул тяжелые шторы и тюль, через пышные растения поглядел вниз...

«Высоковато, - признался альфа-интеллекту. - Если спрыгнем, можем заработать компрессионный перелом позвоночника. Он у меня, мягко выражаясь, уже не тот, что раньше».

Потапов переставил на письменный стол горшки и вазу. Ошеломленная головокружительной скоростью развития событий Леля глядела на него, даже не пытаясь скрыть фантастического впечатления: Лев Константинович разительно отличался от ее знакомых. По виду - преуспевающий пенсионер, по сути...

Кто - по сути?

Загадка. Волнительная головоломка. Необыкновенно мужественный ребус.

Константинович распахнул стеклопакет, свесил голову вниз и поглядел на стену: «Порядок, Борька».

«Какой порядок, дядя Лева?!»

Внизу, метрах в полутора от подоконника, проходила узкая полоска лепнины. Ширина - и кошка упадет!

В трех метрах от окна к гладкой стене прилипла железная противопожарная лестница. Генерал прикидывал, как он до нее допрыгнет, оттолкнувшись от лепнины.

«Ну что же... Лева-скалолаз... припомним молодость? Попрыгаем?.. Расслабься, Боря, не мешайся».

Прежде чем влезать на подоконник, Лев Константинович подошел к взволнованной Леле, взял ее пальцы и опять поднес к губам.

-  Я не прощаюсь, Ольга Александровна. Еще увидимся.

«Ромео и Джульетта, твою мать, сцена прощания в спальне!! Ты еще, превосходительство, в любви признайся!!»

Щеки бабушки то бледнели, то пылали. Тонкие пальцы вибрировали в уверенной генеральской ладони...

«Лев Константинович! Не забывай, что  э т о  и я тоже чувствую!! Фу! Фу! Она моя БАБУШКА!!»

«Закрой глаза и отвернись».

Генерал невозмутимо выпустил пальцы народной артистки, приложив два пальца к виску, откозырял и полез совершать подвиги.

-  Будьте осторожны, Лев Константинович!

Борис внял совету и мысленно зажмурился.

Он чувствовал, как ловкое, когда-то знатно тренированное, тело контрразведчика легко перевесило ноги с подоконника на улицу. Подтягиваясь на руках, спустилось вниз: носки ботинок нащупывали выступающую глиняную полоску... Прошагали, проскребли стену вправо на максимальную длину вытянутой левой руки...

Раз! левая рука отцепилась от края подоконника, придала толчок, помогая напружиненным ногам!

Пальцы правой руки поймали рифленую железку лестницы.

«Уф!» Борис «открыл глаза». Они с Константиновичем висели на обратной стороне лестницы. Тело покачалось в воздухе, и замелькали крашеные в черный цвет железные рейки, - генерал молодцевато спускался на руках. С последней рейки спрыгнул вниз. Пружинисто присел...

Распрямился: из окна на него глядело потрясенное подвигами, восторженное женское лицо. Борис никогда не слышал, чтобы у бабушки бывали «приключения» с падающими из окон мужчинами. Леля не доставляла беспокойства дедушке, считалась в окружении Завьяловых эталоном добропорядочности.

Но то, что происходило на ее глазах, способно поразить любую женщину. Пусть даже это не любовный казус, а мимолетное знакомство с другом внука. (С оттенком криминальности.) Но все же - впечатляет.

«Ну, Лева, ты Тарзан! Произвел, так сказать... Ничего, что чуть артисткиного внука не угробил?»

«Это того стоило, Бориска. - Одергивая костюм, Лев Константинович шагал под липы на газон. - Если скажешь бабушке, что мне через три недели девяносто два исполнится...»

«Что будет?» - усмехнулся Завянь.