Овладев в совершенстве логикой, естественными и матема-тическими науками, философией и теологией, Ибн Сина присту-пил к изучению медицини и занялся врачебной практикой. «По­том я увлекся наукой врачевания и стал читать книги, написан-нне о ней. Медицина не из трудних наук, и поэтому за короткое время я настолько овладел ею, что даже самые превосходные мужи медицини стали учиться у меня науке врачевания. Я стал посещать больных. Благодаря приобретенному опиту передо мною открылись неописуемые врата врачевания»4.

Тем временем Нух ибн Мансур тяжело заболел. Врачи не смогли его внлечить, и болезнь прогрессировала. «Поскольку моє имя било известно в их среде благодаря моей начитанности, они упомянули ему обо мне и попросили его визвать мепя. Я явился и принял участие в его лечении, и отличился при ЭТОМ. Однаждн я спросил у Нух ибн Мансура разрешение пойти в его библиотеку, чтобы изучить имеющиеся там книги по медицине. Он разрешил мне, и я вошел в здание, где било множество ком-нат. В каждой комнате били сундуки с книгами, поставленные один на другой. В одной комнате были книги по арабской поэзии, в другой — книги по фикху, и так в каждой комнате [находи­лись] книги по какой-либо отрасли науки.

Я познакомился со списком книг предшественников и попро-сил те, которые были нужны. Я увидел там книги, названия ко-торих многие люди цркогда не слышали, и сам я не видел их ни ранее, ни после того. Я прочел те книги, усвоил все полезное, что било в них, и познал степень [учености] каждого автора» 5.

Итак, к 17—18 годам Ибн Сина уже сложился” как вполне зрельгй учений. Об атом помимо других фактов свидетелытвуют

* Cm. наст, издание, с. 47. Там же, с. 48.

11

его переписна и полемика с Абу Райханом Беруни, состоявшиеся в 997 г. (а не в 998—999 гг., как думал Ю. Н. Завадовский, или после 1005 г., как полагал А. М. Беленицкий) по ряду важ-нейших философских и общенаучных проблем6. В это же время начинается период бурного научного творчества мыслителя. По просьбе соседа Абулхусейна Арузи он пишет «Китаб ал-Маджму» («Сводную книгу»), или «Ал-Арузия», в которой изложил все науки, кроме математики. В то время ему был 21 год. По просьбе другого соседа, хорезмийца Абу Бакра Ба­раки, он пишет книги «Ал-Хосил ва-л-Махсул» («Итог и ре­зультат») в 20 томах, в которых разъяснялось содержание фи­лософии, и в 2 томах «Ал-Бирр ва-л-Исм» («Благодеяние и грех») по этике.

В это время ученый перенес личную трагедию: умер его отец. Чтобы содержать семью, юноша поступает на государ-ственную службу. То было время заката династии Саманидов, время анархии. Вскоре Бухара оказывается под властью Кара-ханидов. Ибн Сине приходится покинуть Бухару и в 1002 г. переехать в столицу Хорезма город Гургандж (ныне — Ургенч), которьш почти не затронули разыгравшиеся в конце X в. собы-тия. Столица Хорезма являлась также важным культурным центром. Здесь в знаменитой «Академии Мамуна» группирова-лась блестящая плеяда ученых: Абу Райхан Беруни, Абу Сахл Масихи, Абу Наср Ирак (или Аррак, по другому чтению), Абул Хайр Хаммор. К этой плеяде присоединился и Ибн Сина.

Хорезмийский круг ученых приветливо встретил его. Визирь Ас-Сухайли, один из образованных людей своего времени, отнесся к нему крайнє доброжелательно. Здесь Ибн Сина про-должал совершенствовать своє образование, оттачивая в диспу­тах свои идеи и обогагцая врачебную практику. Недолго дли-лась, однако, его активная творческая жизнь в Гургандже. В 1013 г. он покинул город (если исходить из свидетельства Абу Убайда Джузджани во введений к книге «Исцеления» Ибн Сины о том, что по приезде в Гурган мыслителю было 32 года) и через Нису, Абевард, Тус, Шаккан, Саманган и Джаджарм отправился в Гурган. Причину отъезда Ибп Сины из Гурганджа Низами Арузи Самарканди видит в том, что султан Махмуд потребовал у хорезмшаха Мамуна II отправить в Газну ученых «Академии Мамуна». Беруни и другие ученые согласились и поехали в Газну. А Ибн Сина, не пожелав поехать на службу

6 Более подробно см.: Булгаков ТІ. Г. Жизнь и труды Беруни. Ташкент, 1972, с. 62—69; Шарипов А. Великий мислитель Беруни. Ташкент, 1972, с. 38-42.

12

jt Махмуду, вместе с Абу Сахлом Масихи бежал из Хорезма че­рез безводные пустыни Кара-Кум в Гурган. Масихи, не выдер-лсав тягот перехода, умер по дороге.

Ибн Сина после долгих страданий все же достиг Гургана7. Но это свидетельство Аруза Самарканди сомнительно, ибо со-гласно книге Беруни «Знаменитые люди Хорезма», фрагмент которой сохранен в «Истории Мас’уда» Бейхаки, он и, следова-тельно, другие ученые «Академии Мамуна» вплоть до захвата в 1017 г. Хорезма султаном Махмудом находились в Гургандже 8. Этот рассказ не согласуется и с другими фактами, сообщаемыми Беруни. В частности, последний в своей «Геодезии» указывает, что 18 сентября 1016 г. он в одном из дворцов хорезмшахов про-водил астрономические наблюдения9.

Спрашивается, как он мог вести эти наблюдения в хорезм-шахском дворце, если он, по Арузу Самарканди, уже в 1013 г. прибыл в Газну? Причина отъезда Ибн Сины из Гурганджа ско-рее всего заключается в том, что Мамун в 1013 г. сместил с по­ста визиря его покровителя Ас-Сухайли, образованнейшего че-ловека своего времени, эмигрировавшего в Багдад. Отъезду Ибн Синьг из Гурганджа могла способствовать и смута, начавшаяся в Хорезме в связи с размолвкой между Мамуном и хорезмской знатью в том же 1013 г. Наконец, Ибн Сина наверняка чувство-вал угрозу, нависшую над Хорезмом со стороны султана Махмуда, и потому заблаговременно решил оставить Гургандж.

Направляясь в Гурган, Ибн Сина не случайно надеялся найти покровительство у Кабуса ибн Вашмгира. Гурган был столицей династии Зияридов. Здесь с 977 г. правил Кабус ибн Вашмгир, согласно характеристике Е. Э. Бертельса, — «талантливый поэт, искавший для себя образцы в доисламской арабской поэзии, изу-мительный стилист, письма которого долгое время считались классическим образцом арабского эпистолярного стиля. Кабус окружил себя лучшими представителями науки и йскусства и сделал свой маленький Джурджан литературным центром, за­дававшим тон феодальным дворам Зайадного Ирана» ,0. Понятно, почему Ибн Сина стремился именно сюда.

Существуют две версии о пребывании Ибн Сины в Гургане. По одной версии, ощ не застал Кабуса у власти; по другой — тот егце находился у власти. Скорее всего достоверна первая версия, ибо Ибн Сина в своем «Жизнеописании» свидетель-

7 Нивами Арузи Самарканди. Собрание рѳдкостей. М., 1963, с. 112—117. J Абу-л-Фазл Бейхаки. История Мас’уда. М., 1969, с. 808—827. іо ЩРѴци- Избравжые произведений, т. 3. Ташкент, 1966, с. 202. Бертелъс Е. Прѳдисловиѳ к книге «Кабус-намэ». М., 1958, с. 9.

13

ствует, что он намеревался идти «к эмиру Кабусу, но в ото время случилось так, что Кабус был схвачен н заточен в одну из крепостей, ще он и скончался»п. Вероятно, по этой при-чине он, не задержавшись в Гургане, уехал в Дахистан. Здесь Ибн Сина тяжело заболел и вновь вернулся в Гурган, где встре-тил Абу Убайда Джузджани, который стал его верным учени-ком, преданным ему до конца жизни. По свидетельству Абу Убайда, здесь Ибн Сина начал писать свой знаменитий «Канон врачебной науки», над которым продолжал работать в Реє и Хамадане. В Гургане Ибн Сина писал также «Китаб ал-Авсат фи-л-Мантик» («Средняя книга по логике»), «Китаб-ал-Мабда ва Маад» («Книга исхождения и возвращения») и «Китаб-ал-Арсад ал-Куллия» («Книга общих наблюдений»).

Но Ибн Сина и на этот раз долго не задержался в Гур­гане. Опасаясь, по свидетельству историков, преследований со сторони султана Махмуда, ученый уезжает в Рей (5—10 км от современного Тегерана), который был одним из видных на-учных центров Ирана IX—X вв. Здесь находилась больгдая больница, в которой некогда работал Мухаммед ибн Закария ар-Рази (Разес). В Реє Абу Махмуд Ходженди построил свой секстант, который описал потом Беруни. Сохранились рассказы о двух библиотеках в Реє. Каталог одной из них составлял 10 тысяч томов!2. В городе было много ученых—специалистов в разных областях науки. «Рей, — писал Димишки, — был рези-денцией власти Буидов». Управлял городом эмир Мадж-ад-Даула вместе со своей матерьго Сайидой («госпожа»). Ибн Сина привез рекомендательное письмо в Рей (как написано в его биографии) и поступил на слуя{бу к Сайиде и ее сыну. Но п в этом городе он долго не задержался и приблизительно в 4015 г. перешел на службу к Шамс-ад-Дауле, переехав в Ха-мадан.