Рассказ Йеали продолжался. Казалось ему не будет конца. Среди слушателей большинство составляли дети. Взрослые иногда улыбались, услышав о приключениях, которые выпали на долю Йеали, когда она жила в своей деревне.

Затем пришла очередь Айвена. Он начал рассказ с предупреждения, что его история произошла очень давно на его родной планете. Он начал с истории Земли начала двадцатого века, когда возникла первая мировая война.

Айвен рассказывал о действиях войск, об убитых, об ужасах войны, о том, как появились люди, мечтавшие навсегда прекратить войны. Но их мечтам не было суждено сбыться. Через двадцать лет после окончания первой началась вторая, еще более страшная война, которая окончилась ужасными взрывами ядерных бомб, уничтожившими два города. Он рассказал о последующих временах, и борьбе людей за прекращение войн, которая привела к окончанию холодной войны, возникшей после второй мировой. Айвен рассказывал о возможных последствиях ядерной войны, упомянул о еще более мощных бомбах, созданных после первых. Но история все же изменилась, были созданы планетарные силы по поддержанию мира, с их помощью предотвращались военные конфликты.

Когда Мак закончил, короткий день уже подходил к концу.

Авурр передала очередное сообщение. Она рассказала, как терриксы среагировали на ее превращение в миу.

Равурр несколько минут не сводила с нее глаз и не могла произнести ни слова.

Ралиса и Раурау бегали вокруг, пока Райвен не подскочила к Авурр и не сбила ее с ног.

После этого оцепенение Равурр прошло, и она долго ругалась из-за того, что Авурр никогда не показывала такого превращения. Авурр напомнила терриксам, что они сами не верили в рассказы ее и Айвена, и тигры поняли, что спорить бесполезно. Они приняли все как есть и двинулись в путь.

В середине дня Райвен вдруг сообразила, что Айвен такой же, как Авурр, и спросила об этом у нее. Миу подтвердила догадку тигрицы, как само собой разумеющееся.

Под конец дня четверо терриксов и Авурр встретили каяра. Тот, не думая об опасности для себя, решил напасть на Авурр — самую меньшую в группе. Каяры были крупными хищниками, и зверя подвел инстинкт самосохранения.

Равурр хотела броситься на каяра, но это сделала сама Авурр. Через мгновение каяр был мертв, и терриксы впервые увидели, что Авурр ела мясо. Когда она закончила, тигры стояли и ждали объяснений.

— Я же превратилась в хищника, — сказала Авурр, когда поняла, чего ждали терриксы. — Равурр, неужели ты считаешь, что я стала другой?

— Ты никогда не рассказывала об этом, — прорычали тигры.

— Я рассказывала. Айвен рассказывал. Просто вы не верили, — ответила Авурр. — Мы не стали вас убеждать, решив, что это незачем делать. Теперь вы это видите. Если вам это так противно, я не буду есть. А заберусь под снег и попытаюсь добраться до земли, чтобы получить пищу подобно растению.

— Подобно чему? — удивилась Равурр.

— Растению. Я превращусь в дерево с яблоками и посмотрю, что вы после этого будете делать.

— Ты можешь превратиться в дерево? — удивилась Ралиса.

— В дерево, в траву, А могу стать маленьким терриксом. В конце концов, вообще стать куском металла, — рычала Авурр. — Равурр, разве это что-то меняет? Были мы все это время людьми, но это потому, что с нами были настоящие люди, а им было проще, когда и мы выглядели людьми.

— Но ведь ты могла же рассказать об этом сразу? — спросила Равурр.

— А сколько было случаев, когда ты смотрела на меня как на привидение? А теперь представь, что я выложила бы все сразу. Я все время говорила, что вы еще многого о нас не знаете.

— Значит, ты можешь превратиться в террикса? — спросила Равурр.

— Да, — ответила Авурр и мгновенно стала маленьким терриксом.

Раздалось рычание, которое выражало общее удивление.

— И ты за все это время ни разу не сделала так! — взвыла Равурр и бросилась на Авурр. Она сбила ее и утопила лапой в снегу. — Я прямо не знаю, что с тобой сделать. — Тигрица отпустила Авурр. — Авурр, ну ты же могла мне это показать раньше. Сколько я тебе говорила, что хотела бы иметь маленького.

— Ну да, — прорычала Авурр. — Тогда бы мне совсем не было бы прохода от тебя. Равурр, извини, но я не знала, как ты на это посмотрела бы раньше. Ты помнишь, я рассказывала, как все встречают такие превращения. Мы с Айвеном решили не бить вас бревном по голове.

— Вы решили распилить это бревно на маленькие чушки и кидать ими несколько раз. Так?

— Ну, Равурр. Пойми нас.

— Ладно. Мы и раньше знали, что вы старые плуты. Рассказывай, что еще у вас есть такого.

— Есть еще полеты в космос, но здесь их нет. Иначе мы бы не плелись бы так, как сейчас.

— Вот мошенница. Ты хочешь снова меня разыграть?

— Пойдемте лучше, — прорычала Авурр.

— Пойдемте, — пробурчала Равурр. — С тобой пойдешь пожалуй.

— Тогда бежим, — сказала Авурр, превратилась в черную тигрицу и бросилась вперед, как молния. Терриксы помчались за ней и несколько отстали.

Авурр остановилась.

— Ну, ты и бегаешь, — прорычала Ралиса, догнав ее.

— Так как же мне еще поступать? Нам надо добраться побыстрее, пока у вас есть что есть.

— Если мы так будем бежать, то все закончится быстрее. — Объявила Равурр.

— Тогда вы сами выберите скорость. Я могу двигаться как угодно.

Терриксы двинулись своей нормальной скоростью, и Авурр побежала рядом, а затем начала передачу Айвену.

Мак заканчивал рассказ, и ему пришлось сдерживаться, чтобы не рассмеяться от реакции терриксов на Авурр. Этот вариант поведения тигров был просто замечательным.

Поток неудач с кораблями сменился потоком удач в общении. Айвен нашел, наконец, нормальный контакт с Йеали, а Авурр привела терриксов к принятию превращений хийоаков.

Вечером гости разошлись, и Айвен с Йеали остались наедине с хозяйкой. Леавор отвела Йеали в другую комнату и о чем-то с ней говорила, затем Йеали вернулась и заговорила на русском.

— Помнишь, я говорила, что такие гости как мы по обычаю должны выполнить пожелание хозяйки? Обычно эти пожелания не очень сложные, часто просто символические.

— Да, — ответил Мак. — Ты говорила об этом. Она что-то пожелала?

— Да. И это не было бы сложным, если бы ты была настоящим человеком. Леавор хочет иметь ребенка от тебя. Я сказала, что не знаю обычаев Велиса на этот счет, и пообещала узнать. Надо что-то придумать.

— Надо сказать, что я другой.

— Но как? Не скажешь же ей, что ты стал таким, когда увидел ее в поле.

— Скажи, что во мне сделаны изменения тем прибором, который находится в твоем корабле. Вернее в моем. Ты же сказала, что я тоже летчик?

— Но как я это объясню?

— Скажи, что мы проводим эксперимент. Можешь сказать, что он связан с выживаемостью на морозе. Я могу спокойно выйти на улицу без одежды даже в самый сильный мороз.

— Да. Ты неплохо придумал. Это объяснит и то, что мы оказались здесь. И даже то, что мы уйдем в поле. Просто здорово. Я скажу, что ты мне не говорила о том, что у тебя нарушена функция воспроизводства. Леавор поймет. Думаю, что она не будет против меня.

— Удачи, — ответил Айвен, и Йеали ушла.

Через минуту появилась Леавор, а сзади нее Йеали. Леавор посмотрела на Айвена суровым взглядом, затем подошла и села рядом.

— Ты, наверно, считаешь, что я старая и глупая, поэтому и отказываешься? — произнесла она.

— Ну что ты, Леавор. Я бы с удовольствием, но сейчас это невозможно.

— Вот так выполняют обычаи твои друзья, — сказала Леавор обращаясь к Йеали.

— Ну, хочешь, я что-нибудь сделаю для тебя? — сказал Айвен. — Что-нибудь, чего у тебя нет.

— А что ты можешь?

Айвен помнил, что жители этих мест ценили ледяные поделки. Они не таяли, потому что на улице всегда был мороз. А искусство делать подобные вещи изо льда считалось довольно хорошим.

— Хочешь, я сделаю тебе скульптуру изо льда и поставлю перед домом?

— Ты? Сделаешь скульптуру? — удивилась Леавор. — На Велисе и льда то никогда не было.