Он прервался ненадолго из-за появления официанта, который долил ему в чашку кофе, Анжела смотрела на него через стол в полном замешательстве, не уверенная, чем все закончится.

Ник мимолетно улыбнулся.

— Ах, могу сказать, что ты уже готова задавать вопросы. Но потерпи минутку, Ангел, да? Я просто разогреваюсь. Во-первых, позволь мне сказать, что другие женщины, с которыми я пытался выстроить такие отношения (если быть точным с тремя) продлились совсем недолго. С двумя меньше месяца, третья продержалась почти два. И все это было почти три года назад. Я почти потерял надежду найти кого-то, пока не увидел тебя во вторник. И у меня тут же появилось ощущение, еще до того, как мы обмолвились друг с другом словом, что ты превосходно подходишь и продержишься гораздо дольше, чем другие. Что ты, — его голос стал хриплым, — будешь повиноваться.

Она тут же опустила глаза, поспешно потянувшись за капучино, хотя оно уже остыло, но все равно долго пила.

— Повиноваться? Но мне казалось, ты сказал…

— Я сказал, что не увлекаюсь всем этим кинки дерьмом БДСМ, и это правда, — настоял он. — Мне не нравится причинять боль или наказывать. Не то, чтобы я когда-либо пробовал это дерьмо, заметь, но одна только мысль мне совершенно не нравится. Но я сказал тебе, Ангел, что существуют разные виды подчинения. Мое не подразумевает, чтобы ты называла меня Мастером или носила ошейник, или не смотрела на меня, пока я тебе не разрешу. Такого рода вещи — это полная х*йня для меня. Нет, мое желание контролировать не имеет ничего общего с удовлетворением своего эго или удовлетворением потребности в сексе. В основном, Ангел, я эгоистичный ублюдок, который полностью настроен на себя и не знает слова «компромисс». Я так живу, также веду свой бизнес, и я не готов извиняться за это и не желаю менять свои принципы из-за кого-то.

Она пялилась на него во все глаза, одновременно с шоком и завороженная тем, что он ей говорил. Анжела открыла рот, чтобы спросить, но Ник положил два пальца на ее губы.

— Молчи. Я еще не закончил, — произнес он. — На самом деле, я только начал. — Он приподнял ее длинную блестящую прядь волос, просеивая ее через пальцы. — Не подстригай волосы, если я не попрошу тебя об этом. Даже не обрезай, понимаешь?

Анжела моргнула, когда он дернул ее за прядь.

— Эм, Ник, я не уверена, что ты, действительно, …

— У меня есть правило, — поправил он. — Или, по крайней мере, будет, если ты согласишься с моими условиями. Если ты захочешь продолжить наши отношения, Ангел, есть много вещей, с которыми тебе придется согласиться, которым тебе придется… повиноваться. И твоя внешность — одна из них, по крайней мере, когда ты со мной. Иногда, я могу сказать тебе, что надеть, или пришлю наряд, как и сегодня. Это, вероятно, будет одно из самых легких правил для тебя.

С каждым словом, которое он произносил, ее беспокойство увеличивалось, и она задавалась вопросом — может ей стоит вскочить и побыстрее убежать, насколько она была бы способна в своих четырех дюймовых туфлях, убежать от этого ужасного настолько убежденного мужчины, который все глубже и глубже затягивал ее в свою паутину с каждым соблазнительно произнесенным словом.

— Не уходи, Ангел, — поспешно произнес он. — У тебя такой взгляд, как будто ты готова смыться сию секунду. Выслушай меня, не паникуй, я не буду особо удивлен, если ты пошлешь меня на х*й, когда я закончу.

Он оставил ее волосы в покое и поставил локоть на столе, положив подбородок на руку, продолжив:

— Если ты решишь, что хочешь продолжить встречаться со мной, существуют… условия, правила, ограничения. Наверное, слишком много их для любого здравомыслящего человека, чтобы согласиться, но давай дадим этому шанс. Первое правило — отношения носят конфиденциальный характер. Полностью, на сто процентов. Ты не рассказываешь свой семье или друзьям обо мне, и особенно ни кому на работе. Ты не упоминаешь мое имя в социальных сетях, не размещаешь мои фотографии. Я ценю свою частную жизнь, как дьявол, Ангел, и если ее кто-то нарушает, я начинаю злиться. До конца дней своих. Это правило номер один, и, вероятно, самое важное. Готова его выполнять?

Она торжественно кивнула, задаваясь вопросом не вылезут ли ее глаза из орбит, пока она так таращиться на него.

— Хорошо, следующее правило. Я не отношусь к тому парню, которого ты могла бы привести домой и познакомить с родителями. Или двойное свидание с друзьями. Праздники, свадьбы, офисные рождественские вечеринки — это тоже не часть сделки. Не спрашивай меня, не намекай и не надейся, что когда-нибудь я изменю свое мнение.

Он сделал глоток кофе, уверенный, что все еще удерживает ее полное внимание, прежде чем продолжил:

— Далее, я тот, кто принимает решения. Когда я хочу тебя видеть, я позвоню или сообщу. Я говорю во сколько и называю место, и это, как правило, будут места, которые я знаю, что наша конфиденциальность будет соблюдена. Я дам тебе номер телефона, чтобы ты могла связаться со мной, но только в экстренных случаях, если в последнюю минуту ты вдруг не сможешь прийти. Я звоню тебе всегда, а не наоборот. Никаких сообщений, не по электронной почте, и особенно, чтобы я не видел тебя в своем кабинете. Я не все время бываю в офисе, у меня очень напряженный график, которого я придерживаюсь, и мне совсем не нравится, когда меня прерывают. Но я также не отношусь к тем придуркам, которые говорят, что позвонят, а на самом деле, не делают этого, на неделе я обязательно с тобой свяжусь. Но я ожидаю, что ты будешь доступна, когда я позвоню, причем быстро. Ты все поняла, Ангел?

Она слегка наклонила голову, чувствуя себя совершенно неспособной произнести слово, полностью возбужденной от услышанного, до конца не веря, что такое действительно происходит прямо здесь и прямо в эту минуту.

— Хорошо. Дальше. Из-за необходимости обеспечить конфиденциальность, на которой я зациклен, я обычно принимаю решения, куда пойти. Но если ты хочешь посетить фильм или какой-то ресторан, скажи мне. Не могу пообещать, что соглашусь, но, по крайней мере, я подумаю над этим. Ты довольно быстро узнаешь мои симпатии и что мне не нравится.

Он положил палец на ее губы, и у нее прошла дрожь по всему телу.

— И одно место, где я всегда устанавливаю правила игры, Ангел, всегда главенствую, всегда говорю, что делать — в постели. Это не подлежит обсуждению. Я изучил твое тело очень, очень хорошо, возможно, даже лучше, чем ты сама. Я научу тебя, покажу, что мне нравится. И я доставлю тебе удовольствие, о котором ты сможешь только мечтать, и ты никогда такого не получишь от другого, даже не будешь думать о них.

Ник скользнул пальцем ей в рот, улыбнулся, как только она начала кружить языком.

— Хорошо, Ангел. Очень мило. На самом деле, я бы хотел, чтобы ты проделала тоже самое с моим пенисом, когда я засуну его тебе в рот. Одна из многих вещей, которой я тебя научу, как расслабить горло, чтобы взять его целиком. — И видя ее широко распахнутые глазами, он улыбнулся. — Поверь мне, ты сделаешь это, Ангел. Что дальше? А, да.

Он вытащил палец.

— Я понимаю, что на работе ты должна одеваться определенным образом, придерживаться правил и все такое. И, что ты носишь вне работы, когда мы не вместе, это тоже твое дело. Но я не шутил о том, что хочу видеть на тебе. В зависимости от своего конкретного настроения в данный день, тебе придется выполнять довольно широкий спектр моих правил. Сегодня вечером, например, я почти выбрал для тебя все белое, зная, что я буду в черном, немного играя на ангел/дьявол, о чем я упоминал во вторник. Но после того, как я подумал о том, что должен тебе сказать, я передумал. Если бы ты была в белом, это напомнило бы мне, что ты чертовски молода. И неопытна. А это самое последнее, о чем я должен думать сегодня вечером.

Анжела подняла подбородок в скудной попытке возразить.

— Я не то, чтобы в…

— Да, — не задумываясь, прервал он. — Мне плевать, трахалась ли ты с теми четырьмя парнями в университете. Они были мальчиками, скорее всего дебилами, без фантазий и определенно без мастерства. Поверь мне, я точно знаю, о чем говорю. Большинство парней, с которыми я учился подходят один в один под такое описание.