Глава пятнадцатая

Глубокий сон мог быть только от тяжелого труда и мягкого яда.

Я проснулась от приятного тепла тела рядом с моим. Точнее я прижималась к другому телу. Во сне я прильнула ближе к Призраку и теперь прилипла к его спине. Голой мускулистой спине.

И на мне были только чуть мокрое нижнее белье и кристалл, застрявший под боком.

Я села, сняла кристалл и бросила его на столик у кровати, а потом посмотрела на соседа. Хоть в комнате было темно, из ванной падал свет, который мы забыли выключить. Он спал на боку, спиной ко мне, одна рука была под подушкой.

Я выбралась из-под одеял, устроилась на краю кровати и стала зевать и потягиваться. Усталость упрямо липла ко мне, но голова уже не кружилась. Я пригладила волосы рукой, пересекла комнату, разглядывая странные вещицы по пути. Несколько длинных столов были завалены странными штуковинами, полки и шкафы — вдоль стен, ящики стояли в углах. Открытым местом был только белый круг в пять футов в диаметре, нарисованный на полу.

Побывав в туалете, я прикрыла дверь, оставив полоску света, чтобы найти путь по комнате. Хоть почти все место было мастерской алхимика, в дальнем конце можно было жить, там была кровать, потрепанный диван и кофейный столик со стопками книг, а в углу — кухонька.

Я прошла к кухоньке, отыскала стакан и налила себе немного воды. В темноте я не могла разглядеть все магические вещицы, но пальцы зудели от желания все потрогать. Но я понимала, что это было бы глупо. Не хватало только в конце второй недели в плену коснуться черной магии и получить проклятие.

Желудок заурчал, и я открыла холодильник, нашла остатки ужина, закуски и пару бутылок содовой, а еще ящик, полный яблок из сада. Я схватила одно, прошла к кровати. Встав у края кровати, задумчиво стуча яблоком по губам, я смотрела на спящего плута.

Он спас юного дракона, он хотел поймать мификов, которые пробили его гарпуном. Теперь я понимала, почему в списке его достижений были убийства.

Правосудие. Он не писал в МП и не ждал, пока кто-то еще арестует охотников на драконов. Он найдет их и накажет сам, и МагиПол узнают лишь, что Призрак снова убил.

Может, меня должно было беспокоить, что он хотел убить людей, но я думала только о криках боли юного дракона, тревога от этого пропадала. Призрак не был хорошим, но и я во многом не была такой.

Я хотела впиться зубами в яблоко, когда в дверь тихо постучали.

— Друид? — позвал приглушенный голос. Морган. Остальные вернулись из поездки, которую я проспала — или их возвращение разбудило меня.

Я посмотрела на Призрака, но он не пошевелился.

Стук стал громче.

— У меня новости.

— Друида тут нет, — прошептала я, глядя, как он спит. Да, он не просыпался. Он был полностью в крови дракона, и я подозревала, что даже врезавшийся в дом грузовик не разбудил бы его.

— Друид! — раздраженно позвала Морган. — Я слышала шум воды. Я знаю, ты там.

Блин. Я сжала губы, а потом взяла со стула черную футболку. Я окинула ее взглядом — казалась чистой — и надела. Она прикрыла мое нижнее белье. Отлично. С яблоком в руке я пересекла комнату и открыла дверь.

Морган стояла на площадке, скрестив руки.

— Наконец-то! Мне нужно…

Она замолкла, глаза стали размером с блюдца. Она посмотрела на мои голые ноги, подняла взгляд на одолженную футболку.

Я прислонилась плечом к дверной раме, откусила яблоко и ждала.

Сдавленный звук вылетел сквозь ее сжатые зубы.

— Что ты тут делаешь?

Ого. Напряженное презрение. Я не скрывала ухмылку. Я знала, к какому выводу она пришла, и мне было все равно.

— Где друид? — осведомилась она, хмурясь, словно я подтвердила все подозрения и неприличные мысли в ее голове.

— Спит, — сказала я, жуя яблоко. — Чего ты хочешь?

— Друид! — заорала она, выглядывая из-за меня.

— Он спит, — холодно ответила я. — Хватит кричать.

— Он… он бы никогда… с тобой… — она замолкла. — Мне нужно поговорить с ним.

Я откусила от яблока еще немного и медленно жевала.

— Это срочно?

— Не очень, но… — она грозно шагнула ко мне. — Уйди, Виктория.

У меня была причина не пускать ее? Кроме неприязни к ней, меня удерживал на месте дискомфорт. Призрак был глубоко во сне, и не стоило подпускать к нему хоть кого-то, пока он не проснется.

Я защищала его? Я сморщила нос. Может, немного. Он все-таки были отравлен.

— Не могу, — сказала я. — Или говори, что за новость, или возвращайся утром.

Она мрачно глядела на меня. Видимо, новость была не такой и важной.

Я широко улыбнулась ей.

— Хорошей ночи, Морган.

И на этом я закрыла дверь перед ее лицом и отошла, мысленно отряхивая руки. С этим разобрались.

— Ха-ха-а-а, — рассмеялся хриплый голос.

Я охнула и чуть не подавилась яблоком. Призрак не двигался и не звучал как хриплый старик. Я оглядела комнату и увидела две точки тусклого красного света. Сердце колотилось в груди, я прошла к шкафу.

На полке был круглый силуэт, бледный во тьме, и две точки света сияли на нем. Я приблизилась и поняла, что это было.

— Рыжая лисица, — старый пожелтевший человеческий череп стоял на полке, в пустых глазницах сиял красный свет. Открытые зубы, казалось, улыбались мне, слова вырывались из не двигающейся челюсти. — Я рад! Давно я ждал, что бледная ведьма подавится своими извращенными фантазиями.

— Ты… что? — пробормотала я, в голове крутилось: «Череп говорит, череп говорит». Зачем Призраку в комнате череп, да еще и говорящий?

— Бледная ведьма будет рыдать ночью, зная, что другая греет его постель, — злорадный смех. — Она давно хотела оказаться на твоем месте.

— Ох… может, ты не заметил, пока поглядывал, но мы просто спали.

— Но ты хочешь больше, — череп скалился. — Ты — женщина. Ты не можешь управлять своей страстью. Ты не можешь сдержать порывы похоти. Все женщины такие, их ведет…

— Да, я поняла.

— Бледная ведьма тоже страдает от похоти, хоть друид глупо не замечал ее попытки сблизиться. Он отрицает свою естественную…

— Хватит уже, — я закатила глаза. — Ты не знаешь слова «границы»?

Презрительное фырканье.

— Какие границы могут быть у существа, как я…

— Забудь, — сарказм не работал на ехидных говорящих черепах. — Замолчи уже.

Красные глаза вспыхнули.

— Ты так смело говоришь со мной, девка? Я — самый страшный из лордов Дрангфар, которые когда-либо правили… что ты делаешь?

Я склонилась, взяла пустую картонную коробку. Я повернулась ее, увидела круг с руной на боку. Интересно. И коробка отлично подходила для черепа.

— Опусти это, девка! Не смей даже думать…

Я опустила коробку на череп, и голос резко оборвался. Я взглянула еще раз на круг с руной, отошла и резко кивнула, а потом вернулась на кухоньку, чтобы выбросить огрызок яблока и вымыть руки. Подавив зевок, я вернулась к кровати и смотрела на спящего друида.

Сон давил на тело, неестественный, оставшийся от крови дракона. Я была уверена, что не спущусь после разговора с Морган, и оставался один вариант.

С улыбкой я забралась в постель и под одеяло. Тепло окутало меня, и я придвинулась ближе к Призраку. Ох, я и не понимала, как холодно было в комнате. Раз я уже забыла о личном пространстве, когда залезла в его душ, прижала холодные ноги к его ногам.

Он резко вдохнул, вжался лицом в подушку и недовольно охнул. О? Не так крепко он спал, как я думала.

Я приподнялась на локте, ткнула его в плечо.

— Эй, — еще раз ткнула. — Эй, друид.

Он без слов заворчал.

— Говорящий череп не замолкал, и я накрыла его коробкой. Ничего? — я ткнула его сильнее. — Ты слушаешь?

Он глубоко вдохнул и чуть обернулся, придавил меня плечом. Он прищурился.

— Что…?

— Я накрыла череп коробкой. Это проблема?

Он нахмурился, повернулся на бок и зарылся в одеяла.

— Эй! Призрак! Ответь уже. Плохо, что я это сделала?

— Для того коробка и есть, — проворчал он, подушка заглушала голос. — И не зови меня так.

— Как?

— Призрак, — сонно пробормотал он. — Ненавижу эту кличку.

— А как мне тебя звать? — если скажет «господин», я его побью.

Но он ответил сонным и едва слышным шепотом:

— Зак.

Мои глаза расширились.

— Зак.

— Мм, — его плечи приподнялись от вдоха, и тело расслабилось. Я выждала минуту, но он уснул.

Я смотрела на его профиль, сердце колотилось. Сначала я увидела лицо Призрака, теперь еще и узнала имя. Для того, кто говорил, что не доверяет мне, он подпускал меня до ужаса близко. И с каждым раскрытым секретом шансы, что он меня отпустит, опускались все ближе к нулю.