— Что ж… я полагаю, что наше сотрудничество не такое хрупкое, как считает Алура. Я готов рискнуть и позволить вам поговорить наедине. А вы, госпожа Ро-Зар? Я не собираюсь принудительно подвергать вас риску. Даже если этот риск исходит от меня.

— В моём возрасте отношение к рискам совсем другое, — усмехнулась Ро-Зар. — Я тоже готова… Но если вы думаете, что двух эмпатов так легко обмануть, молодой человек, подумайте ещё раз. Вы надеетесь, что сможете подслушать наш разговор с помощью приборов, ведь так? И таким образом обойтись без насилия, сказав потом, что этот маленький обман был во благо?

— Естественно, — развёл руками Хан. — Это моя обязанность. Разве вы не взяли на себя обязательство помогать мне обманывать народ?

— Народ, Генерал! Народ — а не меня, Хранительницу истины!

— Вас — я и не собирался. А вот Алуру было бы очень кстати. И мне непонятно, почему вы начали играть на её стороне ещё ДО того, как получили информацию, способную подтолкнуть вас к этому.

— Люблю подстраховаться заранее, — развела руками старушка, иронично скопировав его жест. — Я сниму соответствующую информацию напрямую с солнечного кристалла Алуры. Если она блефует, пересказать вам ответ никогда не поздно. Если же эти сведения действительно настолько опасны… посмотрим.

Ро-Зар протянула руку голограмме, и Алура передала ей что-то светящееся. Разумеется, физически соприкасаться с объёмной картинкой было необязательно — просто так трёхмерный интерфейс отобразил передачу файла.

Несмотря на столетиями выработанный самоконтроль, лицо пожилой дамы изменилось — она не сумела сдержать себя. Её лицо стало ещё бледнее обычного, а костюму пришлось оказать ей первую помощь, чтобы не везти в реанимацию.

— Извините, — прошептала Ро-Зар, как только снова смогла говорить. — Но это… действительно крайне опасное знание… Теперь я понимаю, чего боялся Зор-Эл… и почему из всех криптонцев это знание опаснее всего доверить именно вам. Ничего личного, Дру-Зод… но вы в самом деле не подходите.

Теперь уже обе эмпатки, живая и голографическая, сверлили его взглядами. Хану стало довольно неуютно.

— Ладно. Я не буду на вас давить… пока что. Мнению госпожи Ро-Зар я доверяю. И сотрудничество с ней мне дороже, чем даже гипотетические рецепты спасения, которые ещё неизвестно, сработают или нет… Положимся на старые добрые спящие корабли…

— А ведь вы не врёте… — задумчиво сказала Ро-Зар. — Возможно, я и ошибаюсь в оценке вас…

Она помолчала.

— Сделаем вот что. Недавно вы держали меня под прицелом плазменной винтовки, Дру-Зод. Считайте, что я злопамятная старая карга и хочу отплатить вам тем же. Хотите вернуть моё доверие? Дайте мне оружие. Максимально примитивное, само собой, чтобы вы не могли взломать систему управления. Я задам вам один-единственный вопрос. Попытаетесь соврать или мне не понравится ответ — я пристрелю вас на месте. Ответите правильно — я буду служить вам ещё вернее, чем раньше. И разумеется, расскажу, что узнала из этого файла.

— Не получится, — резко тряхнула волосами Алура. — У Дру-Зода специализация воина, а ваши рефлексы ослабели от возраста. Он уйдёт с линии огня и сломает вам руки раньше, чем вы успеете нажать на спуск, советник! Поэтому он может подвергнуть себя такому испытанию, ничем не рискуя!

— Хм… верно, — задумчиво сказала старушка. — Об этом я как-то не подумала…

— Он бы все равно не согласился на честное испытание. Его гордыня и властолюбие слишком велики для того, чтобы подвергнуть себя такому риску.

— Она права, — кивнул Хан. — Не буду и пытаться. Конкурс на самого честного криптонца я проиграл ещё в маточном репликаторе. Храните эти сведения при себе, если считаете, что это самый рациональный подход. А я буду делать свою работу так, как я считаю рациональным. Кстати… а что насчёт имплантов Зор-Эла? В полученном вами файле есть информация, откуда они взялись? Или это тоже из тех вещей, которые мне знать нельзя?

И женщины, которые только что готовы были стоять насмерть против общего врага, снова столкнулись взглядами — как следователь и подозреваемая.

— Об имплантах там ничего не было, — медленно сказала Ро-Зар. — Дорогая, что ещё ты от нас скрываешь?

Алура поморщилась, но в конце концов кивнула.

— Я расскажу вам. Это — не опасно. Может быть, в этом вопросе мы даже на одной стороне…

* * *

Они называли себя Жнецами. Глубоко законспирированный культ родился внутри религиозной гильдии, но затем постепенно его представители проникли и в остальные четыре. Никто не знал, каких целей они добиваются, но влияние этих людей было огромным. Оружие, которым они располагали, превосходило лучшие образцы военной гильдии. Они оперировали ресурсами, от которых позеленело бы от зависти большинство рабочих. Их знания превосходили последние достижения учёных, а уж способность влиять на умы у них была такой, что художественная гильдия повесилась бы всем составом, узнав об этом.

Но их главная сила была не в экономике, не в технологиях и не в промывке мозгов. А скорее в безошибочном, на грани мистики, знании, когда и к кому лучше прийти, чтобы не получить отказа. Взять хотя бы Зор-Эла. Обратись эти фанатики к нему днём раньше фатального открытия — он бы побежал в Совет с докладом, только пятки засверкали. Шутка ли — настоящая апокалиптическая секта! Днём позже — информация уже ушла бы в сеть. А так он принял незнакомца в маске из света не то, чтобы слишком радостно — но согласился выслушать. И беседовал с ним несколько часов. И согласился, что его знанию лучше умереть вместе с ним. И охотно принял помощь в охране этого страшного знания.

Затем настала очередь его жены. Поначалу её пугала растущая фанатичная уверенность мужа в правильности всех его поступков. Но однажды Зор-Эл отвёл её… куда-то. Куда именно — голограмма не помнила. Она не была уверена, что это помнит и оригинальная Алура. Визиты были долгими — по несколько часов, а может даже и дней. И после каждого ей становилось легче. Окружающий мир вновь был простым и понятным, а Зор-Эл — её господином и повелителем, лучшим из возможных мужей. Приговоры на суде она теперь выносила быстро и безошибочно, практически не колеблясь. Только странный чуть слышный шум в голове всё ещё немного беспокоил её.

И ещё — поведение дочери, которое не согласовывалось с новообретённой семейной гармонией. Маленькая Кара казалась ей слишом беспокойной, шумной, хаотичной… Но Зор-Эл обещал, что когда дочь немного повзрослеет, её тоже можно будет отвести в… то место. И тогда Кара станет лучшей дочкой на свете — умницей, отличницей, спортсменкой и просто красавицей! Такой же безупречной криптонской женщиной, как и её красавица-мать!

— Я не знаю, Дру-Зод… даже если эти поклонники конца света делают правильное дело — их методы меня пугают… Мне кажется, я не буду особо грустить, если вы уничтожите их всех до единого… Но мне также кажется, что если я вернусь в органическое тело… всё, что делали со мной Жнецы, снова начнёт казаться для меня единственно правильным… Не допустите этого…

ДЕНЬ ТРИНАДЦАТЫЙ

— Послушайте, Алура, если вы сами понимаете, что вашему мужу и вам промыли мозги… Причём промыли люди, которые скорее всего ничего хорошего Криптону не хотят… Может, и это стремление во что бы то ни стало сохранить тайну — тоже следствие такой манипуляции?

— Нет, — отрезала голограмма. — Во-первых, это промывание действует только на мой прототип — на биологический мозг. Если бы мои выводы были сделаны под чужим влиянием, то оказавшись в кристалле, я бы осознала их нелогичность. Во-вторых, вывод об опасности был сделан Зор-Элом и Джор-Элом ещё до первого визита Жнецов к нам на дом. В-третьих… вы видели реакцию Ро-Зар, а уж ей-то точно никто мозги не промывал…

Правитель Криптона раздражённо тряхнул головой.

— Откройте эту тайну учителю Джор-Эла. Ему вы доверяете?

— Ему лично — да. Но уважаемый Нон, увы, не умеет хранить тайны. Он из лучших побуждений расскажет её по секрету всему свету.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: