Призрак бросился ко мне, и я упала на него. С жутким воплем конь помчался прочь. Его копыта стучали, он несся по пастбищу, поводья развевались за ним. Призрак поймал меня рукой, другой зацепил мое колено, и я неловко повисла в его хватке, одна нога болталась в воздухе.

— Я в порядке, — выдохнула я. — Можешь опустить меня.

Он поставил меня на ноги, больше сосредоточенный на долине. Впереди коня скот убегал в дальнюю часть пастбища.

— Что такое? — прошептала я.

— Пока не знаю, — он стиснул зубы. — Лаллакай.

От странного слова татуировки с перьями на его руках стали размытыми. Призрачные крылья поднялись над его кожей, а потом силуэт вылетел из его спины. Большой черный орел с мерцающими, как черный дым, перьями. Он стал плотным, и изумрудные глаза, почти как у друида, только без зрачков, сияли как драгоценные камни. Он взмахнул крыльями и устремился в небо.

— Это… вышло из твоего тела? — я указала на него дрожащей рукой. Татуировки с перьями пропали с его кожи, остались только замысловатые круги рун на внутренней стороне предплечий и заклинания на ладонях.

— Лаллакай — мой фамильяр, — он смотрел на деревья, и я поняла, что его глаза были уже не такими яркими. Все еще красивыми и зелеными, но уже не такими волшебными.

Яркость его глаз усиливала фея в его теле. Твою ма…

— Что-то идет, — прорычал он.

Лаллакай кружила в небе, расправила призрачные крылья. Темная рябь была в воздухе вокруг нее, ускоряла ее. Тени сгущались, солнце пропало, и на долину упала тень.

В один миг синее небо было пустым, лишь летал черный орел. А в другой миг его закрыли огромные крылья. Не крылья Лаллакай.

Крылья драконов.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Два огромных зверя закрыли небо, их крылья были широко раскинуты. Лиловые и синие узоры тянулись на их темных телах. Лаллакай была неподалеку, но их размеры затмили ее. Драконы опускались, становились все больше.

Призрак побежал, но он не убегал от драконов. Он бежал к ним. Почему он не убегал?

Я задыхалась, ноги дрожали, и я не могла двигаться, пока пара драконов опускалась с неба. Один опустился с грацией, тихо, как бабочка на цветок. Другой вытянул задние лапы, прижимая передние к груди, и врезался в траву, как камни, сорвавшиеся со скалы.

Земля дрожала под моими ногами.

Я вдохнула. Подавив страх, я разжала кулаки. На дрожащих ногах я побежала за Призраком. Я сошла с ума? Наверное. Я должна была броситься в другую сторону, но не могла. Я видела настоящих драконов, не могла упустить шанс, даже если меня поджарит их дыхание.

Призрак добрался до зверей, его голова едва доставала до брюха того, что был больше. Они склонили головы к нему. Они могли проглотить его одним махом. Жуткие драконы окружили его, земля дрожала от каждого их движения.

Крик боли и ужаса ударил по моим ушам, словно раскаленной кочергой. Я охнула и споткнулась, чуть не упала на колени.

Драконы подвинулись, крылья и хвосты подрагивали от волнения. И я успела увидеть, что они окружали. Темный комок размером с машину лежал на траве, Призрак опустился перед ним. Крылья, хвост, шея, голова, лапы — третий дракон, но намного меньше пары.

Малыш?

Я осторожно приближалась. Малыш — может, подросток? — лежал на боку, грудь вздымалась. От каждого вдоха кусок металла в его груди двигался. Стальное копье было в его теле.

— Виктория!

От крика Призрака я побежала вперед. Драконы-родители посмотрели в мою сторону, и я надеялась, что он учел риск, что я стану закуской для драконов. Он не поднял головы, я остановилась за ним, драконы нависали над нами. Темная кровь лилась на траву, стекая по боку юного дракона.

— В амбаре, — сказал Призрак, глядя на копье. Руны на металле слабо сияли. — В кладовой под столом есть люк в полу. В нем ящик. Он мне нужен. Быстро!

Я не тратила время на вопросы. Я развернулась, побежала по полю и перемахнула ограду. Я ворвалась в амбар, едва заметила паникующие вопли свиней, пока бежала к кладовой. Под столом я открыла люк, вытащила большой синий ящик из-под пола. Он был ужасно тяжелым, и я хрипела, выбегая из амбара.

Большой дракон стоял у ограды.

Я запаниковала, и дракон протянул лапу с когтями над оградой. Толстые пальцы сжали меня, ящик вдавился в мою грудь. Я не могла даже закричать, ведь легкие сдавило, когда дракон поднял меня над оградой и понес по пастбищу на трех лапах. Мой желудок подпрыгивал, словно я была на самых страшных американских горках в мире.

Вернувшись к раненому дракону, папа-дракон раскрыл лапу и бросил меня на траву. Я подняла ящик, прошла последние пару футов к Призраку и опустила его рядом с ним.

Он снял крышку, и стало видно всякие вещицы для алхимии — склянки и банки, букетики трав, ткань, зелья и бинты, прочие вещи для исцеления. Он порылся там, вытащил предметы, передал их мне. Я сжала все, смотрела то на него, то на истекающего кровью дракона. Тот хрипел с каждым тяжелым вдохом.

Призрак вытащил бумагу, развернул ее на крышке ящика, взял толстый черный маркер. Он нарисовал уверенными движениями алхимический круг. Большая миска встала в центр, и он забрал предметы из груды в моих руках. Он готовился ускоренно, сосредоточенно хмурился.

Он запел на древнем языке, круг засиял, и ингредиенты по краям миски стали цветным дымом. Радужный туман кружил над миской, и трансформация из разных составляющих в магическое зелье закончилась с облачком.

Он взял миску и вложил в мои ладони. В ней была половина чашки серой жидкости.

— Держи. Будь готова.

Готова к чему? Я не спросила, он вернулся к юному дракону и схватился за древко копья. Родители склонились ближе.

— Эхо, — сказал он, кряхтя, — можешь его подержать?

Самый большой дракон лег и опустил передние лапы на плечи и крестец юного дракона, прижимая его к земле. Призрак сжал копье крепче и резко дернул.

Дракон закричал. Его голова вскинулась, и он почти впился зубами в Призрака, но другой взрослый дракон остановил его шею. Малыш дико извивался, пока Призрак вытаскивал копье. Фут окровавленной стали вырвался из него, а потом застрял наконечник.

— Твою налево, — прорычал он. — Держи его, Эхо.

Он придвинулся ближе, опустил ладонь по древку, сунул пальцы в рану дракона. Существо визжало, билось у земли, предплечье Призрака пропало в его теле. Древко повернулось, и он выдернул наконечник, конец с крюком разорвал рану шире. Призрак отбросил гарпун, кровь полилась по его руке.

— Виктория, — он прижимал ладони к боку дракона, открывая рану. — Лей зелье в рану. Медленно и уверенно.

Я склонилась над драконом, лила серое зелье в кровавую дыру. Жидкости было мало, по сравнению с зияющей раной. Я стряхнула последние капли из миски, отошла. Кровь все лилась из раны.

Призрак вытащил нить и большую изогнутую иглу. Я принесла другое зелье, слушаясь его указаний, это было в большой черной бутылке. Он зашил рану в три слоя — глубоко внутри, посередине и под твердой чешуей дракона. Он заканчивал ряд, и я лила зелье. Каждый раз, когда жидкость касалась раны, пар с запахом серы поднимался, и существо выло и извивалось.

Наконец, Призрак сел на пятки. Я рухнула на землю рядом с ним, сжимая наполовину пустую бутылку. Скулящий дракон сжался в комок, мама-дракон успокаивала его, вылизывая.

Я перевела дыхание, смотрела на величавые узоры. Их изящные шеи изогнулись, они склонились над ребенком, чешуя на теле была гладкой и темной, как полночь. Сине-лиловые завитки на их боках и спинах мерцали и искрились, узоры менялись, словно в их телах были заключены галактики.

Отец-дракон опустил голову и ткнулся нежно носом в грудь друида. Призрак коснулся ладонями в крови темной чешуи дракона.

— Да, — он тихо ответил на то, чего я не слышала. — Не давайте ему кричать, позовите меня, если через три дня не станет лучше, — пауза. — Я найду охотников. Они пожалеют об этом, обещаю.

Дракон отклонил голову, чтобы посмотреть на Призрака.

Он хмыкнул.

— Нет, я позабочусь об этом. Если убьете их, будет больше проблем у семьи. Я это сделаю.

Низкий гул вырвался из горла дракона. Мать притянула малыша к груди, обвила его передними лапами. Она прыгнула, неловко балансируя на задних лапах. Ветер ударил по мне, она с трудом поднялась в небо, хлопая с гулом крыльями.

Дракон-отец посмотрел на меня темно-синими, почти черными глазами. Я глядела на него, а потом дракон разбежался, вызывая дрожь земли. Он взмыл в воздух следом за своей парой, и они полетели в синее небо, воздух мерцал вокруг них. Прошел миг, и они пропали.

Призрак сидел еще миг, а потом поднялся. Он неуклюже бросил вещи в ящик, закрыл его. Он пошел прочь, бросив ящик там, где он был.

— Эй, — выдохнула я, поднимаясь. Голова закружилась, и я споткнулась, поспешив за ним. — Ты забыл ящик.

— Я потом его уберу.

Я оглянулась.

— А лошадь. С нее не нужно убрать седло?

— Лаллакай соберет зверей.

— Но… куда ты так спешишь?

Он зашагал еще быстрее.

— В душ.

Только теперь я заметила, что он был весь в крови. Его белая футболка была испорчена, джинсы пропитались, руки были в крови от пальцев до бицепсов. Со мной было не так плохо, но я все еще выглядела так, словно свернула не туда во время экскурсии по магазину мясника.

— Не думала, что ты такой брезгливый, — пробормотала я.

Он добрался до ограды, перелез через нее с большим трудом и меньшей грацией, чем раньше. Он рухнул на другой стороне, и я подумала, что он попробует землю на вкус, но он выпрямился и зашагал к дому.

Мне пришлось бежать, чтобы успевать, и голова снова закружилась.

— Ай!

Он добрался до крыльца, толкнул дверь. Я схватила его за руку, и мое равновесие пропало. Я врезалась в него, и он схватился за дверную раму. Он отдернулся от меня, миновал прихожую и добрался до лестницы.

— Иди в душ, — рявкнул он.

— Постой, — задыхалась я. Что-то мне было жарко. — Что с тобой? Почему ты почти падаешь?

— Ты на меня упала, — он сжал перила, поднялся по лестнице как пьяный, который мог вот-вот отключиться. — Иди в душ!