Это произошло, когда Сэнди вытащила меня из дома в очередной поход по салонам красоты.

Если кого-то мог бы удивить тот факт, что эта персона прониклась ко мне столь искренним участием, я бы объяснила: мотивы у этой заразы были вполне очевидны.

Она ведь, в конце концов, изначально намеревалась увести моего «бойфренда». Когда же мы с Люком «расстались» (нет, ну, а что я должна была ей сказать, не правду же!), Сэнди тем более воспрянула духом и принялась ещё сильнее донимать меня требованием дать ей телефончик «того нереального парня». Поначалу я находилась в такой депрессии, что банально не замечала этих её выкрутасов, но потом немного отошла… Перешла из фазы тоски и грусти в фазу злости… И популярно объяснила соседке, что с ней будет, если она не прекратит. Сэнди прониклась. Ещё бы, я ей едва все шикарные волосы кривыми ножницами не обкорнала… Во сне…

Не поймите меня неправильно — вообще бытовая подлость не доставляет мне удовольствия. Но во-первых, Сэнди была из тех, кто понимает только силу. А во-вторых, через всякие невероятные идеи и мероприятия я выплескивала злость, обиду и жалость к себе. Получалось неплохо. Я на удивление неплохо защитилась, а в свободное время наконец излазила вдоль и поперёк Большой Каньон (с детства мечтала!), перебрала кучу кружков, семинаров и курсов самого разного назначения, посетила Скандинавию, выучила от скуки их местную мифологию и увлеклась языком…

Как бы то ни было, после того случая, впечатлившись, Сэнди меня вдруг очень зауважала. А потом, как ни странно, у нас с ней постепенно наладились вполне дружеские отношения. Вообще-то я ничего особенного для этого не делала. Но — удивительно, как много может измениться, если просто пытаться слушать и других людей тоже, а не только себя.

Не то чтобы я решила вот просто взять и исправиться, став ангелочком во плоти (ага, с ближайшего понедельника). Это произошло как-то исподволь, незаметно для меня.

*

…После окончания аспирантуры я почти сразу переехала в Нью-Йорк, где устроилась на весьма приличную работу… Ну и, в общем, сосредоточилась на карьере, что принесло свои плоды — я делала успехи, которые казались удивительными даже мне. Нет, ничто не далось мне легко и просто, но я, стараясь отвлечься, прикладывала большие усилия, которые, конечно, мне окупались. В конце концов, работа была практически единственным, что выдёргивало меня из неприятных размышлений.

Как известно, в трудной ситуации обычно принято, что тебе помогают друзья… А у меня вот с друзьями выходило странно.

По понятным причинам общаться с Джейн мне стало очень сложно, а с Тором и подавно. Собственно, именно из-за Бога Грома я и не хотела видеть подругу. Я ощущала себе виноватой перед ними, ведь Тор и Джейн сочувствовали мне и помогали, но… я не могла себе позволить, чтобы они поняли мои истинные чувства.

Они считали, что у меня шок и депрессия, логично, ведь меня подло использовал (и продолжает использовать) этот мерзкий Бог Обмана… Но всё было хуже.

Много хуже.

*

В тот день, когда Локи меня покинул, я отказалась что-либо объяснять. Впрочем, Тор считал, что тут всё и так ясно — отчаявшийся Локи выманил и пытался заколдовать меня, чтобы я, предложим, кого-то убила. К счастью, Бог Молота вовремя появился, поэтому Лафейсон не успел. Джейн, которая всю историю услышала из уст Тора, заподозрила, что все намного сложнее, однако сердобольная подруга предпочла не мучить меня вопросами. Я хотела бы сказать, что я была ей бесконечно за это благодарна, но я находилась в прострации, и даже не помню, плакала или нет.

Праздник был окончательно испорчен. Тор на следующий день умчал в Асгард, Джейн безуспешно пыталась меня расшевелить, абсолютно неверно понимая причину моей депрессии. По сравнению с реальным положением вещей её утешения были смешны… Так что на третий день они мне осточертели, и я натянула на лицо «беззаботную» улыбку. Джейн весьма хотела бы знать, что я думаю обо всей этой истории, да и Локи ещё подгадил — брякнул, что долгое время находился у Тора под носом, а я была в курсе этого… Но обсуждать произошедшее мне было больно, так что я отделывалась универсальным «не знаю».

Вскорости мне пришлось вернуться в Бостон по объективным причинам — научный руководитель возжелал лицезреть мою физиомордию. Несколько месяцев мы с мисс Фостер почти не общались, пока я «занималась учёбой» — ну не прекрасная ли отмазка?

Потом был как раз переезд в Нью-Йорк, и Тор, не слушая моих отговорок, помог мне переместить все вещи, чтобы я не таскала тяжестей. Но увы, его визит принёс мне новую порцию нежеланных воспоминаний, так что я не торопилась налаживать пошатнувшиеся контакты.

Вот и получилось, что поддерживала меня только Сэнди.

*

…Ещё я много думала, анализируя последнюю встречу с Локи. И пришла к выводу, что или у меня мания величия… или мое спонтанное признание в любви действительно поменяло планы Бога Лжи. Столько возиться со мной, прикидываясь человеком… Выстроить целую интригу… А в итоге — свести её только к кольцу, связавшему наши судьбы? Ну и где тут логика?

Я сломала голову, размышляя над тем, какой может быть эта «связь». И как все-таки Локи перестраховался на случай моей смерти? Ведь пройдет лет семьдесят — и он снова останется без прикрытия? Или я просто не до конца поняла его замысел?..

О том, куда он направился, я старалась не думать. Чтобы не бередить себе душу бессмысленными опасениями. Именно поэтому каждый звонок Джейн я встречала с затаенным страхом: а вдруг она расскажет мне ужасные новости из Асгарда?.. Но новостей не было. Никаких.

Следовательно, я медленно сходила с ума от неизвестности… и тоски. Такого со мной ещё не случалось, я всегда была оптимистичной и… малость сдвинутой на голову, чего уж скрывать. Никакие проблемы не казались мне неразрешимыми. Но сейчас от меня ничего не зависело, и это убивало. Мой Бог, мой любимый мираж, мой Локи… Он мне снился, я видела его в каждом темноволосом прохожем, высматривала в сумеречных тенях каждый вечер, возвращаясь с работы, провожала взглядом каждый чёрный джип, похожий на его машину…

Поначалу — примерно первые три месяца — было особенно тяжело. Иной раз меня посещали и вовсе нездоровые мысли. Например, что будет, если я попытаюсь покончить с собой? Придёт ли Локи, чтобы спасти — нет, не меня, а его «ширму», гарантию, защиту от Мстителей?..

Уже один этот пример показывал, насколько глубоко я увязла в депрессии и безнадёжности. Именно тогда Сэнди (которая увязалась в Нью-Йорк за мной, не знаю, случайно или специально, хорошо хоть, теперь мы в одной квартире не жили) начала пытаться свести меня с кем-нибудь. Сваха, блин. Находила мне каких-то бойфрендов, приглашала на шумные вечеринки с парнями и заставляла с кем-то знакомиться… Сначала мне было всё равно, не было ни сил, ни желания проявлять инициативу или изображать радость. Поэтому, в конечном итоге, все парни уходили, считая меня скучной. Я только криво улыбалась им вслед, думая, что ни один из них не попёрся бы за мной следом в захваченный террористами торговый центр (какой бы ни была бы причина такого поступка). А раз так — ну и кто из нас скучный, спрашивается?

Потом я начала раздражаться, так как попытки соседки стали слишком уж настойчивы. Однако если уж Сэнди Лоуерстон вбивала, блин, себе что-то в голову, то данную идею оттуда так просто было не выкурить. Поэтому, невзирая на моё негодование и сопротивление, соседушка бралась за дело с удвоенным энтузиазмом, твердя мне, что надо жить дальше…

Но время шло — и примерно через полгода я всё-таки начала потихоньку выбираться. Просто потому, что однажды посмотрела в зеркало, и мне стало противно. То, что отразилось за стеклом, не могло иметь никакого отношения к утончённому, изящному Локи Лафейсону. С тем лохматым, мрачным ужасом и я-то, при всей моей экстравагантности, отказалась бы общаться. А потому я привела себя в порядок — и, по меньшей мере, внешне стала вновь выглядеть совершенно нормальным человеком, только разве что немного циничным. Такое состояние было уже гораздо лучше предыдущего.