"Не забывайте Тор-5". Не будет покоя городам оков, пока память о зверски уничтоженной планете жива. Даже здесь, в глуши скоплений-сателлитов родной звездной чечевицы.

- Начальник? Прошу прощения, мы не знали, что вы заняты. У нас готов рабочий график. Как только сможете взглянуть...

- Я могу прямо сейчас, Марк, - сказал Амальфи, поворачиваясь спиной к пульту. - Привет, Ди. Как тебе планета?

Девушка с Утопии улыбнулась.

- Очень красиво.

- Преимущественно, - согласился Хейзлтон. - Но Пустошь - уродливое место. В остальном же - прелестная планета, даже не скажешь, судя по способу, которым они возделывают землю. Она заслуживает лучшего, чем крошечные заплатки-поля. Сельское хозяйство здесь еще в зародыше. Даже я знаю способы получше тех, которые известны местным крестьянам.

- Ничего удивительного, - сказал Амальфи. - У меня есть теория прокторы сохраняют власть с помощью запрета на знания, включая сведения из науки сельского хозяйства, если последние хотя бы чуть-чуть поднимаются над уровнем крайнего примитива. Нет нужды говорить, что такая политика - тоже крайний примитивизм.

- Относительно политики, - подчеркнуто спокойно сказал Хейзлтон, - я не со всем согласен. Но пока суть да дело, городом нужно управлять.

- Верно, - согласился Амальфи. - Что у нас в программе?

- Я устроил опытный участок на Пустоши, уже проведены анализы почвы. Конечно, это не выход из положения. Рано или поздно придется обзаводиться землями получше. Я набросал предварительный вариант договора с прокторами на аренду. Предполагается географическая ротация земель, чтобы свести перемещение крестьян к минимуму, сохраняя в полном масштабе принцип сезонности. По сути, это старый вариант стандартного контракта на колонию с ограниченными правами, я только постарался учесть предрассудки прокторов. Лично я не сомневаюсь, что прокторы подпишут договор. Далее...

- Они не подпишут, - сказал Амальфи. - Им даже показывать его нельзя. Более того, немедленно повыдергивайте все, что успели насажать на твоем опытном поле.

Хейзлтон с неподдельным отчаянием прижал ладонь ко лбу.

- Начальник, если вы хотите сказать, что мы еще не покончили с этими тараканьими бегами и будем играть в интриги, интриги и еще раз интриги... Меня уже тошнит, честное слово, я так вот прямо вам говорю - тошнит. Две тысячи лет - этого мало? Я-то думал, мы сюда навсегда приземлились!

- Это так. Мы останемся здесь. Но как ты сам вчера мне напомнил, у планеты уже есть владельцы - и по закону выпихнуть хозяев из собственного дома мы не имеем права. При нынешнем положении дел мы не должны даже намекать, что собираемся здесь обосноваться. Они ведь сильно подозревают, что мы так и сделаем, и только ждут знака с нашей стороны.

- Джон! - Ди подошла ближе к мэру и положила руку на его плечо. - Джон, ты ведь обещал, после конца, после Похода, ты обещал найти для нас дом. Пусть не на этой планете, пусть на другой какой-нибудь, здесь, в Облаке. Ты обещал, Джон.

Мэр поднял голову, посмотрел на девушку. Ни для нее, ни для Хейэтона не было секретом, что Амальфи любил Ди. И они оба хорошо знали, как жесток закон летающих городов - мэру запрещались более-менее постоянные связи с отдельной женщиной. По иронии судьбы, Амальфи был предан городу настолько, что подчинялся бы закону, даже если бы последний не существовал. За девяносто лет молодые люди не подозревали об этом чувстве, пока недавний кризис в скоплении Аколита не вынудил Амальфи поведать Хейзлтону о своих чувствах к Ди.

Но Ди относительно недавно познакомилась с моральными ограничениями культуры оков, к тому же она была женщиной. Довольно было одного сознания, что ее любят. И она уже начала применять знание на практике.

- Я обещал, согласен, - сказал Амальфи. - И за две тысячи лет я ни разу не нарушил обещания и намерен продолжать в том же духе. Голая правда проста - Отцы города расстреляют меня, если я поступлю иначе. Марка они уже несколько раз чуть не казнили. И эта планета станет нашим домом - при условии, что вы поможете мне хоть немного. Из всех планет, что мы миновали, эта - лучшая. Причин много, включая парочку тех, что станут очевидны позднее, например, когда вы увидите местное небо зимой. Многие из них станут ясны не раньше, чем через столетие. Но одну вещь я наверняка обещать не могу: на золотом блюде нам планету никто подносить не собирается.

- Ладно, - сказала Ди и улыбнулась. - Я верю в тебя, Джон, ты знаешь. Но терпение - трудная вещь.

- Разве? - удивленно спросил Амальфи. - Как интересно, во время операции с Оном мне в голову пришла эта же мысль. Оглядываясь в прошлое, я нахожу проблему не такой уж большой.

- Начальник, нам бы какое-нибудь направление для действий, холодноватым тоном вмешался в разговор администратор. - Исключая лично вас, население города, от взрослых мужчин и женщин и до последнего бродячего кота, роет копытами землю - как только выстрелит стартовый пистолет, они ринутся занимать планету. Мы в полной готовности, и вы до сих пор не старались нас убедить, что все случится по-другому Если придется ждать, народу нужно чем-то занять руки.

- Используйте обычные рабочие договоры, сказал Амальфи. - Обычная процедура. То есть, никаких передвижных оранжерей или других видов планетной сельхозкультуры. Пусть направляют нефтяные цистерны, выводят новые штаммы хлореллы из местных источников - нужно использовать гетерозис и тому подобное.

- Не сработает, - с опаской сказал Хейзлтон. - Прокторов, может, мы и проведем, но как быть с нашими людьми, начальник? Например, охрана защитного круга? Как быть с ними? Сержант Патерсон и его ребята отлично понимают - ни в десантной команде им больше не участвовать, ни город оборонять, ни вообще служить. Девять десятых готовы прямо сейчас выбросить портупеи и зарыться в пашню. Что с ними делать?

- Пошли их в патруль на экспериментальный участок, на твои картофельные грядки, - предложил Амальфи. - Пусть тащат из земли все, что зеленого цвета.

Хейзлтон, который уже повернулся было к лифту, протянув руку Ди, вдруг замер и обернулся.

- Но почему, начальник? - задумчиво сказал он. - Может, прокторы и не подозревают захвата? А если и да, что они могут предпринять?