Его выражение мгновенно стало ужасно серьезным, а голос хриплым.

— Это факт, мисс Дель Карло? Ну, в тебе ведь много приятных сюрпризов, не так ли? Что это ты пьешь?

Несколько опешив от довольно резкой смены темы, она опустила взгляд на свой почти пустой стакан.

— Водка с тоником. Хотя эта водка не моей любимой марки.

— А какая любимая?

— «Абсолют Цитрон». Со льдом.

Ник улыбнулся, вдруг забрав ее стакан из нервных пальцев и отставив его в сторону.

— Все больше и больше совпадений, не так ли? Я почти всегда предпочитаю ее. И, конечно, совпадение в наших именах.

Она озадаченно посмотрела на него.

— Мое имя итальянского происхождения, а ваше — греческого. По крайней мере, я предполагаю, что Ник — сокращение от Николаса.

— Это да. Но я не имею в виду этническое происхождение, — поправил он. — Тебя кто-нибудь называл Ангелом? Как прозвище, конечно.

Ее пульс, казалось, поднялся на другую ступень.

— Н-ннет. Просто Энджи.

Ник покачал головой.

— Не Энджи. Тебе оно совсем не подходит. Но Ангел точно твое. И многие люди не знают об этом, но Ник иногда используется в качестве прозвища дьявола — Старина Ник, если быть более точным. Итак, вот мы и имеем — Ангел и Дьявол. Звучит поэтично, ты не находишь?

Она смотрела на него ошарашенно и одновременно с восторгом, и не могла придумать, чтобы умное сказать. Вместо этого она неуклюже промямлила:

— Но вы… как насчет… я здесь работаю!

Он опять ухмыльнулся ей, точно зная, насколько неуверенно заставлял ее чувствовать.

— Мы опять возвращаемся к тому же? Очень хорошо, что ты здесь работаешь и это правда. Я раньше никогда не встречался с коллегой. Слишком запутанно, слишком сложно и чересчур посягает на мою конфиденциальность, на которой я настаиваю, своей личной жизни. Но это другое. Ты другая. Достаточно того, что я нарушу свое железное правило и хочу попросить тебя поужинать со мной сегодня вечером.

Она вздохнула и подумала, что ее челюсть, должно быть в шоке, упала на пол.

— Вы… ты?

— Да. Прошу. Итак, каков твой ответ?

— Да. — Без колебаний ответила она, боясь, что если она будет слишком долго думать о его предложении, то проснется и поймет, что все это было сном.

Ник выглядел довольным, удовлетворенным, может немного испытывал облегчение.

— Хорошо. Ненавижу, когда женщины играют в игры. Если, конечно, это не особенная игра.

Но прежде, чем она задумалась над остроумным ответом (черт побери, любым ответом) на его замечание, Ник вытащил визитную карточку вместе с ручкой из внутреннего кармана великолепно сшитого пиджака.

— Вот. — Он вручил ей визитку, на которой написал название и адрес смелым почерком. — Встретимся через полчаса. Я уеду первым, чтобы не подогревать уже существующие сплетни. Боже, как я ненавижу это дерьмо.

Она взяла его визитку, не в состоянии подавить дрожь от отвращения, звучавшего в его словах.

— Вы… я имею в виду, это нормально для вас, чтобы уйти так быстро?

Ник издал глухой смешок.

— Давай выразимся так. Нет ни одного человека здесь с яйцами, способного сказать мне, что я не могу уйти. И сюда же относится и наш бесхребетный генеральный директор со своим ответом на мой вопрос. Другими словами, Ангел, я могу делать все, что угодно. Не опаздывай, ладно?

И с этими словами он ушел из комнаты, не оглядываясь и не обращая внимания на тех, кто пытался к нему подойти, в том числе один из вышестоящих директоров из штаб-квартиры корпорации.

Только после того, как он исчез из поля зрения, она опустила взгляд на маленькую карточку, зажатую в руку. Даже если она бы совсем недавно переехала в Сан-Франциско, все равно бы знала название ресторана — одного из самых известных и высоко ценимых в городе. Другими словами, чтобы заказать столик можно было ждать несколько недель. И оказалось, что эффект Ника Мэннинга распространялся далеко — получить столик в последнюю минуту в самом известном ресторане города оказалось для него самой простой вещью в мире.

Анжела засунула визитку в карман юбки и задалась вопросом, когда ей следует незаметно двинуться в сторону выхода. Она знала, что путь до ресторана займет около десяти минут, но вспомнив командный тон Ника, она не посмела рискнуть опоздать.

Если по справедливости, то ей следовало ощетиниться на его самодовольное бескомпромиссное манипулирование ею. Обычно, мужчины даже не пытались командовать или управлять ею, так как большинство мужчин, которых она встречала были сами немного напуганы ее ростом. Только горстка мальчиков в классе средней школы были на самом деле выше, чем она, но не в старших классах. В результате, она ни с кем не встречалась вообще, за исключением довольно неловкого свидания на выпускном балу с шурином ее старшей сестры. Было ужасно неловко по многим причинам, и Анжела не была уверена, кто из них был более рад, когда очень неудобный вечер, наконец, подошел к концу.

К счастью, в университете было все по-другому, она встречалась с несколькими спортсменами — баскетболистом, волейболистом, пловцом и ватерполистом. Но они были незрелыми мальчиками, неловкими, едва ли более опытными, чем она. Ник был самым уверенным первым мужчиной, с которым она когда-либо приблизилась к свиданию, и она сомневалась, что он мог быть неловким или неопытным, если учесть сколько ему было лет.

И когда она мысленно готовила себя к отступлению, ее любопытствующие коллеги стали собираться вокруг нее, она подумала с отвращением, словно стая рыб вокруг приманки. Она задавалась вопросом, был ли этот ужин с Ником настоящим свиданием. Возможно, он всего лишь захотел поговорить об их альма-матер. Или спорте. Или на одну из десятка разных тем.

Но нет, подумала она, пока довольная улыбка дернула уголки ее губ. Было очевидно, что Ник хотел ее. Напитки, да, и ужин, наверняка. Но мало кто сомневался в том, что такой мужчина, как он, может ожидать секса в конце вечера. Возможно, много секса, но она сомневалась, что будет также близость или романтика. И судя по тому, как набухла ее грудь в этот момент, не говоря уже о том насколько влажными стали ее черные шелковые стринги, ее телу понравилась идея такого завершения вечера. Очень понравилась.

Ее коллеги-стажеры заговорили все в один голос, по крайней мере те, кто до сих пор не был шокирован разговорами о том, что неприступный Ник Мэннинг собственной персоной подошел к ней. Остальные громко стали спрашивать ее, что он ей сказал, почему он подошел именно к ней, если мог подойти к любой другой женщине в комнате, и на самом ли деле он так горяч в близи, как говорят.

Анжела инстинктивно почувствовала, что Ник не хотел бы, чтобы она рассказывала даже самую маленькую деталь их разговора, и ей пришлось обломать своих коллег-стажеров с натягом смахивающей на правдоподобную сказку о том, что они обсуждали Стэнфорд и спорт. Она поняла, что ей никто не поверил, но ей было наплевать, поэтому она быстро выбралась из толпы под предлогом посетить женскую комнату. Две минуты спустя она вышла из дверей отеля и стремительно направилась на свидание с самым волнующим, возбуждающим мужчиной, которого она когда-либо встречала.

Буквально в нескольких домах от ресторана, она пожалела, что не захватила несколько минут и не заглянула в дамскую комнату, чтобы проверить прическу и макияж. Поспешно она выудила помаду из сумочки и поправила темно-ягодный блеск на губах, не используя зеркальце. Ей повезло, что ее прямые волосы были от природы блестящими и фактически не требовали укладки.

Она прибыла почти на пять минут раньше, но Ник уже был в ресторане, распоряжаясь, чтобы ему предоставили частный столик в тускло освещенном, интимном уголке бара в передней части ресторана. Он поднялся в тот момент, когда остановил на ней взгляд в дверном проеме, с довольной улыбкой на восхитительно красивом лице. Он не разу не выпустил ее из поля зрения, хотя каждая женщина в баре смотрела на него с тоской, и это добавило Анжеле немного храбрости и быстроте в шаге, пока она подходила к нему.